Руководство Комитета уголовно-исполнительной системы отказывает в проведении операции в другом городе лежачему заключенному инвалиду. Боятся, что вдруг сбежит?
Пожалуй, самой уязвимой категорией осужденных являются лица с ограниченными возможностями. Судя по статистическим данным Комитета уголовно-исполнительной системы (КУИС), в 2019 г. в исправительных учреждениях находилось 688 инвалидов – осужденных. Среди них в I группу инвалидности входило 40 осужденных, во II группу — 215 осужденных. Наибольшую численность имели инвалиды III группы — 433 человек. Довольно внушительный показатель.
В контексте международно-правовых актов проблема заключенных-инвалидов связана с их различными физическими ограничениями, порождающими особую чувствительность к насилию, дискриминации, эксплуатации и тяжелым тюремным условиям. Кроме того, заключенные с ограниченными возможностями могут чувствовать себя «худшими» по сравнению с сокамерниками, так как не могут работать или выполнять определенные виды работ, имеют трудности в передвижении, самообслуживании. Помимо этого, инвалиды могут сталкиваться с элементарным пренебрежением окружающих к своим трудностям медицинского и психологического характера. Нельзя не отметить явно недостаточную правовую регламентацию и защиту этих весьма уязвимых осужденных в уголовно-исполнительном законодательстве Казахстана. В частности, в пункте 8 части 1 статьи 10 Уголовно-исполнительного кодекса РК провозглашается право осужденных на охрану здоровья и получение квалифицированной медицинской помощи в соответствии с законодательством в области здравоохранения. Однако в самом уголовно-исполнительном кодексе отсутствует какой-либо механизм реализации данных прав осужденных, а статья 117 УИК РК, посвященная медико-санитарному обеспечению осужденных, вообще не упоминает об инвалидах.
В исправительных учреждениях фактически отсутствуют какие-либо адаптационные средства для осужденных с ограниченными возможностями и нигде не решен вопрос о том, кто будет перемещать таких осужденных (в случаях, например, паралича конечностей), для приема пищи, для санитарно-гигиенических процедур и тому подобное. Должен ли это делать кто-то из персонала учреждения и это будет включено в его служебные обязанности, или данные действия будет совершать кто-либо из осужденных (из гуманности или будучи простимулированным к ним возможностью получения УДО) – об этом законодатель умолчал.
Проблемы соблюдения прав таких осужденных можно рассмотреть на примере конкретного человека, отбывающего наказание в колонии ОВ 156/20 (г.Усть-Каменогорск).
Весной в филиал Бюро по правам человека обратилась супруга осужденного Еркина Избасарова с просьбой оказать содействие в направление в лечебное учреждение Алматы для проведения хирургического лечения. В ходе посещения колонии было установлено, что состояние здоровья у осужденного ухудшается. Врачами поставлен диагноз: обширная трофическая язва ягодичной области справа. Вторичный остеомиелит седалищной кости. Является лежачим.
В ходе беседы с правозащитниками Избасаров сообщил, что он письменно отказался от проведения хирургического лечения в семейской колонии, а также в больницах г. Усть-Каменогорска в связи с тем, он не уверен, что местные хирурги смогут справится со сложной операцией. С его слов, еще до осуждения он лечился в лучших клиниках Казахстана, России и Европы и не везде смогли ему оказать необходимую медицинскую помощь. Осужденный дополнил, что ранее его лечащим врачом был кандидат медицинских наук, нейрохирург высшей категории из Алматы Юрий Аношин. К слову сказать, нейрохирург ранее работал в должности начальника отделения нейрохирургии Центрального военного госпиталя пограничных сил КНБ РК. Родственники осужденного Е.Ж. получили предварительную договоренность о проведении хирургического лечения у Аношина, все расходы, связанные с операцией, готовы самостоятельно оплатить.
29 апреля 2020 г. директор Восточно-Казахстанского филиала Бюро направил официальное письмо в адрес руководства КУИС с просьбой оказать содействие в направление осужденного для хирургического лечения в южную столицу.
19 июня в правозащитную организацию поступил ответ за подписью заместителя председателя КУИС, в котором говориться, что «для определения тактики введения больного проведен консилиум (10.03.2020 г. №115) на базе Восточно-Казахстанской областной больницы г. Усть-Каменогорска, где по рекомендации консилиума показано плановое оперативное лечение в объеме с пластикой мягкими тканями в условиях стационара. Проведение данной операции возможно в медицинских организациях территориального здравоохранения (г. Усть-Каменогорск) в плановом порядке в рамках Регистра прикрепленного населения». В письме также говорится, что «осужденный Еркин Избасаров от предложенного оперативного вмешательства в условиях медицинской организации г. Усть-Каменогорска категорически отказывается (имеется расписка, видеофиксация)».
А далее ссылаются на то, что «на территории г. Алматы и Алматинской области отсутствует учреждение чрезвычайной безопасности в связи с чем перевод осужденного Избасарова в г. Алматы для проведения оперативного вмешательства не представляется возможным».
Хотя, доподлинно знаем, что в Алматы расположен следственный изолятор, который официально называется учреждением смешенного режима безопасности и почему бы не направить больного заключенного туда на время оперативного вмешательства? Да и куда в принципе может сбежать осужденный, который даже самостоятельно не может передвигаться?
По этой причине считаем, что доводы официальных представителей уголовно-исполнительной системы Казахстана малоубедительны, поскольку они нарушают конституционное право граждан РК на охрану здоровья (ст. 29 Конституции РК) и свободный выбор медицинской организации, а также на качественную и своевременную медицинскую помощь. Не исключено, что отказ в проведении операции у одного из лучших нейрохирургов страны основывается не на медицинском диагнозе.
Напомним представителям тюремной системы Казахстана, что правило 24 Минимальных стандартных правил обращения с заключенными (Правила Нельсона Манделы, 2015 г.) гласят, что «1. Предоставление медико-санитарного обслуживания заключенным является обязанностью государства. Заключенным должны быть обеспечены те же стандарты медико-санитарного обслуживания, которые существуют в обществе, и им должен быть обеспечен бесплатный доступ к необходимым медико-санитарным услугам без какой-либо дискриминации по признаку их правового статуса».
В правиле 27 прямо говориться, что «1.В экстренных случаях все тюремные учреждения должны обеспечивать незамедлительный доступ к медицинской помощи. Больных заключенных, нуждающихся в услугах специалиста или хирургическом вмешательстве, следует переводить в специализированные учреждения или же в гражданские больницы. При наличии в службе исполнения наказаний своих собственных больниц они должны быть в достаточной степени укомплектованы персоналом и оснащены для обеспечения направляемых в них заключенных необходимым уходом и лечением. 2. Клинические решения могут приниматься только ответственными медицинскими специалистами и не могут отменяться или игнорироваться немедицинским тюремным персоналом».
Как бы руководство уголовно-исполнительной системы Казахстана не объявляло, что они активно предпринимают меры по имплементации норм Минимальных стандартных правил ООН в отношении обращения с заключенными, тем не менее системные проблемы защиты прав и свобод осужденных сохраняются, в том числе в сфере охраны здоровья.
Для информации:
Согласно официальным данным, в на конец 2019 года штатная численность медслужбы УИС Казахстана составляла 1470,75 единиц (аттестованные – 829, гражданские служащие – 1041,75), на содержание было предусмотрено 2 млрд. 174 млн. 669 тыс.тенге и на приобретение лекарственных средств и прочих изделий медицинского назначения было предусмотрено 707 млн. 463 тыс.тенге.