Предыдущая часть
Утром Сонька ждала меня у входа в контору. У тротуара стояла новенькая Мазда Марты. Мы оказались в обставленном в стиле рококо вестибюле. На ресепшене нас ожидал молодой человек, наглухо застегнутый в черный костюм тройку. Проверив наши паспорта, он жестом предложил пройти в двустворчатую дверь за его спиной. Это было просторное прямоугольное помещение с высокими окнами и длинным столом, во главе которого сидел толстый невысокий мужчина лет пятидесяти, в строгом костюме и очках в золотой оправе на мясистом носу. По правую руку от него с видом вдовствующей королевы восседала Марта. Судя по прическе и макияжу, она успела с утра посетить стилиста. По другую сторону от мужчины я к удивлению своему увидела Виктора Ерошина, пасынка полковника Волгина.
- Прошу вас, входите, - пригласил нас мужчина. – Я полагаю, вы сестры госпожи Великановой?
Я кивнула.
- Присаживайтесь, мы ждем еще одного человека, - Марта раздраженно взглянула на наручные часы. – Я уверяю, что ждать нам не долго.
Он оказался прав, через пять минут в помещении появился новый персонаж: мужчина лет сорока, высокий, судя по выправке, бывший военный, его черные волосы на висках уже тронула легкая седина, а глубоко посаженные глаза из-под кустистых бровей смотрели настороженно. Мужчина занял свободный стул прямо напротив нотариуса.
- Теперь мы можем начинать, - объявил тот. – Позвольте представиться, Борисов Виктор Кириллович. Я сын покойного Борисова Кирилла Степановича, у которого Дмитрий Великанов заверял свое завещание и который огласил его волю после печальных событий семилетней давности.
- Извините, - оборвала его Марта. – Нельзя ли скорее перейти к сути дела, читать мы все пока еще умеем.
- Разумеется, - поджав губы, сухо ответил Виктор Кириллович. – Дело в том, что в прошлом месяце при разборке архивов моего покойного отца, моим помощником было обнаружено еще одно завещание Дмитрия Ивановича Великанова, ранее нигде не фигурировавшее, датированное двумя годами позже предыдущего. Находилось оно в стопке документов, подлежащих уничтожению, однако не имело необходимых отметок. Из чего я заключил, что семь лет назад была допущена чудовищная ошибка и, боюсь, по вине нашей нотариальной конторы.
- Что за чушь?! – вскричала Марта. – Какое еще завещание? Мой отец писал только одно завещание, я помню это очень хорошо. Что бы вы там не нашли это подлог и подделка. Я вас засужу!
- Мы можем провести экспертизу, чтобы убедиться в подлинности документа, - не обращая внимания на ее резкий тон, все столь же ровным голосом продолжил нотариус. – Хотя у нас сомнений нет.
- Как же могло произойти так, что было оглашено не то завещание? – спросила я.
- Единственное, что я могу сказать, так это то, что как раз в тот период, у моего отца случилось сразу два инфаркта подряд. Он мог допустить ошибку. А я принял дела уже несколькими месяцами позже и этим случаем не занимался.
- Так что же там в этом новом завещании, - крикнула Сонька, засовывая в рот жвачку. – Не томите уже нас, пожалуйста!
- Нечего оглашать! – перебила ее Марта. – Пока не будет доказана подлинность документа, а я думаю, она не будет доказана.
- Нет уж, пусть читает! – окрысилась Сонька. – Я лично хочу знать, стоит ли оно того.
- Прекратите балаган! – внезапно рявкнул Витька. – Раскудахтались. Дайте ему договорить уже, а потом грызитесь хоть до скончания века.
- А ты здесь по какому поводу, вообще?! – хором набросились на него мои сестры. – Тебя спросить забыли.
- Дамы и господин, позвольте мне, действительно, закончить, иначе я буду вынужден просить вас удалиться, - кашлянув, сказал нотариус. – Я зачитаю вам текст нового документа, а потом уже вернемся к вопросам решения возникшей проблемы.
Ответом ему было молчание, которое он расценил как согласие и принялся за чтение. Я быстро заскучала от его заунывно чтения и совершенно непонятного содержания документа. Марта на глазах бледнела все сильнее, а Сонька, наоборот, раскраснелась словно с мороза.
