Видя, что мы пытаемся все разом заговорить, Мишель жестом остановил нас.
— Эй, погодите! — он протестующие замахал руками. — Если хотите разобраться, дайте рассказать вам все по порядку! Иначе в голове у всех будет сплошная путаница!
Он перевел дух с видом, будто с трудом отбился от вражеского войска. Затем, будто по волшебству, его лицо в одну секунду из недовольного превратилось в грустное и чуть-чуть виноватое.
— Для начала я должен признаться, — со вздохом заговорил он, — и прежде всего тебе, сестрёнка, — он бросил короткий взгляд на Кити, — что я уже довольно давно знаю о магии, по правде говоря, уже почти четыре года.
Как и большинство детей с волшебными способностями, я начал замечать нечто странное после своего десятилетия. Говорить об этом другим я боялся, думал, меня поднимут на смех, а, в худшем случае, высекут, — он тронул свою челку и смущённо улыбнулся. — Дело в том, что всякий раз выходило так, что волшебство проявлялось не в самый удачный момент, как бы это сказать, ну... когда я совершал некоторые проделки.
К примеру, однажды я задумал посмеяться над Фомичом. Я хотел всего-то навсего, чтоб когда он запрягал лошадей, одна из них немного его напугала. В моей задумке, было чтоб, когда она повернула к Фомичу свою голову, кучер увидел вместо привычной лошадиной морды светящуюся мистическую маску! Я давно уже стащил у доктора Штерна несколько пузырьков со всякими необычными мазями и частенько использовал их для своих шуток. Вот и тогда я вымазал морду его любимой кобылы серебристой смесью. Получилось знатно, по-настоящему жутко! Я собирался спрятаться в соседнем стойле, и когда Фомич онемеет от страха, увидев лошадку-призрака, добавить немного перца, произнеся из своего укрытия низким голосом: "Ты что, хозяин, застыл, соломы дай!"
Думал, выйдет первоклассный розыгрыш, но случилось так, что я сам испугался сильней старого кучера.
Сначала все шло по плану. Я спрятался, Фомич пришел и, похлопав, лошадку по крупу, принялся с ней разговаривать в своей манере, кобыла повернула к нему свою морду во всей красе, тот, ясное дело, запричитал: "Батюшки, что же это с тобой, Любаша?!" И тут я, мысленно отрепетировав свою реплику, открыл было рот, что ее произнести, как слышу, Любаша сама низким трубным голосом говорит именно то, что я задумал!
Признаюсь, от ужаса я чуть не грохнулся в обморок. Фомич же, напротив, услышав эти слова, сразу пришел в себя и закричал: "Выходи, Мишаня, ух я тебе накостыляю, проказник!" Я естественно тут же дал деру.
Но добравшись до своей комнаты, я чуть было богу душу не отдал. Все, думаю, доигрался.
Само собой, об этой истории рассказывать никому я и не помышлял. Подумал, надышался чем-то из докторовых запасов. Штерн всегда мне внушал, что с лекарствами, как с ядами, лучше не шутить, не зная, какое из них как действует, можно здорово себе навредить. Вот я и решил, что серебряная мазь, которой я вымазал морду Любаше, повредила мне голову. На некоторое время я даже решил с розыгрышами завязать.
Но вскоре ситуация повторилась. Не один в один, но вывод я сделал тот же: рассудок мой помутился окончательно.
Случилось вот что. Моей "жертвой" на этот раз стала няня Аксинья, я частенько над ней подшучиваю, уж слишком она простодушная, верит всему, просто невозможно удержаться. Вот и в тот раз я задумал уж совсем невинное дело: просто думаю, дай, стащу тесто у нее из под носа. Она его обыщется по всей, кухне, а я потом подкину в самом неожиданном месте, засуну, например, на верхнюю полку буфета, а потом, может, за окно выставлю, вот смеху-то будет!
Я опять спрятался, сижу и думаю: "Давай, няня, выходи из кухни, а тесто-то от тебя побегает!" Как вдруг тесто, уже вымесенное, скатанное в упругий круглый шар, как выпрыгнет из няниных рук, и давай как мячик скакать по кухне. Она за ним, тесто, шлеп, на буфет, шлеп, на подоконник. Нянечку едва удар не хватил. Я, конечно, выскочил из укрытия, схватил разбушевавшийся комок, и в моих руках тесто тут же угомонилось.
