1
Я всё думаю о том вопросе, о котором ты говорил с твоим другом, то есть о том, что греха не существует.
Ты сказал, что понимаешь грех как нарушение закона писанного или неписанного. И вот я не могу понять: если грех — это нарушение, то ка́к же это так, что нарушения не существует ? Ведь люди на каждом шагу что-то нарушают: то ли заповеди, которым их научили, то ли правила, которые они сами себе установили, то ли веления Того, Кого они слышат внутри. Так ка́к же всё это не существует ? — Это раз.
Пото́м, что касается слов. Ни одно слово не может появиться в словарном запасе общества, если прежде не появился предмет, который породил своё звуковое отображение. Поэтому слово грех, означающее некий предмет, говорит о том, что этот предмет существует. Нужно лишь понять, что́ это за предмет. И если для начала опять-таки заглянуть в Словари, то мы увидим следующее:
Грех. Общеслав. Того же корня что и греза. Исходное значение — «промах, ошибка, огрех, путаница, заблуждение, смешение, грязь», Ср. погрешить против истины, то есть промахнуться в суждении, мнении, заключении. Аналогическое развитие значения наблюдается в др.-инд. языках: pataka «грех» < «падение».
Если поверить твоему утверждению, то получается, что грёз, мечтаний, фантазий, иллюзий, сновидений, а также промахов, ошибок, огрехов, нарушений и преступлений в результате всего перечисленного не существует ? Не существует также и падения в значении нравственного поражения, подпадания соблазну, прельщению, дурному влиянию, утраты трезвости, отступления назад, нарушения Воли Бога после долгого Её исполнения, а также в значении утраты физического или душевного целомудрия ? Этого всего нет ?
Грех — одного корня с глаголом греть (слово образовано с помощью суффикса «х» по той же модели, что и смех. Первоначально грех означало «то, что жжёт, мучает».
И вот получается, что и того, что жжёт и мучает тоже не существует ?
Грех — Общеславянское — grechъ (ошибка, путаница). Древнерусское — гр(ять)хъ. Старославянское — гр(ять)хъ. Слово «грех» широко распространенно в древнерусском (с XI в.) и старославянском языках с известным современному русскому языку значением «ошибка», «грех». Древнерусское слово восходит к общеславянской основе grechъ, образованной из groi-s-us — «заблуждение», «путаница», «ошибка».
В XI в. была известна и другая древнерусская форма этого слова — «съгр(ять)за» (ошибка, смешение), от «гр(ять)зь» — «грязь».
Опять напоминаю тебе о терминологии, о языке. Ведь язык — это первое, что́ нужно знать и понимать, чтобы не просто находиться в незнакомом месте, а во всех отношениях войти в него, стать в нём своим, чтобы что-то понимать и что-то делать, а значит нужно учить язык. А что́ такое учить язык ? Это узнавать названия вещей, состояний, положений и отношений. То же самое нужно и тогда, когда человек входит в Мир Божий или в Мир Природы. Без изучения языка невозможно понимать ни Бога, ни Природу.
Поэтому понятия древних ”примитивных” семитских племён здесь ни при чём, тем более, что если бы не их ”примитивные” понятия, то весь мир до сих пор сидел бы во тьме и тени смертной. В языке любой общности есть воспитательная терминология, с помощью которой людей растят, хранят и управляют ими для жизни их коллектива, подчиняя жизнь Духу Предков, а значит обозначают то, что́ хорошо и то, что́ плохо для их жизни. И если общность находится в пределах природных масштабов, то всё нормально, но когда общности разрастаются до масштабов государств, состоящих из смешения разнородных природных общностей, а правители при этом продолжают говорить о том, что́ хорошо и что́ плохо, то здесь начинаются уже кошмары и издевательства над людьми, которые, чтобы спастись от этих кошмаров и издевательств, вынуждены говорить о том, что греха не существует, то есть на сумасшествие отвечать сумасшествием.