- А можно теперь доступным языком? – попросила Сонька, как только Виктор Кириллович закончил чтение.
- В этом документе говорится, что дом, принадлежавший вашим родителям и по предыдущему документу отошедший вам полностью, должен быть разделен поровну с вашими сестрами. Большая часть капитала ваших родителей в виде денежных средств и доли в фирме «Орион» по-прежнему отходит вам, Марта Дмитриевна, но четверть всех средств отходит Софии Дмитриевне и Анастасии Николаевне. Это же касается имущества, денежных средств и доли акций в фирме «Орион», отошедших господину Волгину.
- Отдать мой дом? Да вы шутите! – Марта вскочила с места. – Я подам на вас в суд. Не знаю, сколько вам заплатили за этот подлог, но то, что вы творите незаконно! Слышите меня? Незаконно!
- А с нами что? – вторил ей Витька. – Мы потратили полученные деньги, сделали вложения, это уже все наше. Что за бред! Должен быть срок давности. Как вы намерены получить от нас эти проценты?
- Господа, успокойтесь, пожалуйста, - все тем же невозмутимым тоном отозвался нотариус. – С каждым мы решим все в индивидуальном порядке. Никто не будет отнимать у вас ваше, мы взыщем только пересчитанные согласно инфляции прописанные в завещании суммы или их материальный эквивалент.
- Ни копейки не отдам! – предупредила Марта, грозя в нашу с Сонькой сторону кулаком в шелковой фиолетовой перчатке. – И тем более дом, - она склонилась ко мне: - Рада, сестренка?
- Мне ничего не нужно, - спокойно ответила я. – Ни дом, ни деньги. Можешь перестать психовать.
Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Все разом замолчали и посмотрели в мою сторону. Первой тишину нарушила Соня:
- А вот мне нужно! И я хочу либо деньги, либо обратно свою комнату! Где надо подписать, что я все принимаю?
- Ни шиша ты не получишь, наркоманка несчастная! – окрысилась Марта. – Я сейчас же еду в суд. И в милицию, тьфу полицию!
- Сама наркоманка, - вскочила с места Соня. – Я могу такое про тебя всем здесь рассказать, что мама не горюй!
- Прекратите обе! – не выдержав, встала я между ними. – Вам обеим не стыдно? Вы друг другу глотки готовы перегрызть ради денег. Как хотите, мне ничего не нужно, а вы постарайтесь решить проблему миром. Соня, тебе дом этот нужен? Тебе нужны деньги? А у тебя, Марта, что так всего мало, что десять процентов тебя разорят?
- Мне нужно мое, - фыркнула Сонька и отошла в сторону.
- Я это заработала, сама, - тяжело дыша, отчеканила Марта. – И не собираюсь раздавать мое будущее направо и налево.
- Тогда пусть решит суд, - глухо отозвался Витька. – Я с тобой пойду заявление подавать, - сказал он Марте.
- Договорились, - кивнула та в ответ. – Хоть здесь у тебя мозгов хватило встать на ту сторону,- она хотела уже уходить, но до той поры молчавший незнакомец подал голос:
- Я попрошу никого не покидать пока помещение.
- А вы кто такой собственно? – накинулась на него Марта. – Хочу и уйду.
Мужчина сунул ей под нос бордовую корочку, и прыти у моей сестры заметно поубавилось. Она растерянно переводила взгляд с удостоверения на его владельца и обратно. Мы все по очереди взглянула на его документ и заметно приуныли.
- Довожу до вашего сведения, что расследование обстоятельств дела о заказном убийстве адвоката Великанова с женой возобновлено несколько месяцев назад. В ближайшее время вы будете приглашены в управление на беседу.
- Но разве заказчика не нашли? – промямлила Марта.
- Вина полковника Волгина доказана не была, исполнитель так и не пойман, а в связи с открывшимися обстоятельствами дело требует значительного пересмотра. Разве вы сами, Марта Дмитриевна, не заинтересованы в том, чтобы преступники понесли наказание?
- Мы уже как-то смирились, - пробормотала она в ответ. – Зачем бередить старые раны? К тому же вряд ли вы сможете выйти на след исполнителя спустя столько лет.
