Сергей Хрущёв был убеждён, что «руководитель такого ранга» не может занимать пост вечно
Когда первая часть интервью мной была опубликована на дзене, в СМИ появилась информация, что Сергей Хрущёв не просто умер, а умер от огнестрельного ранения в голову, потом появилось уточнение: покончил с собой. Вдова же, Валентина Николаевна Голенко, поспешила версию огнестрельного ранения опровергнуть: Сергей Никитич умер от старости.
Мне неведомо, что явилось причиной смерти Сергея Хрущёва, но замечу – повторю слова, однажды сказанные мне академиком Фёдором Угловым: ещё ни один человек на земле не умер от старости! Либо от болезни, либо… возможны варианты…
Итак, окончание, как мне кажется, крайне актуального в настоящее время интервью – начало опубликовано на канале «Нетленка Владимира Желтова» 24 июня
- Сергей Никитич, если я правильно понял, Никита Сергеевич, которого часто обвиняют в отсутствии систематического образования, был – существует такое понятие - крепкий мужик. То есть хозяйственник, доходящий до всего своим природным умом.
- Никита Сергеевич был, как вы правильно сказали, крепкий мужик. Он мог ошибаться, но он всегда брал ответственность на себя. Руководитель любого уровня должен брать ответственность на себя. Хрущёв не мог сказать, как Михал-Сергеич (Горбачёв. В.Ж.) во время тбилисских событий 1989 года: кто-то там разогнал демонстрацию, а я спал. Руководитель должен сказать: я отвечаю и за это. А потом врезать тем, кто его не разбудил.
Руководитель-реформатор должен иметь интуицию. Я в лекции сказал, что Никита Сергеевич интуитивно понял и заявил: мы должны заняться децентрализацией. Реформатор-стратег проводит реформу на основе своей интуиции. В промышленных, в военных академиях нас учат прошлым реформам, учат выиграть прошлую войну. Потому что – как изучать будущие победы? Никита Сергеевич обладал интуицией, как мы сегодня видим - и в плане структурных изменений и в плане инноваций в технологиях – во многом. Ему припоминают Лысенко. (Академик, основатель лженаучной мичуринской агробиологии и т.п. – В.Ж.) Да, отрицательный пример. Трофим Денисович смог его убедить в своей правоте. Но кроме Лысенко есть и десятки положительных примеров, идей, начинаний, которые поддержал Хрущёв – о них никто не вспоминает.
- Как вы думаете, почему страна не вступилась за Хрущева?
- Хрущёв к тому времени уже всем надоел. Как всякий реформатор. Чуда он не совершил. Было то хуже, то лучше. О том, что люди не стоят в очереди за хлебом как в 53-м году, все забыли. Зато все помнили, что Сталин цены снижал, а Хрущёв повышает. Хрущёву пора было уходить. Страна наоборот вздохнула с облегчением. Как вздохнула бы всякая страна. Всегда и везде должна быть обновляемость лидеров. И опять же Хрущёв понимал, что руководитель такого ранга не может занимать пост вечно. Международная практика показала: должно быть два срока - четыре, пять лет, ну, не знаю; шесть, как сейчас в России, может быть, это и не плохо, хотя, мне кажется, многовато.
Хрущёв собирался уходить сам. Он однажды в частной беседе долго пытал президента Эйзенхауэра, почему тот не хочет баллотироваться на третий срок. «Конституция не позволяет, господин Хрущёв!» - «Так поменяйте Конституцию! Вы победитель во Второй мировой войне. За вас все проголосуют».
За два часа разговора Хрущёв так и не уговорил Эйзенхауэра. Но уговаривал он его, скорее, для того, чтобы самому разобраться. И на ХХII съезде партии в 61-м году предложил ограничение: два срока для партийного руководства. Что его коллеги восприняли безрадостно. В кулуарах съезда говорили: «Ну хорошо, Никите 67, а нам-то молодым что через два срока делать?» Но Хрущев настоял. Это ограничение было и в проекте новой Конституции.
- Собирался уходить, пока его не «ушли».
- После ХХIII съезда он собирался в отставку.
- Развенчивание культа личности - поступок, расстрел Берии - тоже, но это уже вынужденная мера: не ты его, так он тебя. А для того, чтобы отправить в опалу маршала Жукова – нужны были не только гражданская и человеческая смелость, но и ситуация, когда иначе поступить нельзя.
- Снятие Жукова и для отца, да и для меня тоже, - трагедия. Никите Сергеевичу непросто было решиться на такой шаг. Они же столько лет бок о бок жили, работали. Но суть проблемы в системе власти. В демократическом обществе у человека всегда есть возможность попробовать себя: в следующий раз я буду выбираться. А при авторитарной власти властитель не ограничен ничем. И если вы хотите себя попробовать на его месте, вам придётся устроить заговор. Властитель соответственно попытается как-то этот заговор разоблачить, противодействовать ему. Так было всегда, во все времена.
- Существовал заговор Жукова?!
- Не знаю. Георгий Константинович был очень властный руководитель. Был ли он доволен всем, что делает Хрущев, не знаю. Думаю, что нет. Но известно, что Жуков начал подбирать власть под себя. Он пытался подчинить себе КГБ, МВД. Издавал приказы, которые по Конституции как Министр обороны не имел права издавать. Делал ли он это с какими-то целями или нет, трудно сказать. Хотя, конечно, когда он говорил начальнику спецслужбы, что «будем знать только я и ты», - это уже было подозрительно. Когда же Жуков требовал от военных, чтобы они не общались ни с какими гражданскими руководителями помимо него, это не могло не вызвать превентивной меры Хрущёва.
Как мы знаем из «Короля Лира», «мятеж не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе». То есть, если бы Хрущёв не поступил так, как он поступил, Жуков бы его снял. Ну, значит, была бы у нас другая история. А может быть, и не снял бы. Жуков был не единственный. Сняли Кириченко, сняли Игнатова. Но это не те имена, поэтому и скандала не было. А Жуков - герой войны, легенда.
Каким руководителем мог бы быть в мирное время Жуков? Я думаю, он был бы руководителем не эффективным, опасным. Жуков не был генералом Эйзенхауэром. Генералом Эйзенхауэром был в Советском Союзе маршал Василевский. Жуков был генералом Макартуром. Жестким человеком. Генерала Макартура американская демократическая система отставила от власти ещё раньше Жукова. Никита Сергеевич об отставке Жукова все время переживал. В 64-м году он позвонил ему, сказал: «Мы с тобой после моего отпуска увидимся. Я хочу восстановить отношения».
- Сергей Никитич, ваша книга называется «Реформатор», а сегодняшняя лекция «…незавершенные реформы»…
- Я условно разделил реформы Хрущева на три этапа. Первый: изменения внутри системы. Второй - переосмысление. И третий этап, где-то с 62 года - изменение системы. Вот он-то, третий период, и остался незавершенным…
Автор текста – Владимир Желтов