Автор: Николай Соснов
- Пора определяться с темой, Любаша, - Ирина Анатольевна недовольно сморщила лицо, и без того изборожденное складками и вмятинами, как поле боя — окопами и траншеями. Маскировочная сеть косметики только подчеркивала разрушения, которые время нанесло красоте профессора культурологии.
Люба с тоской посмотрела за окно и не увидела там ничего вдохновляющего. На улице мело. Ветер с жестокостью уличного хулигана швырялся снегом в редких прохожих, норовил засунуть колючий подарочек за шиворот. Люди сопротивлялись: прикрывали глаза, прятали щеки за высокими воротниками, наматывали шарфы и натягивали на лоб шапки так, что наружу торчал один только похожий на ледышку нос. Ветер щелкал по нему и оставался в выигрыше.
- Времени у тебя больше нет, - продолжила Ирина Анатольевна, постукивая паркеровской ручкой по папке из дорогой тисненой кожи. - Через неделю заседание Совета. В повестке утверждение твоей аспирантской темы и рекомендация на грант. Деточка, им все равно, чем ты займешься, но не все равно доведешь ли дело до конца. Твое место целевое, его оплачивает трастовый фонд по завещанию того британского миллиардера… как его… запамятовала…
- Бейкера, - подсказала Люба.
- Точно. Проект «Белые пятна национальных мифологий». Нашему университету очень повезло попасть в список фонда. А тебе очень повезло поступить на это место. Короче, три дня на тему. Возьми любую национальную мифологию, хоть из России, хоть зарубежную, и сформулируй хорошую тему на стыке современной культурологии и классической истории.
- Я пробовала, - возразила Люба тоном школьницы, только что получившей «два» за диктант. - Практически все проблемы уже закрыты. А на те, что остались, нет источников. Иначе их бы уже давно исследовали.
Ирина Анатольевна нахмурилась еще сильнее, и Люба поняла, что аудиенция у научного руководителя подходит к концу.
- Деточка, - раздраженно выпалила Ирина Анатольевна, - а кто тебе сказал, что стать кандидатом наук легко? Это адский труд, между прочим, долгая тяжелая дорога, а ты ленишься пошевелить мозгами в самом ее начале. Ты пораженческие настроения бросай. Лучше подумай о гранте. С него тебе два года будет капать тысячедолларовая стипендия. Можно ни о чем не думать, кроме учебы. Я в твои годы подрабатывала прачкой, чтобы прокормиться, пока готовила диссер. Вот ведь молодежь пошла! Им все в рот суют на серебряной ложечке, а они назад выплевывают: мол, не станем глотать, сначала разжуйте за нас!
Ирина Анатольевна вскочила на любимого конька. Песочить современных студентов и аспирантов она могла бесконечно. Чтобы не закричать от отчаяния, Люба слегка вонзила в ладони свои голубые модельные ногти. Помогло. Она вытерпела экзекуцию и через десять минут, забрав в гардеробе теплый плащ с капюшоном, покинула университет живой и невредимой, хотя и слегка потрепанной.
Метель, наигравшись вдоволь, уже успокоилась, но снежок все еще порхал, завешивая взгляд тонкой паутинистой вуалью, сквозь которую Люба едва различала путь к остановке троллейбуса. К счастью долго ждать не пришлось. Последний из могикан некогда обширной городской транспортной сети подкатил почти сразу и увез Любу по единственному дозволенному для рогатых электробусов маршруту от универа до вокзала. Остальные пути давно захватили автобусы, а в последнее время — и более совершенные модели электромобилей, которым для движения не требовался контакт с сетью.
В троллейбусе Любе повезло еще раз — удалось сесть. Она сунула в уши «капельки» и включила планшет. Пока грузился любимый кулинарный блог, девушка позволила себе немного поразмышлять.
Лихорадочно рыться в базах данных, чего хотела от нее Ирина Анатольевна, Люба Фурманова не собиралась. Она понимала, что попала в ловушку. Не стоило поддаваться жадности и поступать в аспирантуру по целевому договору с жесткими условиями. Следовало отказаться от академической карьеры и заняться чем-то другим. Устроиться экскурсоводом в музей, например. Было такое предложение от одного из преподавателей. Что же помешало? Если говорить честно, Любу остановил дискомфорт от живого общения с людьми.
Люба принадлежала к поколению, выросшему не во дворах, а в мессенджерах и видеочатах, но даже в сравнении со своими сверстниками считалась весьма нелюдимой. В Интернете она проявляла завидную активность, переписываясь с сотнями виртуальных френдов. В реале же за пределами учебных аудиторий Любин круг общения ограничивался мамой и кошкой Люсей. Ну, еще иногда Люба выбиралась на организованные в сети мероприятия, где встречалась и фоткалась для Инстаграма с теми или иными френдами. Вот и вся ее социальная жизнь. Водить каждый день по десятку экскурсий — такое Любе могло привидеться только в кошмаре.
