Дождь редкими крупными каплями рассказывает зонту очередную историю. Шлеп-шлеп, пах-пах…
Зонт слушает, но время от времени отвлекается от веселых россказней друга: когда чувствует, как отчаянно сжимают его ручку тонкие белые пальчики девушки.
С хозяйкой ему повезло. Таня любит красивые вещи и ценит их. Вот и за ним, старичком, следит как положено: расправляет крылышки, сушит на красивом крючке в уютном светлом уголке коридора. Только сухим он складывается и отправляется в тесноватый, но удобный футляр. Нынче, правда, залеживаться в нем не приходилось: конец лета и осень выдались дождливыми.
Зонт с радостью служит по-детски наивной, простодушной хозяйке. Иногда они весело перепрыгивают лужицы на асфальте, заглядывают в витрины дорогих магазинов, смехом отзываются на гул автомобилей и чириканье воробьев на ветках акации, прислушиваются к разговорам дождей: шлеп-шлеп, пах-пах…
Только в моменты, когда рядом появляется высокий дородный господин в костюме с галстуком, зонт чувствует себя одиноким. Не по нраву ему этот тип с первого дня встречи, когда остановил свой «бээмвэ» рядом с тротуаром и предложил спасти девушку от майского ливня.
«Себе помогай, спасатель», – мысленно буркнул зонт. Но Таня быстро сложила его и нырнула в теплый салон, наполненный запахом сладковато-приторного ароматизатора.
С тех пор все лето приходилось становиться свидетелем вечерних свиданий влюбленных. Поначалу они начинались с букетов белых лилий, которые любит его хозяйка, и страстных поцелуев прямо в салоне машины. «Таня, Танечка, не теряй голову», – не раз хотелось сказать наивной девчонке. Но дара говорить не было.
Позже зонт подружился с добротным дубовым стулом в дорогом ресторане недалеко от логова самоуверенного ухажера. Именно в это аккуратное, но холодное логово они направлялись после ужина.
Дальнейший ритуал с некоторых пор стал знакомым до мелочей. Мужчина открывал тяжелую железную дверь и чопорно приглашал гостью войти. Зонт отправлялся сохнуть на один из горделиво торчащих крючков темной помпезной вешалки. Чтобы поскорее скоротать время, он призывал старческую дрему, сквозь которую к сознанию прорывалось щебетание тонкого голосочка. Чувственный баритон отвечал короткими фразами, раздавался девичий счастливый смех и напряженный стон дивана.
В такие моменты зонт уходит в себя: на территории для двоих третьему места нет.
Когда начинало светать, девушка выходила на цыпочках в прихожую и осторожно снимала его с крючка. Ступени лестничной площадки стремительно пролетали перед глазами, и вскоре они уже мчались на городском автобусе домой – Тане надо было собираться на работу.
Но сегодня что-то пошло не так. Тонкие пальчики снова напрягаются, сжимаются, дрожат, передавая зонту боль и страх. В оберегаемое пространство вдруг просачиваются сырость и холод: в распахнутых глазах девушки застывают две огромные капли влаги.
Старый зонт невольно прислушивается.
– А ребенок? Что мне с ним делать? – родной голосок срывается и сипит.
Лицо господина в галстуке искажает гримаса брезгливости и нетерпения.
– Ну, малыш… Ты сама знаешь, что делают в таких случаях. Мы же взрослые люди. Ах, да… – спохватывается он. Рука уверенно ныряет в карман за кожаным портмоне, потом энергично шуршит бумажками: – Возьми вот…
Таня не реагирует. Взгляд устремлен в неизвестное пространство за завесой дождя. Тонкая фигурка вдруг сутулится, будто на спину водрузили непомерный груз, обмякает. Девушка медленно разворачивается и направляется в парк. Опускает руку, и тяжелые капли больно колотят по обратной стороне зонта.
Ему неприятно: дождь проникает в запретную зону. Но нужно терпеть. И зонт терпит, терпит… Ни одна спица не пищит даже когда пальчики девушки разжимаются. Он остается сиротливо лежать в мокрой траве на обочине тротуара. Но не обижается. Старый зонт многое видел на своем веку и понимает: хозяйка повзрослела. А многие несчастливые взрослые люди склонны причинять несчастья другим. Не специально. Просто не умеют жить иначе.
Светлана ЛОКТЫШ
Понравился рассказ "Взрослые люди"? Ставьте лайк и подписывайтесь, на канал, чтобы не пропустить другие публикации и рассказы.