Лучик долго пробирался к ее лицу. Сначала он приласкал ее плечо. Ласково и ненавязчиво. Затем затронул мочку уха и запутался в прядях модного удлиненного каре, что чуть припорошено сединой. А потом словно в отместку брызнул светом на прикрытые в утренней дреме веки.
Хорошо-то как! Лето вступило в свои права. И словно прогнало тягучие боли из коленных суставов, что регулярно приходили в межсезонье.
Поэтому она легко соскочила с кровати, почти как раньше, когда годы еще не внесли коррективы в ее здоровье, когда с утра нужно было переделать кучу дел.
Но тогда ее из сна выдергивал будильник и ждал бег по кругу – семья, работа, это вечный груз обязанностей.
А сейчас ее ждал день, наполненный тихими удовольствиями. Дела есть, но не обременительные, а приносящие настоящее наслаждение. И любое из них она могла спокойно отложить. Никто с нее не спросит, ни перед кем ей не придется отчитываться.
Небольшой комплекс упражнений, и можно прошлепать по солнечной дорожке на кухню. Чашечку кофе она заслужила. Крепкого и ароматного.
Потом свидание с цветами на лоджии. Наконец с ее лоджии исчезли лыжи и санки, старые велосипеды и зимние шины. Теперь здесь зона ее релакса и дыхательных упражнений. Вся в цветах. Еще здесь два удобных кресла и небольшой столик.
Вечерами здесь чудесно сидеть с книгой или с ноутбуком. Иногда лениво общаться в ленте ФБ или увлечься очередным переводом. За переводы ей неплохо платили, это позволяло откладывать почти всю пенсию на отпуск.
И хотя она уже несколько лет была в статусе пенсионерки, однако свои путешествия по прежнему называла отпуском.
Но это вечером, сейчас душ и прогулка по парку. На обратном пути можно зайти на небольшой соседний рынок и купить свежего творога, выбрать немного сезонных фруктов. В этом году хороши абрикосы.
Да-да - творог с абрикосами станет прекрасным завтраком!
Когда она набралась сил и решимости разорвать удушающий брак с опустившимся мужчиной, которого терпела последние года ради детей, то и не представляла, что ей станет так легко и свободно!
Она не расцвела, в ее возрасте это сложно, но похорошела, это точно. Столько комплиментов ей и в молодости не отпускали, как теперь. Она стала сама себе нравиться, когда с лица исчезла вечная усталость, следы недосыпа, а порой и пьяного кулака.
Сыновья выросли хорошими, она по очереди их всех троих отпустила от себя. Была уверена, что свой материнский долг выполнила достойно, а дальше не вмешивалась в их выбор.
Сейчас они в силе, окружены любовью уже других женщин – их жен. Если бы бог дал дочку, было бы наверное иначе. А так – оперились парни и вылетели из гнезда.
Только вот прожорливого и запойного мужа из этого гнезда пришлось выталкивай взашей. Ему было куда пойти и даже с кем. В деревне пустовал дом его родителей. И хозяйка уже давно была под него присмотрена, та что «понимала и ценила» ее мужа, когда вместе пропивали его пенсию.
Экс супруг кинулся было права качать, про свою долю в ее квартире кричать, да сыновья крепкой стеной встали на защиту матери. Примолк. Носа не кажет.
- Что-то тебе внуков на лето не дают, - вопрошающе и осуждающе выспрашивают соседки. Они-то с весны колготятся с шумными оравами внуков. Таскают полные авоськи продуктов, пекут пирожки и блины, спят на диванах в гостиной, а она - то на прогулку, то с маленькой сумочкой в театр или на выставку. Обидно, однако.
Хотя у каждого свои радости. Она полюбила одиночество и не стесняется говорить – а я эгоистка, я хочу пожить для себя.
Семейные встречи у них частые. Сыновья, невестки, сваты и внуки – и каждый раз на дни рождения семейные праздники. Соскучиться не успевает. Помощи от нее особой не ждут – меж собой если дружно жить, то всегда есть куда «подкинуть» детей и помимо бабушки. Она тоже гостей принимает с радостью, но провожает с облегчением. Эгоистка.
….
- Мать, где моя синяя рубашка? - это младший Иван выдернул ее из утренней мечты.
- Опять эти Витькины спиногрызы с кресла ее скинули! - Ванечка нашел рубашку, но вставать было пора, хоть и легла под утро.
Только ночью можно было поработать над переводами. Днем шум и гам. Внуков средний сын на месяц ей привез, сами улетели в отпуск. Вечером колобродил подвыпивший супруг, что проводил все дни в гаражах с такими же дружками, как и сам.
Давно уже пора бросать эти переводы – глаза подводят, давление от недосыпа, да еще в последнее время сильно воспалились суставчики на пальцах – так, что повело в сторону фаланги. Но выхода нет.
Пенсии катастрофически не хватает. Муж свою всю в гаражах, да у бабенки очередной оставляет, Ваня никак на ноги не встанет, все от матеренной юбки не оторвется. А старший Сашка, словно сгинул, как уехал на свои Севера, устав от «их сумасшедшей семейки». Так он ей и заявил.
Зря она тогда вмешалась и расстроила его свадьбу. Может и жили бы рядышком. Все помощь бы была. От Виктора не дождешься – жадноватый. Вот и в этот раз, две тысячи на месяц оставил на детей. А ведь сезон – хочется им и фруктов купить, и ягодок. Эх, что-то она в этой жизни упустила.
Ладно. День новый наступил. Собрала жидкие пряди в "гульку" на затылке. С трудом поднялась. Нужно подумать – что готовить на все семейство, а между делом промыть кошачий лоток (внуки вновь бездомыша притащили), запустить стиралку, попробовать установить сушилку на лоджии. Ее вновь запихали в угол своими великами. Там вновь не пройти, не проехать. Эх…
Она уже не помнила, что за грезы приходили к ней с утренним сном. Но где-то в глубине души еще было тепло.