Блог загрузился, и на экране возник Андрей Хемнир, молодой, стремительно набирающий популярность повар. Голубоглазый и русобородый, он напоминал Любе викинга. Начиналась прямая трансляция его авторского шоу «Тысяча блюд из свинины».
С парнями у Любы было не очень. Точнее — совсем никак. Нравились ей многие френды, но реальная встреча, если она и происходила, неизменно заканчивалась разочарованием. Гладкие лакированные образы из фотоблогов не выдерживали столкновения с действительностью. На идеальных носах обнаруживались прыщи. От мускулистых тел пахло, мягко говоря, не очень приятно. Да и поведение кавалеров оставляло желать лучшего.
В этом смысле Андрей выгодно отличался от всех других Любиных знакомых. Грубое, но приятное лицо со шрамом на левой щеке, небрежная манера одеватьс во все, что под руку подвернется, и косноязычие человека, который явно не овладел даже основами современной риторики, - все это вместе взятое вызывало у Любы смутное влечение.
Конечно, она, будучи лишь одной из тысяч подписчиц, не особенно рассчитывала на внимание модного кулинара. Нет, Люба просто наслаждалась шоу Андрея, в котором он в режиме «лайв» прямо на глазах у зрителей пытался освоить новый способ приготовления очередного несчастного поросенка. Обычно повара выкладывали тщательно отредактированные видеозаписи своих подвигов, демонстрируя публике умение сварить кашу чуть ли не из настоящего топора. На их фоне программа Хемнира смотрелась свежо и оригинально, как и он сам.
- Рано добавил сметану, - написала Люба в чат комментариев, которые всплывали перед Андреем на экране установленного в студии моноблока. - Следует дождаться загустения соуса.
Советы и поправки от зрителей тоже являлись важным элементом представления. Если Андрей ошибался или о чем-то забывал, фанаты помогали ему вернуться на путь истинный. Повар церемонно кланялся в камеру и старался доводить блюдо до кондиции.
Когда свинина с макаронами наконец дошла и украсилась петрушкой, ее распробовали трое гостей, доселе сидевших в отдельной комнате. Зазвучали заранее записанные аплодисменты, и замелькали титры с фамилиями членов съемочной группы и названиями фирм-спонсоров. Люба потянулась к сенсорной панели, чтобы переключиться на канал «О, мой котенок!». В ушах вдруг зазвенел колокольчик. Бархатный мужской голос сообщил:
- С вами желает поговорить Андрей Хемнир.
Готовый к нажатию палец коснулся зеленой иконки раньше, чем Люба успела что-либо сообразить.
- Добрый день, уважаемая госпожа, - послышалось из наушников. - Благодарю за помощь. Вы спасли вкус этого поросенка.
Люба не знала, что и отвечать на такие любезности. Начни говорить в подобной манере другой обитатель Интернета, и девушка сразу бы насторожилась: не насмехаются ли над ней? Но речь Андрея производила впечатление совершенно естественной.
- Желаю отплатить вам добром за добро, - продолжил Андрей. - Чего бы вы хотели?
На этот вопрос от любой сетевой знаменитости Люба отвечала всегда одинаково. Точнее, так она еще никогда не отвечала, не было подходящего случая, но ответ, заготовленный на всякий пожарный, сам слетел с ее уст:
- А можно селфи с вами в студии?
- Конечно, - сразу согласился Андрей. - Давайте прямо сейчас? Пока не остыл поросенок. Осталась пара больших кусков. Отведаем его, потом покажу вам студию, и проведем фотосессию.
- Кидайте адрес, - Люба попыталась скрыть счастливые нотки в своем голосе, но они были слишком очевидны.
- Это напротив вокзала…
Повезло так повезло. Троллейбус высадил Любу прямо рядом с нужным зданием — одноэтажной кирпичной пристройкой к жилому многоквартирнику, стоявшему через «зебру» от пряничного домика железнодорожной станции.
Андрей встретил ее на пороге. Он уже сбросил фартук с логотипом спонсора, в котором щеголял на шоу, и предстал перед Любой в черном мутоновом полушубке, надетом, судя по всему прямо поверх фирменной футболки шоу с улыбчивым кабанчиком. На ногах Андрея Люба заметила рваные в коленях джинсы и банные шлепанцы.
- Входите в мой чертог, госпожа, - пригласил Андрей. - Всеми богами клянусь соблюдать законы гостеприимства.