Если друг твой говорил тебе о том состоянии человека, которое называется ”за пределами добра и зла”, то есть за границами воспитательных и управленческих понятий, то это состояние человека, которого уже воспитали, вырастили, приняли и который получил несомненное откровение о своём помиловании. Но даже если человек, пройдя ад послушания и отдав себя на Волю Ангела с мечом обращающимся, навсегда переходит в это изначальное измерение, то это не значит, что его ничего не волнует, не жжёт и не мучает, ведь он при этом остаётся среди людей, мучения от греховности которых являются смыслом его существования, потому что именно для их спасения его выводили из их мира.
Люди от страха что-то потерять и желания что-то приобрести, тайно или открыто, скромно или нагло манипулируя любыми понятиями, предметами и друг другом, постоянно нарушают Волю Бога, за нарушение Которой расплачивается тот, кого вывели из мира людей и отделили от них так же, как Совесть отделена от воли, а значит для него как представителя Совести, уже ни в чём невиновного и имеющего право обвинять, всё повторяется заново, то есть за своеволие других он вынужден мучиться так же, как когда-то мучился из-за собственного своеволия, а значит снова пребывать в мире воспитательных и управленческих понятий о нарушении и исполнении, дозволенности и запретности, греха и святости, преступления и искупления.
Если древние племена кто-то считает примитивными, то это только в сравнении с современными ”высокоразвитыми” государственными образованиями. Но современные государства не высокоразвиты, они развращены, нельзя путать разврат с развитостью. Хотя то и другое внешне похоже, но это разные вещи. Жизнь племени — в послушании Духу племени, зову Предков. Как только вождь перестаёт слушаться Предков и начинает нарушать меру в самообеспечении и самоутверждении, племя становится на путь "развития", то есть на путь разврата, разворота в противоположную от истинного пути сторону, а значит начинает создавать цивилизации, государства, машину уничтожения Природных и Божественных Отношений. Для оправдания этой мерзости задним числом пишутся легенды, мифы, писания, учения, идеологии, хроники.
Рыба гниёт с головы. При светских и церковных дворах всё всегда было разрешено, понятия греха там не было изначально, и это считалось развитостью, в то время как простонародью внушались позволения и запреты, что-то объявлялось грехом и святостью, правильным и неправильным, можным и неможным. Народ верил, боялся, покорялся и потому презирался как неразвитое, примитивное, отсталое, тёмное стадо. На самом же деле при дворах была не развитость, а разврат, не ”высший свет”, а самая низшая тьма. Теперь этот разврат повсеместен, он разъел весь мир, он стал нормой и мечтой, он погрузил во тьму миллионы людей, потому что в результате фальшивых революций, вместо того, чтобы стремиться к равенству сознательного братского труда, они добились равенства праздности и безделья, то есть получили возможность, пользуясь уже не только рабами, но и машинами, осчастливить весь мир сладостями скотско-паразитического существования или хотя бы стремления к нему или по меньшей мере мечтаний о нём. Именно изобретение машин дало возможность миллионам иметь то, что при рабском производстве имели единицы. Низы не смогли стащить верхи вниз и сравнять с собой, и, как муравьи, поползли вверх в мировую банку с вареньем, чтобы, теряя свою первозданную, святую примитивность, ”развиваться” и гибнуть в ядовитых лакомствах цивилизации.
Говорить об Адаме и Еве вообще нет смысла, потому что эта ”историческая” притча не выдерживает даже детской критики, даже детских вопросов. Любая народная сказка умней и поучительней этого райского бреда. Единственное, что́ в нём есть полезного, так это только то, что человек изгоняется от лица своего господина отнюдь не тогда, когда нечаянно преступает его повеление, а когда пытается скрыть свой проступок с помощью обмана, тем самым ставя себя в положение хозяина положения и оставляя за собой возможность пользоваться благами двух миров.