- Это уже наша забота, - отрезал следователь. – Ваше же дело – полное сотрудничество. Сейчас мне нужно согласие всех заинтересованных лиц на изъятие текста завещания для дальнейшей экспертизы. В письменном виде, разумеется.
Марта замешкалась и взглянула на Витьку, тот нерешительно пожал плечами, а Сонька схватила со стола ручку и твердо спросила:
- Где подписать?
Последующие несколько дней прошли в относительной тишине и покое. Марта где-то раздобывала больничный и уехала успокаивать нервы в тот самый дом раздора. Сонька же просто светилась от счастья, и я с удивлением обнаружила, что она впервые за очень долгое время по-настоящему счастлива. Для меня же ничего ровным счетом не изменилось, только прибавилось работы в книгохранилище. По случаю срочной работы мы теперь работали все вместе без выходных, а это значит, что я могла лицезреть Сергея Шальнова каждый вечер после семи. Сонька это тоже понимала и приходила каждый день по каким-то незначительным поводам. Главной темой ее разговора, естественно, было нежданно свалившееся на голову наследство и то, как им лучше распорядиться. На мой взгляд, мечты завели Соньку слишком далеко, но она только отмахнулась от моих слов, как от надоедливой мухи.
- Если я с умом распоряжусь этими деньгами, то надобность искать богатого мужа разом отпадет. И я смогу выйти замуж по любви, а вот и кандидат в мужья, - мурлыкнула она, оборачиваясь на появившегося с новой партией книг Сергея. Сестра в этот момент восседала на краешке моего стола, закинув ногу, обутую в высокий сапог на умопомрачительной шпильке, и надо признать, выглядела очень соблазнительно. Мужчина мазнул по нам взглядом, на несколько секунд задержавшись на сапоге, и прошел дальше. – Ты видела? – Сонька толкнула меня под локоть, и я испортила формуляр, который заполняла в данный момент. – Может мне его в кафе пригласить?
- Тебе не кажется, что это как-то рано? Он все же твой преподаватель.
- Н-да, тут в лоб действовать не получиться, - задумчиво согласилась Сонька. – Но ты ж видишь, как он смотрит. От меня ни один мужик не уйдет, если я того не захочу. Что ж делать-то? Уж очень хочется его побыстрее заполучить в безраздельное пользование, а то бабы так и пялятся.
- Пусть пялятся, они, в отличие от тебя, считают, что первый шаг должен делать мужчина, вот и бросают на него призывные взгляды, - отрываясь от книг и оглядываясь в поисках Сергея, сказала я. Молодой человек как раз проходил мимо за новой стопкой книг и наши взгляды встретились. Добрые теплые глаза. Я даже засомневалась, не привиделся ли мне тогда тот неприязненный колючий взгляд.
- Счастье надо делать своими руками, - поправляя волосы, громко заявила Сонька и направилась к выходу, покачивая бедрами. Девчонки проводили ее неприязненными взглядами, но сестру этим не проймешь, она была красива и знала это.
Тем же вечером позвонил Игорь, я сообщила ему последние новости и то, что решила отказаться от денег Марты и дома. Он помолчал немного, а потом вдруг сказал:
- Я только сейчас понял, за что тебя люблю.
А я подумала, что он единственный, кто поддержал меня, а не осудил. У него тоже были новости. Он получил диплом за лучший доклад и какой-то приз за первое место. И еще его родители собрались на две недели в Англию по делам и уже купили ему билет, чтобы Игорь сопровождал их. Он сказал, что сильно соскучился, но ничего не может поделать, и мы еще не скоро увидимся. Я уверила его, что не сержусь, и мы попрощались.
А уже на следующий день события стали развиваться стремительно. У меня в тот день отменили две пары и я решила поработать днем, а вечер посвятить нейтронной физике. К моему удивлению, многие девочки уже были на рабочих местах, и очень скоро их неожиданное рвение стало мне понятно. Сергей Шальнов изучал какую-то толстую монографию в дальнем углу читального зала, где пролегал путь к книгохранилищу. Бедняге явно не давали покоя, постоянно прося то подержать стопочку, то помочь отворить дверь. Сонька бы назвала их всех неумехами, взяла первую попавшуюся книгу и присела бы к нему за стол. дальнейшее было бы делом техники.
Продолжение