Я обычно достаточно смел, чтобы делать прогнозы, но на этот раз я не уверен в будущем. К множеству противоречивых проблем и тенденций, которые уже были предсказаны, добавляется «черный лебедь» - эпидемия коронавируса.(Сергей Караганов)
Это серьезная проблема для многих стран, особенно Италии. Но с исторической точки зрения это довольно распространенная эпидемия. Если это может серьезно повлиять на глобальное развитие, это может быть сделано по двум причинам. Похоже, что правящие элиты многих стран используют его, чтобы скрыть свои прошлые неудачи или оправдать свою неспособность справиться с проблемами, с которыми они сталкиваются. К числу основных относятся загрязнение и изменение климата, быстрое обнищание среднего класса, рост социального неравенства и, наконец, истощение существующей модели капитализма, предназначенной для стимулирования постоянно растущего потребления. Попытки осветить и обосновать подняли вопрос о коронавирусе, а современные средства массовой информации подняли его до третьей степени.
Таким образом, эпидемия может иметь действительно исторические последствия, но никто не знает, какими именно они будут.
Треугольник ведущих держав представляет собой виртуальную конструкцию из-за нежелания США сотрудничать с кем-либо в надежде окончательно отстоять свою убывающую гегемонию. Треугольник распадается на три пары отношений.
Российско-американские отношения никогда не были такими враждебными с 1950-х годов. США были раздражены отказом России идти по стопам американского руководства и самим фактом его возрождения. Кроме того, восстановив свою стратегическую власть, Россия, по-видимому, лишила Соединенные Штаты и Запад в целом их военное превосходство - основание пятисотлетнего господства в политике, экономике и культуре, что позволило ей откачивать от валового мирового продукта в свою пользу. Россия, как и прежде Советский Союз, больше всего пыталась обеспечить собственную безопасность, но случайно и непреднамеренно стала причиной этой исторической трансформации.
Соединенные Штаты вступили на путь конфронтации в начале 2010-х годов. Когда в 2014 году Россия прекратила экспансию западных альянсов, реинкорпировав Крым и поддержав мятежный Донбасс, противостояние стало очевидным. Обама надеялся уничтожить Россию и «разорвать ее экономику на части». Команда Трампа планировала оказать сильное давление на Россию, чтобы оторвать ее от Китая. Но обе стратегии дали противоположные результаты. Хотя санкции замедлили экономическое развитие, Россия не сдалась, внутренне консолидировалась и углубила сотрудничество с Китаем.
Но по пути американская элита продала себе идею - совершенно ложную, как теперь всем очевидно), что Россия массово вмешалась в выборы в США и поддержала Трампа. Эта пропаганда стала важным фактором внутриполитической борьбы США. В этой ситуации вряд ли можно ожидать нормализации отношений в ближайшее время, хотя Москва пытается что-то исправить. Здесь не нужен текущий уровень враждебности.
На самом деле это просто опасно. В сочетании с ухудшающейся ситуацией в военно-технической сфере - в мире появляется все больше и больше дестабилизирующего оружия, остальные режимы ограничения вооружений срываются, а интеллектуальный уровень и ответственность элит в ряде стран унижают - эта враждебность увеличивает вероятность непреднамеренной войны и ее эскалации до уровня глобальной ядерной катастрофы. Нынешняя политика Москвы в отношении Соединенных Штатов опирается на три столпа: попытки снизить уровень конфронтации; сильное, даже упреждающее, военное сдерживание, включая создание оружия, которое делает надежды Запада на восстановление стратегического превосходства непомерно дорогими; и усиление экономических, политических и военных отношений с незападным миром, дальнейшее продвижение многополярности. Почти никто в Москве больше не ожидает улучшения отношений с Соединенными Штатами в ближайшие годы. Учитывая внутренние разногласия в Соединенных Штатах, он выглядит крайне ненадежным партнером.
Россия продолжает прилагать усилия для относительной нормализации отношений с Европой, но в этом также много скептицизма. Европейский Союз слишком неэффективен и все больше погружается в проблемы, создаваемые его медленным распадом. Европейцы по-прежнему сильно зависят от Соединенных Штатов, во многом в ущерб себе. Наконец, стало ясно, что современные западные демократии не могут существовать без врага. В прошлом это был коммунизм и Советский Союз. Когда они ушли, западные элиты праздновали свою победу, но вскоре увидели, что их общества вышли из-под контроля («популисты») и обычные отношения (атлантизм) распадаются. Поэтому они начали изобретать врага, выбирая, как обычно, Россию, которая «подрывает демократию», то есть разрушает установившийся порядок. Но оно рушится само по себе из-за внутренних противоречий, и Москва не имеет к этому никакого отношения. Особенно нелепы обвинения России в военной угрозе. И это несмотря на то, что Россия значительно сократила свои вооруженные силы, а расходы на оборону намного меньше, чем в европейских странах НАТО.