Ложь не то чтобы нельзя простить, её не нужно прощать, с обманщиком незачем примиряться, ибо на каком основании будет покоиться этот мир ? Сам факт обманывания говорит о том, что человека манит иная дорога, а значит ему не по пути с тем, кого он обманывает. Можно злиться, можно не злиться, но быть вместе невозможно. Но Любовь не может не злиться. Её гнев неизбежен, потому что Она дала всё, а Ей всего не отдали, вместо Неё возжелали что-то другое, что-то другое почли более ценным, чем Она, на фальшивых весах человеческих мозгов тлен научного барахла перевесил Вечное Благо. Им, видите ли, понравилось знание ! Так можно ли не клокотать от гнева ? И потому изгнание неизбежно, а возвращение только через кровь, пот, слёзы, вопли, рыдания, лишения, страдания, катаклизмы, трагедии, катастрофы и полное осознанное душерастерзание, которое посильно для переживания лишь Титанам Духа — Искупителям.
После только одного обмана человеку искренно верить уже невозможно, можно лишь изображать веру, давая ему возможность доказать своё коренное исправление и окончательное становление на Путь Вечный. Но что́ такое доказать ? Это легко сказать, потому что после доказательства живым уже не останешься, потеряешь всё, с помощью чего можно было бы возвратиться назад и обманывать снова.
И вот человеку нет веры, нет доверия — грех совершён, Бог оскорблён, обижен, обойдён. — И раскаялся Господь, что создал человека, и восскорбел в сердце Своём. — И потому людям дан вот этот мир — мир отступничества, мир возможности устраиваться без Бога, без Его Любви, без Его Заботы, Руководства, Правды, Совести, Уставов, при этом нагло и безблагодарно пользуясь Его дарованиями и Его Именем. — Дай мне следующую мне часть имения, и я употреблю её по своему усмотрению.
Земля отдана в руки нечестивых как будто для того, чтобы кто-то увидел, что́ он выбрал, на что́ променял Бога. Но кто́ может это увидеть ? Конечно же, кто-то зрячий, способный отличать грешное от праведного, оскорбительное от благоговейного, хамское от молитвенного, чёрное от белого.
Поэтому грех существует, но он существует только для нас. С них же, как с гуся вода, они не ведали, не ведают и никогда не будут ведать, что́ творят, а значит им всё позволено: применять грех, отменять грех, подменять грех, маскировать и т.д. Мы же ведаем, что́ творим, потому что кто-то же должен ведать, кто-то же должен знать, ка́к можно, а ка́к нельзя, куда идти, а куда не идти, кто-то же, в конце концов, должен давать отчёт, с кого-то должны спрашивать, сдирать шкуру, жечь в огне, томить в заключении. Ведь с того, кому много дано, с того много и спросится, и кому много вверено, с того больше взыщут. Поэтому здесь то же самое, что и с платой: хочешь — грех существует; не хочешь — не существует, — это уж дело твоей Совести.
Но этот мир дан не потому, чтоб в нём каждый мог и приступить и отступить, а для воспитания избранных, определённых, назначенных, образованных ещё в утробе, способных развиваться и понимать, благоговеть и преклоняться, терпеть и смиряться, трепетать и молиться, исполнять и не ждать благодарности, не жалеть себя и жалеть других, мученически жить и умирать без надежды воскреснуть. Миллионы же стоят на месте веками, они не меняются, не развиваются, не совершенствуются, они, как машина, которая работает только в одном круговоротном режиме. Их держат во тьме или в полутьме, через которую они тоже что-то видят, но расплывчато, гадательно, неопределённо, сомнительно, боязливо, веря, пока не приходится жертвовать, и не веря, если это слишком дорого, из-за чего компенсируют это драками и ссорами за правоту своих трусливых мнений и мелочных самооправданий, за утверждение уже давно общепринятых утверждений. Глядя на их жизнь, вообще не понятно, они есть или их нет. Конфуций сомневался в их существовании.
Мы же ни от чего не можем уклониться. Поэтому для нас грех есть, но грех истинный, а не всё то, что́ называют этим словом совершающие истинный грех.[1]
В чём заключается истинный грех ?