Тогда я всерьез задумался о том, что происходит. И решил признаться доктору Штерну. Я рассуждал так: если от его мазей я обезумел, то только он сможет меня вылечить.
Я пошел к нему, заявился без предупреждения, мне было не до реверансов.
Доктор встретил меня со своей всегдашней вежливой улыбкой, приветливый, готовый помочь.
"Мишель? — он казался удивлённым. — Чем обязан визиту? Матушке нездоровится или что-то с малышкой?"
Тебе, Кити, было тогда лет семь, тебя все воспринимали, как совершеннейшую кроху, не обижайся.
В общем, я сказал ему, что пришел по личному делу, и доктор снисходительно улыбнулся, думал, наверно, что буду жаловаться ему на прыщи или ныть, что меня никто не понимает. Но я не из тех, кто будет нервничать из-за таких вот улыбочек, ни слова не сказав больше, я прошел в приемную.
Мне никогда особенно не нравилось здесь. Запах лекарств, старая уродливая мебель, все это не добавляло этому месту уюта, но я частенько ходил сюда вместе с матерью, именно чтоб, что уж теперь таить, поживиться какой-нибудь пахучей настойкой или красящим веществом. Зачастую, вещи которые я здесь потихоньку присвоил, оказывались весьма занятными, поэтому за годы наших с матушкой визитов к врачу, у меня их накопилось немало.
Теперь мне предстояло во всем этом признаться. Задача не из лёгких, тут и спорить нечего, но вопрос стоял для меня весьма остро — или я отравлен безвозвратно, или меня ещё можно спасти.
И я выложил все доктору начистоту. Признался в кражах и их последствиях, во всем без утайки.
К моему удивлению, доктор совсем не рассердился, когда услышал о моем воровстве. Лишь уточнил, какие именно пузырьки я умыкнул, после чего безразлично махнул рукой.
"Не тревожтесь, мой дорогой, я не держу здесь никаких опасных снадобий. Все, что вы взяли, могло, самое большое, вызвать у вас сыпь или расстройство желудка, но никак не галлюцинации, поверьте. Расскажите-ка мне поподробнее о ваших приступах безумства".
И я рассказал и про говорящую лошадь, и про прыгающее тесто. Чувствовал я себя, признаться, чертовски глупо. Поэтому в конце даже прибавил:
"Если вы думаете, что я стал бы выдумывать подобную чепуху, тем самым выставив себя на посмешище, вы здорово во мне ошибаетесь, доктор!"
Он ответил:
“О, у меня и мысли не было, что вы выдумываете", — он говорил задумчиво, будто решая в то же время в голове какую-то непростую задачку. Наконец, он предложил: — Давайте так, мой друг. Я буду вам давать время от времени некие несложные задания, которые вы будете потихоньку выполнять. По результатам, мы сможем понять, что с вами происходит. Идёт?"
Мы условились, что некоторые поручения я смогу делать дома, а для некоторых буду приходить в его лабораторию. Тогда он и сказал мне, что изучает химию, проводит некоторые любопытные эксперименты и может обучить меня заодно науке и впоследствии помочь мне поступить на медицинский курс.
Тогда я и не думал всерьез о медицине, но в тот момент решил, что таким образом доктор мне предложил прикрытие наших встреч для матушки. Мне уже в тот наш первый серьезный разговор почудилось, что у нас с доктором намечается некое секретное и, быть может, не самое невинное предприятие. Я не до конца понимал, что это может быть, но ситуация меня немало заинтриговала.
Задания доктора сводились к экспериментам с водой и с пламенем, которые я выполнил с легкостью. Он говорил мне: "Просто смотри на воду и думай про себя, что тебе хочется, чтоб она кипела, смотри на пламя и думай, что хочешь, чтобы оно разгорелось или погасло". Я все выполнил в точности, и трудностей не возникло.
Упражнения в его лаборатории оказались куда интереснее: мы растворяли камни, делали их мягкими, как желе, благодаря чему мы смогли с легкостью проделать в стене его лаборатории потайной ход. Доктор ещё смеялся, что теперь куда сложнее будет его заделать.
Реальная дыра в стене принесла нам немало трудностей, поэтому мы стали работать над временными чарами. И получилось! Камень удалось превратить на несколько мгновений в стеклянный! Так мы сделали стену в лаборатории абсолютно прозрачной, но как только чары перестали действовать, то снова была обычная кирпичная стена.