Усиление конфронтации со стороны Запада дало мощный импульс восточному повороту России. Он начался во второй половине 2000-х годов в основном как экономический проект, призванный раскрыть потенциал растущих азиатских рынков, отойти от чрезмерной зависимости от западных рынков и развить восточные территории, которые выглядели как опасный вакуум рядом с растущим Китаем.
Но с ростом давления Запада «опора на восток» начала приобретать геополитические очертания. Хотя все еще неполный, стержень привел к качественным изменениям: объем торговли с Азией соответствовал тому, что когда-то преобладало в Европе.
Россия создала новое качество отношений с Китаем, вероятной сверхдержавой номер один в будущем. Они были дружелюбны, теперь они стали полусоюзными, «независимыми», когда это необходимо, «но никогда друг против друга». Китай стал растущим внешним источником капитала, технологий и рынков для России и ее продукции, прежде всего нефти и газа, сырья и растущих сельскохозяйственных продуктов. Но самое главное, что Россия защитила свои восточные границы и даже помогает Китаю создать систему раннего предупреждения о ракетах, которая укрепляет безопасность обеих стран и повышает потенциал стратегического сдерживания против США. Это позволяет Китаю полагаться на стратегическую мощь России в противодействии давлению США. Россия, в свою очередь, может рассчитывать на экономическую мощь Китая. Когда конфронтация с Западом была на самом высоком уровне, Пекин, насколько известно, предлагал почти неограниченное кредитование, но Москва решила пойти своим ходом. Обе страны договорились не конкурировать друг с другом в Центральной Азии.
Но элементы конкуренции есть. Несмотря на очень тактичную политику Пекина, Россия по-прежнему обеспокоена своей чрезмерной силой, особенно из-за своей все более оскорбительной, хотя и не агрессивной, политики в отношении небольших и зависимых стран.
Сближение выгодно обеим странам сейчас и будет в ближайшие годы. Поворот России на Восток и ее связь с Китаем качественно сместили баланс сил в отношениях с Западом в пользу Москвы. Россия превратилась из ученика, готового заплатить за обучение и прием в клуб, каким он был или казался 10-15 лет назад, в балансировщика и центральную евразийскую державу; он «возвращается домой» геополитически и идеологически. Будучи в основном европейским в культурном отношении, Россия в значительной степени азиатская политически и социально. Без чрезмерной централизации, сильной авторитарной власти и Сибири с ее бесконечным богатством страна не была бы тем, чем она является сегодня, и тем, что определяет ее генетический код как великую державу. Несмотря на колоссальные различия в культуре, в истории России и Китая много общего. До 15-го века оба были завоеваны части Монгольской империи, крупнейшей из когда-либо известных в мире. Разница лишь в том, что Китай ассимилировал монголов, тогда как Россия вытеснила их, но впитала многие азиатские черты за два с половиной столетия их правления. Во время уходящего пятисотлетнего лидерства Европы и Запада «азиатственность» считалась признаком отсталости. Но теперь, похоже, оно становится конкурентным преимуществом как с точки зрения способности концентрировать ресурсы для жесткой конкуренции, так и с точки зрения борьбы с новыми проблемами, в частности с коронавирусом. Технологически Азия тоже далеко ушла.
Конкуренция США и Китая, скорее всего, продолжится или, возможно, даже усилится. Вопреки рекомендациям своих последних стратегических мыслителей - Генри Киссинджера и покойного Збигнева Бжезинского - американская элита предпочла практически всестороннее противостояние с Китаем, фактически новую холодную войну. Единственная надежда состоит в том, чтобы использовать позиции, сохраненные в предыдущей экономической системе, в качестве «последней позиции». Но, наверное, уже слишком поздно. Расстановка сил в мире резко изменилась. Он стал гораздо более гибким, отчасти из-за того, что Россия лишила Запад своей способности диктовать свою волю и навязывать свои интересы силой. Теперь меньше стран будут готовы следовать политике США.
Если соперничество между США и Китаем еще больше усилится, Россия не будет «угроблять» Китай, но будет искать и уже ищет пути расширения пространства для маневра, пытаясь улучшить отношения с некоторыми европейскими странами и сблизиться с ключевыми. Азиатские страны, такие как Индия, Япония, Южная Корея, Вьетнам, Турция, Иран, Египет, Саудовская Аравия и страны АСЕАН.
Россия сможет быть полезной в обоих случаях или как баланс между двумя потенциальными гегемонами и гарантом нового неприсоединения, или как один из активных создателей нового партнерства, превращаясь из окраин Европы и Азии в Север Евразия, один из ее ключевых центров.