Истинный грех заключается только в непослушании Гласу Господа. — Слушайтесь Гласа Моего, и ходите по всякому пути, который Я заповедаю вам, чтобы вам было хорошо.
Мы знаем, что истинный грех является не юридическим преступлением, а этическим самопогублением, потому что упорное и систематическое непослушание Гласу Господа есть верное самопогубление.[2]
Отступающие от Меня будут написаны на прахе, потому что оставили Меня, источник воды живой и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды. — То есть оставили Живой Мир и избрали мир мёртвый со всеми прилагаемыми к нему фальшивыми понятиями: добра и зла, позволительного и запретного, святого и грешного, и всё это от Имени Высшего Авторитета, из-за чего искренний простой человек, нарушая выдуманные законы, чувствует свою искреннюю вину, будучи невиновен. Это, конечно же, лучше, чем плевать на всё, но это хуже, чем Середина и Истина.
Потом ты говоришь: "Имея понятия добра и зла, человек не покоряясь добру, совершает грех, чувствует вину. Для человека не руководящегося понятиями добра и зла, грех не существует. Добро и зло это относительные понятия, в зависимости от культуры, религии, воспитания они у всех людей разные".
Правильно, но сегодня не только в культурах, религиях и народах всё разное, но и у миллионов отдельных людей, потерявших свои общества, вырабатываются свои собственные понятия добра и зла, то есть своё понятие греха, потому что у каждого благодаря "развитой", то есть развратной цивилизации своя жизнь, своя судьба, своё одиночество, свой одинокий внутренний путь, каким-то образом проявляющийся вовне, а значит каждый только из-за каких-то совершенно определённых поступков и определённого поведения чувствует вину, а не из-за тех поступков и поведения, в которых его по запоздалому и уже неуместному первобытному инстинкту стыдят окружающие.
Но если для человека, который не руководится выдуманными понятиями добра и зла, грех не существует, то че́м же он тогда руководится ? Ведь руководиться — значит различать можно и нельзя, плюс и минус, доброе и злое, жизненное и смертельное, право и лево. И потому если человек перестал руководиться детскими выдуманными понятиями добра и зла, значит он перешёл к понятиям взрослым, истинным, вечным, которые он начинает чувствовать в глубине своей души, когда подпадает под непосредственное Руководительство Бога. Потому что и у Бога, по крайней мере пока мы в этом мире, есть для нас право и лево, быстро и медленно, правильно и неправильно, да и нет. Иначе ка́к нас водить и управлять нами ?
Поэтому это изречение грех не существует, под которым, якобы, подразумевается, что никакое действие, слово или мысль не является отступлением от Господа, или непослушанием Его Гласу, или нарушением Его Воли, что никакое действие, слово или мысль никому ничем не вредят, не приводят к чувству вины, сожаления, раскаяния, к угрызениям Совести, сознанию ущерба, а значит к желанию искупить, исправить, спасти положение, — есть духовно-нравственный разврат, сигнал к этической вседозволенности, разрешающий человеку, поверившему в этот сигнал, делать то, что́ ему пожелается в данную минуту, затыкая рот своей Совести этой ”великой истиной” о несуществовании греха. Так одна известная банда освобождала толпы дураков от ”химеры Совести”, то есть от химеры греха, ибо истинный грех и Совесть неотделимы.
Разве ты делаешь то, что́ тебе хочется, не опасаясь вреда для себя и для окружающих ? Разве друг твой делал то, что́ ему хотелось по той же независимости ? Наверное, нет. Значит грех существует, недозволенное существует, ведь вы чем-то руководствуетесь, то есть вы Кого-то боитесь не послушаться, опасаетесь Кого-то потерять, страшитесь почувствовать Его недовольство, разрушить Отношения с Ним, то есть боитесь сделать опасный для всех шаг, промах, ошибку, огрех, проступок, вред, то есть грех, если употреблять это всем надоевшее слово.
Грех — это то, что в любом случае губит человека, хоть стыдят его со стороны, хоть не стыдят, хоть казнят, хоть милуют, хоть преследуют, хоть защищают, хоть презирают, хоть уважают, хоть низводят до ада, хоть возносят до небес.
