Защитник «Казанки» Иннокентий Самохвалов скончался 20 апреля в возрасте 22 лет. Футболисту стало плохо во время пробежки на улице. «Кеша был добрым и отзывчивым человеком, хорошим другом. «Локомотив» был потрясён произошедшим. В заявлении «Локомотива» говорилось: «это огромное горе для нашей семьи»
В январе этого года Иннокентий проходил медицинское обследование и получил доступ к матчам. Евгений Савин в своём блоге «КраСава» встретился с матерью, вдовой и братом Кеши. А также поговорил с экс-тренером «Локомотива» Юрием Сёминым. Трагическая история из первых уст.
Начало болезни
В 2016 году у Иннокентия начались проблемы. Он подцепил какую-то инфекцию, с которой играл, — рассказывает старший брат Иннокентия, Василий. Потом получил осложнения на сердце. Его начали обследовать, это мог быть миокардит. До этого никаких проблем не было.
Когда Кешу на год отстранили от футбола, врачи не говорили, что могло быть что-то опасное.
Брат Кеши добавил: есть непонимание, как такое может произойти. Это профессиональный клуб. Если человек будет писать себе допуски, давать нагрузку, тогда я не понимаю смысла этих структур. Естественно, вопросы есть. Надо задавать их тем людям, которые ведут эту деятельность.
Вдова о своей утрате
Анна рассказывает: мой сын подбегает к фотографии, говорит «папа», целует её. Каждый вечер мы ложимся, я показываю сыну видео с папой. Говорю ему: «Папа улетел на небо». Думаю, что Тёма пойдёт по стопам отца, ему очень нравится играть в футбол.
Также вдова добавляет: я обещала, что выращу сына, а потом хочу к Кеше. Он был доброй души человек, очень разносторонним. Писал красивые стихи, любил семью. Полностью отдавался делу. Кеша даже не называл футбол работой. Он говорил: «Не смейте говорить, что футбол — это работа». И также рассказа что купила 2 места на кладбище с Кешой и подобрала памятники.
Клуб с миллиардным состоянием не может позволить квартиру
сыну умершего Иннокентия.
По словам вдовы Иннокентия, она попросила клуб рассмотреть вопрос о покупке квартиры для семьи Кеши, так как они остались без единственного кормильца. На что Василий Кикнадзе ответил, что на данный момент такой возможности нет.
Также был разговор и о том, что вдову Иннокентия возьмут работать в клуб с сохранением зарплаты игрока. Сделать это не получилось. Анна сейчас зарабатывает 50 тыс. рублей, 45 из которых – аренда квартиры. Конечно, ей и сыну помогает семья.
Анна же благодарит клуб:
«Большое спасибо за то, что я работаю в клубе. Могу хотя бы снимать квартиру. Также у меня есть пенсия по инвалидности».
Савин поднял вопрос и о страховке, которую семья должна была получить:
— Нам сказали, что это не страховой случай. Это был не тренировочный процесс, так как они находились на карантине, — сказала мать футболиста. Мы рассчитывали на более серьёзную помощь в этой ситуации. Трое моих детей прошли школу «Локомотива». Пусть это будет на их совести, пусть они сами подумают и сделают вывод.
Мать Иннокентия от части винит себя в причастности смерти сына.
Мать Иннокентия рассказывает: никто не говорил, что диагноз не совместим с футболом. Было тревожно мне, как маме. Говорила, что жизнь не заканчивается на футболе. Кеша отвечал: «Мам, всё нормально, есть какие-то отклонения, но ничего страшного». Я расслаблялась. Сейчас чувствую долю своей вины. Может, надо было больше вникать, получать независимые консультации врачей, больше уговаривать сына заканчивать с футболом.