С притушенными огнями студия — обыкновенный благоустроенный подвал — выглядела не так эффектно, как на экране. Словно уловив Любино настроение, Андрей щелкнул клавишей на черной коробочке пульта. Вспыхнули потолочные лампы, заискрилась разноцветная настенная иллюминация, и сразу потеплело на душе, запахло праздником.
- Прошу к столу, - позвал Любу Андрей, быстро сбросив полушубок и помогая ей избавиться от верхней одежды.
Они разместились в дегустационной части помещения, где уже был накрыт обед на двоих. Андрей взял штопор. Люба запротестовала:
- Ой, нет! Я не пью…- И смолкла.
Почему не пьет? Совсем не пьет? Вранье, а врать она не умеет и обязательно выдаст себя предательским румянцем на щеках. Не пьет с незнакомцами? Ха, трудно так назвать человека, чей канал смотришь уже почти год минимум дважды в неделю.
- Не пьете портвейн? - по-своему понял ее Андрей. - Тогда позвольте предложить белое Бордо. Совиньон блан, урожай две тысячи четвертого. Давайте сделаем селфи с бутылкой...
Люба не нашла в себе сил отказаться от эффектного снимка. Цену вина девушка не знала, но, судя по всему, та в рублях измерялась шестизначным числом.
Они ели, пили, шутили, снимали короткие ролики для соцсетей. За час неспешной беседы о пустяках Люба набрала четверть миллиона лайков на одном только селфи с элитным напитком.
- Люба, - сказал Андрей, допив свой бокал. - Не на камеру. Я вижу, что, несмотря на веселье, вас гложет какое-то внутреннее беспокойство. В чем дело? Я могу вам помочь?
- Боюсь, что нет, - ответила Люба и съела последний кусочек свинины. Едва разжеванное мясо отправилось по пищеводу в желудок, в студии послышалось сердитое хрюканье. Молодой упитанный кабанчик появился, будто из воздуха, и, не удостоив людей даже толикой внимания, направился в дальний угол к корыту с остатками и объедками.
- Не пугайтесь, госпожа, - улыбнулся Андрей. - Это Сехримнир. Он всегда приходит в конце пира. Но, может быть, все-таки поделитесь своей кручиной?
«А, была не была!» - подумала слегка опьяневшая Люба, - «Расскажу ему, поплачусь в жилетку. Станет приставать — дам. С таким мужиком не переспать — идиотизм».
Она вывалила Андрею всю историю своего неудачного аспирантства с мельчайшими деталями и подробностями, вплоть до выволочек, полученных от Ирины Анатольевны.
- Значит, вам нужно знать правду о жизни древних богов? - уточнил Андрей. - Только и всего? Почту за честь ознакомить вас с соответствующими хрониками, доселе науке неизвестными, дорогая госпожа. Вернее, подскажу, где их найти.
- Откуда у вас такие сокровища, - усомнилась Люба.
- Остались с прежних времен связи, - усмехнулся повар. - Там, наверху…
Ровно через два года в новом фешенебельном ресторане «Вальгалла» две пожилые женщины сидели на почетных местах за огромным пиршественным столом и отчаянно злословили, глядя на Любу, танцующую в объятиях русобородого голубоглазого красавца. Неподалеку дико веселились перепившиеся норвежские археологи и прочие зарубежные гости. Новоприбывшим официанты вручали шампанское и свежеотпечатанную книгу «Любовь Фурманова. Повар Андхримнир и кабан Сехримнир. Циклическая система питания в Асгарде».
- Как она могла! - возмущалась Раиса Васильевна, заведующая кафедрой культурологии университета. - Уехать на работу в Скандинавию после всего, что мы для нее сделали! У нас только показатели публикаций в гору пошли за счет ее статей! А теперь они обвалятся, и ректор меня вышвырнет за то, что не удержала ценного сотрудника!
- Удержишь ее, ага! - шипела Ирина Анатольевна. - Доктор наук в двадцать пять лет! Четыре международные премии только за последний год! Говорят, шведы для нее специально собираются учредить Нобелевку по гуманитарным наукам. Еще бы, ведь наша Любаша ухитрилась откопать в каком-то средневековом сарае не что-нибудь, а «Среднюю Эдду» с приложением — картой варяжских кладов. В Осло ее теперь только что на руках не носят.
- А кто с ней танцует? - поинтересовалась Раиса Васильевна.
- Муж, - угрюмо сообщила Ирина Анатольевна. - Это его ресторан. Он тоже уезжает в Норвегию. Вот ведь повезло девчонке. Словно ее Фрейя отметила — так сказали бы викинги. А по скандинавской мифологии на третьем курсе Любаша получила только «четверку», я помню...
В тексте упомянуты спиртные напитки и/или табак, вредные для Вашего здоровья.
Нравится рассказ? Поблагодарите журнал и автора подарком.