Грех — это те слова, поступки, мысли, страхи, которые губят наши священные отношения с теми, кого мы любим, и кто любит нас, кому мы верим и кто верит нам, на кого мы надеемся и кто надеется на нас.
Грех — это уклонение от пути правды, любви, надежды, веры, истинного милосердия, высокого сострадания, глубокого смирения, вечного послушания.
Грех — это глубокое огорчение Бога или своим внешним или своим внутренним поведением.
Грех — это и действие и бездействие, это и упрямая самоуверенная борьба и позорная, трусливая уступчивость; это излишняя безжалостность и чрезмерная жалость; это прикосновение к бессмысленному удовольствию и отказ от удовольствия, когда оно не отделимо от смысла; это преступное забалтывание и лукавое замалчивание истины; это тщеславные поиски или изобретения страданий и малодушное избегание естественно возникающих, благотворных страданий; это лицемерно-корыстные церковные молитвы и нежелание предоставить свои уста и тело в распоряжение Духа, Который ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными; это увлечённость праздными блужданиями ума и животное бездумие, не желающее напрягать ум, — и т.д. и т.п. Одним словом, грех — это любое уклонение от Срединного Пути, нарушающее меру в сторону любой крайности.
Воспитывать детей без понятия должного и запретного невозможно. Поэтому говорить о том, что греха, то есть чего-то запретного, непозволительного, недопустимого, губительного, вредоносного, не существует, значит заведомо развращать и убивать ребёнка, открывая ему путь вседозволенности и плевания на всё.
Когда Сирах говорит о том, что есть стыд, ведущий ко греху, и есть стыд — слава и благодать, то это ясней ясного напоминает нам о том, что боязнь мирского позора, мирских мнений и суждений о нас лишает нас возможности сохранять глубокие, интимные, святые, преданные Отношения с Отцом. Ведь стыдно как ни в чём не бывало общаться с Тем, Кто тебя любит, Кто тратит на тебя Свою жизнь и силы, и Кого ты по детской привычке вдруг начинаешь стыдиться перед равнодушными к тебе, насмехающимися над тобой и готовыми предать тебя существами. Это ли не стыд, ведущий ко греху, то есть к самопогублению, одиночеству, отверженности, бессмысленной жизни ? Во́т что́ такое грех.
Об этом стыде сказано и здесь: кто постыдится Меня в роде сем прелюбодейном и грешном, того и Я постыжусь. — Во́т грех истинный.
Посмотри на прекрасное замечание Апостола: «Всё, что́ не по вере — есть грех». То есть всё, что человек делает, не веря в необходимость, важность, пользу и благость какого-либо дела, есть самовредительство или друговредительство, что и подтверждается жизнью миллионов людей, которые делают тысячи дел без веры, надежды и любви. Что́ они имеют в конце концов ? — Только ложь, пустоту и то, в чём никакой нет пользы.
Грех неизбежно связан со стыдом, то есть грех — это всегда то, что́ в данный момент стыдно делать, говорить, думать, потому что это портит отношения, смущает коллектив, оскорбляет дружбу, братство, родственность. Ведь каждое действие, поступок, слово, мысль должны хранить общество, без которого никто не может обойтись, а не служить бесполезным, а тем более вредным для общества минутным собственным удовольствиям, прихотям, развлечениям и баловству, которым потому и стыдно предаваться, что они не служат общему благу. И потому каждый человек должен бороться в самом себе с тем, что́ нравственно стыдно делать, говорить и мыслить даже наедине с собой.
____________________________________
[1] Связывают бремена тяжёлые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, — то есть объявляют праведностью то, что́ не является праведностью, и грехом то, что́ не является грехом.
[2] Согрешающий против Меня наносит вред душе своей: все ненавидящие Меня любят смерть. — Кто пренебрегает словом, тот причиняет вред себе; а кто боится заповеди, тому воздаётся.