Петербург 19-21. Часть семнадцатая.
Продолжение приключений князя Коврова в Петербурге.
У Коврова защемило сердце, он сунул в карман заколку и посветил на стол. Пара железных кружек, сложенные в стопочку тарелки, полпачки чая и перевернутая пустая солонка. Горка соли лежала на столе. Он скользнул фонарем по полу и нагнулся над находкой. На земляном полу лежала скомканная пачка папирос. Алексей вздрогнул, его озарила страшная догадка. (конец шестнадцатой главы).
Глава 17.
Он вышел из подвала с щемящим ощущением, словно он опоздал на поезд, спешащий к uмиrающей матушке. Стиснув винтовку, он вглядывался перед собой. Если бы сейчас ему встретился кто-нибудь на пути, он бы с удовольствием разбил бы ему морду. Негодование кипело и бурлило.
Не пройдя и пары кварталов, Алексей остановился как вкопанный, увидев на дороге плотную фигуру в синей униформе. Тот стоял без страха, опустив руки вдоль тела. Коврову показалось, что у человека по лицу пробежала кривая усмешка. Он сдернул с плеча винтовку и направил на незнакомца. Посмотрев в прицел, князь не поверил своим глазам.
Перед ним стоял человек с руками-молотками. Кулаки его, от природы выглядевшие словно дыни, сжимались. На ногах были плотно зашнурованные военные берцы. Крупное и круто сбитое тело было облачено в ментовскую одежду. Князь скользнул через прицел выше. На груди у человека виднелось рваное отверстие от пули.
Обомлел Алексей тогда, когда посмотрел на его лицо. Эти глаза, заставлявшие вас опустить свой взгляд вниз, сверлили князя на расстоянии. Они словно внушали опустить ствол ружья вниз и подойти к нему, сдавшимся ягненком. Это были глаза трактирщика Прола.
Зубы его жевали папироску, перекидывая ее справа налево. Время от времени он отдувался от дыма, забиравшегося в глаза. По лицу его и вправду ползла широкая мерзкая улыбка. Он начал шагать навстречу Коврову.
Алексей ждал. Но Прол сделав десяток шагов, остановился, и крикнул своим медвежьим басом:
- Алексей Николаевич, здравствуйте. Вы меня узнали?
Ковров его конечно узнал. Помнил он и то, что пару часов назад, подстрелил его, бежавшего с автоматом по двору, но тогда он не знал, что это был трактирщик. Алексею стало жарко. Он, не отдавая себе отчета, расстегнул верхнюю пуговицу камуфляжной куртки. Лицо его горело.
- Я узнал вас, - князь сделал паузу и спросил, - Как вы здесь оказались?
- А вы не хотите вначале спросить, почему я не отдал Богу душу, два часа назад, когда вы в меня выстрелили? - откровенно насмехаясь, спросил Прол.
- Я не знаю, что вас спасло, но сейчас я, клянусь, не промахнусь мимо вас, - князь красноречиво приложил глаз к прицелу и замолчал. Сердце колотилось от непонимания и возмущения. Он дотронулся пальцем до спускового крючка, но тянул с выстрелом, глядя с ненавистью Пролу в лицо.
- А вы, насколько я понимаю, искали двух женщин? Мать с дочерью, бывших в подвале? - не смущаясь наведенного ружья, проговорил трактирщик.
- Где они? - голос у Алексея сорвался, и получился жалобный возглас. Прол тряся всем своим огромным телом начал раскатисто и густо смеяться. Было видно, что этот, неприятный для князя разговор, доставляет ему большое удовольствие. Он согнулся от смеха и уперся руками в колени, материя униформы угрожала разорваться на его спине.
- А еще хотел сказать, что вы Алексей Николаевич, славную девочку тут встретили, очень занятную особу, - не отвечая на вопрос, смеялся Прол, - Она, между прочим, нам здорово навредила, - сказал он уже успокаиваясь и вытирая выступившие от смеха слезы.
Ковров от последних его слов, потерявший рассудок, нажал на курок. Ружье брызнуло горячим выстрелом, отдача больно ударила в плечо Алексею. Он наблюдал как большая фигура Прола взмахнула руками, будто пытаясь удержаться на краю пропасти, и не удержавшись, завалилась на спину.
После раздавшегося выстрела, из ближних домов посыпались люди с оружием. Казалось, что это потревоженные внезапно ночью, тараканы на кухне общежития. Они лезли из каких-то щелей и усердно карабкались по развалинам. Алексей повернулся и бросился к Неве.
* * * * * * * * *