Интервью
Есть такая программа «Учитель для России» — она помогает найти дорогу в школу бывшим программистам, маркетологам, инженерам, учёным или HR-специалистам.
Зачем люди идут на этот шаг и как расстаются с иллюзиями о жизни в провинции и работе «обычных» школ узнал наш журналист на аутсорсе — Станислав Пахотин (Stas Pakhotin).
Сам Стас — один из таких людей. В 2004 году, став дипломированным учителем истории, он отнёс свои «корочки» в отдел кадров одной известной нефтяной компании. Создавал исторический архив корпорации, проводил PR, GR-компании и реализовывал основные положения кадровой политики.
Затем работал в вузе, потом в региональных медиа, и в итоге, спустя 15 лет, вернулся в школу. Осознанно и, надеется, что надолго.
Ежегодно российские педагогические вузы вручают дипломы и отпускают в свободное плавание более 400 тысяч студентов. По той же среднебольничной статистике, до бюджетных или муниципальных детских садов, школ, центров дополнительного образования доносят свои документы и таланты не более 20% выпускников. Остальные пытаются продать свои педагогические способности нефтегазовым, технологическим, государственным корпорациям или находят себя в сфере услуг. Рассуждать о причинах этого явления — значит утонуть в дискуссиях о значимости развития человеческого капитала и сверх-инерционности образовательной среды в России.
Интереснее разобраться с исключениями из этих правил и причинами бегства от ранее самой уважаемой профессии в стране. Еще более любопытнее присмотреться к историям прихода в учительство тех, кто даже не мечтал однажды прийти в классы и начать влюблять в свой предмет. В последние годы таких кейсов становится всё больше и больше.
Ставили эксперимент школой на себе
В поисках новых смыслов
Какие события, на ваш взгляд, привели к решению участвовать в программе «Учитель для России» и пойти работать в провинциальные школы?
Николай
К этому решению подвело в первую очередь то, что на прежнем месте было очень скучно работать. Это была сфера IT, а я работал тестировщиком программного обеспечения в крупной компании. Мне эта работа казалась абсолютно бесполезной, хоть и достаточно денежной. Поэтому чувствовал, что нужно что-то поменять в жизни, привнести в нее больше разнообразия, радости и смысла.
Моя подруга закончила как раз к этому времени программу «Учитель для России», и я даже два раза ездил к ней в гости, в школу. Поэтому я представлял, с чем сталкиваются участники. (Улыбается). И всё же заполнил заявку. Так как у меня нет педагогического образования, то попробовать себя в профессии учителя было намного сложнее без программы. Да и сама работа в обычной школе — это довольно скучная вещь, потому что кроме занятий с детьми, много времени занимает перекладывание и заполнение разных бумажек. Ещё мне не было бы интересно биться за категории, дипломы районных конкурсов, часы, ставки и так далее.
В программе я встретился с классными ребятами — такими же её участниками. Получал стипендию, которая позволяла сфокусироваться на качестве уроков. Плюс в программе нас учили, как нужно делать хорошо свою работу в школе. Мой расчет на это полностью оправдался.
Без участия в программе я бы получил существенно меньше профессиональных, практических знаний.
Полина
До того, как начать работать в школе, была интересная работа в крупных отечественных и зарубежных компаниях, связанная с тренингами, HR и маркетингом. Всё было хорошо, но постоянно не хватало глобального смысла в этой деятельности. Казалось, что силы и время тратятся на то, чтобы богатые могли заработать ещё больше. Плюс изматывала жизнь в большом городе: три-четыре часа в общественном транспорте каждый день.
Сеал
Главное событие, подтолкнувшее меня на программу «Учитель для России», стало участие в 2016 году в совместной программе UNICEF и ISEC Колумбия. В течение года, в рамках программы, я работал учителем английского языка и истории Европы в простой рабочей школе, одного из бедных районов Боготы. У учеников 4−11 классов. Это мой был первый опыт взаимодействия с детьми и преподавания в целом. Потрясающий и воодушевляющий опыт, ощущение причастности к общему благу.
Банально, каждый день идя на работу, я знал, что меня там действительно ждут мои ученики и то, чем я занимаюсь приносит благо для конкретных людей. Это очень антропоцентрическая деятельность. То, чего сильно не хватало в предыдущих сферах занятости. Я работал на международную торговую компанию в Китае, Москве, занимался и офисными обязанностями без специализации.
В Боготе, работая учителем, не был отчужден от плодов своего труда. Хотя работа учителя направлена в будущее и не всегда видны конечные результаты. Но умение стратегически предвосхищать, что будет с учениками от тех или иных усилий, дает ощущение значимости, в том числе и для того места, где он находится.
И в Колумбии, а потом и в России, оправдание моей работы в школе очень прозрачно. Так как это тот редкий полезный навык, который школа дает по истечению 11-ти лет. Ребенок инвестирует свои 10 или 11 лет в готовый навык, который на рынке труда увеличивает его ценность достаточно существенно. По исследованием Высшей школы экономики, до +27% к заработной плате. В условиях Великого Новгорода, по моим исследованиям рынка труда региона, дает прибавку на тех должностях, где важно знание английского, в 10−15 тысяч рублей в месяц. При том что средняя заработная плата в Новгородчине 15 тысяч рублей. 100%. То есть оправдывать изучение английского в школе очень легко.
Во время работы в Колумбии, это тоже особенность программы ISEC, никто не спрашивал профильного педагогического образования. Тем более у меня его нет. Тем не менее, мне позволили работать в национальной системе среднего образования.
По окончании работы в Боготе, я ещё год путешествовал по Северной и Южной Америке. В Россию вернулся с намерением идти в магистратуру. С окончания МГИМО прошло к тому моменту 3,5 года и я почувствовал, что необходимо вернуться «за парту», чтобы получить знания, которых не хватало.
Во время подготовки услышал о программе, вернее я о ней узнал еще в 2015 году. После возвращения обнаружил, что она ещё существует, чему был приятно удивлен. Решил пойти на их собрание, узнать более подробно. Состоялась камерная дискуссия, где было больше участников команды и выпускников программы, чем кандидатов на включение. Меня впечатлила обстановка какого-то подвижничества внутри команды. Отдельные моменты меня смущали, например, то же финансирование. В итоге оказалось всё ясно и очень открыто.
Меня убедили подать заявку, аргументируя тем, что сам процесс очень рефлексивный. Нужно было написать несколько эссе на первом этапе. Потом были собеседование по Skype, и на финальном этапе — очный тур. Таким образом я оказался в программе. Отмечу, что это было спонтанное решение, в первой ее части. При этом не было каких-то иллюзий, что несу благо и «о светлом будущем». Отношусь и относился к этому прагматично. Для меня — это мои сограждане, которые, выучив английский, смогут претендовать на более высокий уровень заработной платы.
Получая больший доход, они становится более независимы от государства и в конце концов, начинают требовать от него больше. Это позитивно влияет на социум, где они живут и платят большие налоги. Мои ученики больше инвестируют в свою семью, в будущее своих детей. Становятся гражданами иного качества. Это то, к чему мы должны стремиться. Школа — это место, где идеи могут быть претворены в жизнь. Потратить на это два года оказалось совершенно честным обменом.
Читать дальше интервью с участниками программы «Учитель для России».
Если вы хотите видеть больше такого в своей ленте — ставьте лайк и подписывайтесь на канал.
Вандерласт в фейсбуке, инстаграме и на саундклауде.