Что делает культуру элитарной? В конечном счете, все сведется к одному ответу: восприятие конечной аудитории. Творчество — это акт коммуникации. Мы не практикуем самовыражение в вакууме. Всегда есть некая конечная цель, смутный образ реципиента на том конце провода. И наши представления о зрителе, читателе, слушателе формируют творческое высказывание.
Термин «культура» в данном случае имеет в виду все подряд: искусство, общение, науку. Деятельность СМИ сюда же отнесем. Как раз на примере последних будет проще всего объяснить теорию. Что собой представляет элитарная культура? Если соскоблить лишнее, то мы увидим качественные, самодостаточные и вневременные мысли. Что может заставить меня производить столь трудоемкую и маловостребованную интеллектуальную продукцию? Только желание поговорить с умным, культурным человеком.
Представьте, что вы сейчас должны выйти на сцену и выступить перед умными людьми. Не перед академиками со степенями, не перед тибетскими мудрецами, не перед популярными психотренерами. Просто разношерстная масса умных людей, которых отличает живой и искренний интерес к этому миру, уважение к собеседнику и желание стать лучше. Это могут быть умные студенты, умные поэты, умные портовые докеры (все мы помним Хоффера). Вы не будете выкаблучиваться перед ними, но и халтурить побоитесь. Потому что здесь все строится на взаимном уважении. Аудитория изо всех сил напрягается, чтобы вас понять, вы изо всех сил пытаетесь что-то донести. Все честно. Все просто.
Отдельно подчеркну вневременной характер элитарной культуры. Собравшиеся в зале умные люди не хотят, чтобы вы зачитывали им заголовки передовиц. Если они умны, то они сами знают, что и почему творится вокруг. Они хотят узнать ваше мнение, ваши взгляды на механизмы, которые приводят наш мир в движение. Именно так, им не нужна абсолютная истина — им нужно мнение, одно из многих, которое они приплюсуют к остальным и получат из этого уникальный коллаж. Шекспир — никогда не устареет. Аристотель всегда актуален. Потому что значимые авторы выделяли не скоротечные случайности, а вечные архетипы. Достоевский, подворовывавший сюжеты из бульварной криминальной хроники, до такой степени обобщал и гуманизировал их, что они становились сквозными человеческими историями.
А если вы считаете, что ваша аудитория — быдло? Ну, на секунду представьте себя редактором RT или Life. Собака хочет, чтобы вы кинули ей кость, которую можно, рыча, погрызть. Возникает обилие новостей, от которых завтра ничего не останется. Голые факты, желтуха, чернуха и хайп. Если цитируется чье-то мнение, то либо по горячим следам самой обсуждаемой в соцсетях новости, либо оно настолько маргинальное и провокационное, что генерирует скандал само по себе. Им нужен шум. Им нужны посещаемость, репосты и деньги от рекламодателей.
Массовая культура спекулирует самыми низкими человеческими чувствами. Она наживается на зависти, злорадстве, скуке и показной солидарности. Представьте, что вас выпихнули на сцену перед толпой морально и интеллектуально деградировавших мещан. Которым не интересно то, что вы говорите, а которых волнует только то, как вы раскрасите ближайшие два часа их жизни. Будете распинаться перед ними? Тогда вы сами не очень умны. Перед свиньями бисер не метают. Автор не в состоянии написать ничего путного, когда понимает, что его произведение не пойдет дальше массы глупых школьников, офисного планктона и суетливых домохозяек. Апофеоз массовой культуры, самое низменное и мерзкое ее проявление — современные ток-шоу с криками, руганью, сальными темами и обязательной обывательской назидательностью в конце.
Между массовой и элитарной культурами мы разместим культуру нишевую. В лучшем случае, это культура экспертная, востребованная лишь немногими. В худшем — это культура тусовочная и богемная, псевдоэлитарная.
Экспертная культура часто базируется на каком-то узком увлечении или является достоянием не слишком испорченного популярностью творческого направления. Но в промежуточном состоянии она долго пребывать не будет и в какой-то момент все равно расслоится на массовую и элитарную культуры. Так, например, было с наследием гиков. Ширпотребный сериал «Игры престолов» основан на произведениях гика Джорджа Мартина. Гениальная Planescape torment, поднимающая вопросы самоопределения и самоактуализации не хуже писателей-классиков, основана на настольных играх, которыми сорок лет назад увлекались только зачмыренные и отвергнутые сверстниками подростки. Но они выросли и стали творцами новой культуры.
Сами понимаете, есть гики, а есть фикрайтеры. Они, конечно, замечательные, но почему-то не породили ничего кроме «Сумерек», «50 оттенков серого» и всяких «Дивергентов». Иногда локальная культура несет печать вторичности и посредственности. Она не может вырваться за пределы сложившейся аудитории не благодаря своей самобытности, а из-за того, что является лишь вялым эхом мейнстрима.
Богемная культура тоже подпитывается страстями аудитории. Только в этом случае она играет на желании зрителя или читателя казаться, а не быть умным человеком. Возвращаясь к аналогии со сценой, представьте, что вы выступаете перед быдлом, которое хочет, чтобы им внушили ощущение того, что они высокоразвиты и культурны. Им не нужен балет, они хотят зачекиниться на помпезном мероприятии. Они хотят выложить фотографии на фоне хипстерского пэйволла. Они репостят цитатки из псевдоинтеллектуальных пабликов, которые так и просятся на стену к тем, кто хочет вознестись над окружающими. В конечном итоге, псевдоэлитарная культура — это еще и мода. Она изменчива и эфемерна. Не меняются только типажи, готовые следовать за теми авторами, которые дают им больше больше престижа в глазах окружающих и способствуют интеграции в тусовку единомышленников.
Бывает так, что автор — особенно часто этому подвержены новички — хочет угодить всем подряд или хоть кому-нибудь. Он сам подстраивается под аудиторию, даже не осмысляя отношения с ней. Он дает ей то, что она хочет, шаг за шагом опускаясь все ниже по качеству, растворяясь в усредненности стиля и повестки.
Есть особая аудитория. Я ставлю ее выше, чем выступления перед самыми умными и достойными людьми на свете. Это культура для смерти, для истории, для вечности, для Бога. Называйте, как больше нравится. Ее отличает одна важная черта — искренность. И, конечно, все эти авторы — бессребреники, поскольку с вечности не стрясти дивиденды за посвященные ей стихи. Да и признание, в целом, находит их посмертно, через поколение, когда люди дорастают до озвученных идей.
Для кого вы творите? Честный ответ на этот вопрос скажет о вашем творчестве больше, чем все критики мира.