Это было интересное время. Я даже перестал проказничать, и мама радовалась, что, увлекшись наукой, я направил свою энергию в здоровое русло. Как же смешно мне было думать, что она как никогда близка к истине!
Мы с доктором так много времени проводили вместе, что уже практически подружились. Мы изучали магию и алхимию, играли с ними, будто исключительно из интереса, и до поры до времени вообще не обсуждали, откуда и почему все эти чудеса стали вдруг нам доступны. Признаться, я был этому даже рад, будто предчувствовал, что поиск ответов принесет нам только бесчисленные хлопоты, а все веселье начисто исчезнет.
Но однажды разговор всё-таки состоялся. В разгар одного эксперимента (мы ждали, что, накалившись до нужной температуры, металл начнет светиться, как лампа, мы уже пробовали это с металлической крошкой и получили как будто россыпь маленьких звёздочек, теперь, экспериментируя с целым слитком, мы ожидали получить настоящий столб света), доктор вдруг посмотрел на меня, сощурившись, и спросил задумчиво:
"Ну и что ты планируешь делать, — в последнее время он обращался ко мне на "ты", — когда окончательно подчинишь себе волшебство?"
Я чуть было не поперхнулся. Почему-то я вовсе не связывал наши необычные опыты с магией. До прихода к доктору я считал произошедшее со мной безумием, но после, получив как бы от Штерна разрешение, я просто позволил себе удобную мысль, что раз взрослый и умный уважаемый врач допускает подобное, значит оно имеет право на существование. И больше я об этом не думал.
Теперь же он произнес вслух это опасное слово, и снова я почувствовал себя, будто подвешенным на крючок.
"Вы что считаете, что это все магия?!" — совершенно искренне спросил я.
Доктор усмехнулся:
"Ну а ты как думал? То, что кирпичная стена исчезает или на несколько мгновений становится прозрачной, по твоему, в порядке вещей?"
Я не знал, что сказать. Мне почему-то стало стыдно, будто меня поймали с поличным на чем-то предосудительном. Поэтому я просто пожал плечами.
Доктор сказал:
"Волшебный мир, Мишель, всегда существовал наряду с реальным. Издревле маги, колдуньи и многие другие магические существа, которые кстати не все могут по-настоящему колдовать, но зачастую обладают иными, иногда весьма ценными волшебными свойствами, жили рядом с обыкновенными людьми, даже особенно не таясь. Просто они не сообщали всем о своих возможностях, как многие не говорят никому, что пишут стихи или мечтают о мореплавании. У всех ведь есть свои секреты и тайны, или, если точнее, просто нечто глубоко личное, о чем ты не станешь делиться без особой нужды.
Так и волшебный мир существует вместе с реальным, как и мир тайных надежд, секретов, желаний, фантазий незримо существует рядом с миром реальных проблем и насущных вопросов."
Тут доктор прервался, потому что металл накалился и в первое мгновение действительно обрёл очень яркое свечение, но уже в следующую секунду металл начал плавиться, а свечение стремительно меркнуть.
С досадой погасив спиртовку, доктор Штерн устало опустился на стул и вытер лоб рукавом. Он продолжил:
"Многие годы я служу этому миру. Оберегаю его от тех, кто праздно любопытствует, а тем, кто обладает магическим даром, оказываю посильную помощь. Как консультант. Как проводник"
В тот вечер доктор Штерн рассказал мне и об ауринах – об этих необыкновенных магических существах, которые живут сотни лет, которые сильнее многих, потому что им чужды личные интересы, ими всегда движет только забота о своих подопечных, и это делает их мощь невообразимой. Как порой женщина, защищающая свое дитя, может оказаться сильнее любого мужчины, так и аурин, который действует не ради собственного блага, а ради блага своего подопечного, зачастую могущественнее, чем самый опытный колдун, если тот преследует лишь личные цели.
И тогда Штерн сообщил мне нечто, перевернувшее всю мою жизнь. Он закурил трубку, хотя я очень редко наблюдал его за курением, долго задумчиво смотрел на меня и, наконец, тихо проговорил:
"Выбрать себе аурина не может никто. Так и аурин не в силах выбрать себе подопечного. Судьба сводит эти два магических существа, ориентируясь лишь на свои собственные представления о вселенском равновесии. За нас с тобой, друг мой, тоже решила сама Вселенная. Волею Судьбы, Мишель, я – твой аурин."