Становясь родителями, сталкиваясь с проблемами в воспитании детей, многие задаются вопросом, а не перегибаю ли я в воспитании? Может я слишком строг или давлю? Где вообще та грань, после которой воспитание превращается в психологическое давление? Как выглядит токсичный родитель?
Ответить на эти вопросы поможет эта история.
Это мои личные воспоминания из моего собственного детства, когда я съела последнюю шоколадную конфету из вазочки, стоящей на самом нижнем ярусе стенки, буквально пятьдесят сантиметров от пола, чтобы мне было удобнее брать и всегда на виду, при входе в большую комнату.
Я была единственным и поздним по тем меркам ребёнком у своей мамы. Мы жили в доме бабушки, папа вечно задерживался на службе. Мне в тот момент было лет семь или восемь.
Съев конфету, я направилась в родительскую спальню, в которой стоял мой стол для уроков. На полдороги меня окликнула мама. Я остановилась и повернулась. С одной стороны высокий лакированный трёхстворчатый шкаф, сбоку кровать, сзади стол и окно. Проход между шкафом и кроватью едва больше полуметра. Пережеванная конфета в этот момент очень приятно спустилась по пищеводу в желудок и не торопясь переваривалась, разливаясь нежным теплом по моему худосочному телу. Когда в комнату приходила мама я всегда напрягалась. Первая мысль: я что-то сделала, правда ещё не знаю что и сейчас меня начнут ругать. Я стояла посреди этого узкого прохода с полным ощущением растерянности. Сейчас она начнёт мне что-то говорить, а я буду молчать и терпеть. Папа говорит, что надо терпеть, она нас любит, но это карма такая. Я не знаю точно, что такое карма, но думаю что это такое наказание, за то что плохо вёл себя в прошлой жизни.
- Это ты съела последнюю конфету?
- Да,- говорю, - я.
Конфета в этот момент колом становится в желудке. Приятная теплота, разливавшаяся ещё недавно внутри превращается в ощущение сгустка чего-то плотного и чужеродного.
- Как ты могла так поступить? Я никогда не думала, что моя дочь может так поступить! А о других ты подумала? О бабушке ты подумала? Обо мне подумала?
Я искренне не понимаю о чем речь, что я в этот раз натворила и о чем должна была подумать. Я просто молча стою и жду дальнейших обвинений.
- Как ты могла съесть последнюю конфету, даже не спросив никого? Может я хотела съесть эту конфетку. Но теперь ее нет. Я даже не представляю, что теперь делать. Как ты будешь эту конфету возвращать?
В моей голове при фразе «как ты будешь возвращать» первая мысль - вырвать сейчас же эту конфету. Все равно она уже не обволакивает мягким теплом нутро, а куском раскалённого угля сжигает меня изнутри. Я чувствую этот липкий слизлый комок в желудке. Подкатывает тошнота, я с ужасом понимаю, что если меня сейчас это станет только хуже. Конфету уже не вернёшь, а проблем добавится. Я смотрю на маму, которая даже не собирается униматься.
- Тебе должно быть стыдно! Стыдно за свой поступок! Подумать только! Кого я вырастила! Ты взяла последнюю конфету и не подумала, что ее мог ещё кто-то захотеть. Как ты могла так поступить! Ума не приложу, как ты теперь будешь возвращать эту конфету.
Подавив тошноту, я стою глотая слезы и придумываю варианты:
- я пойду заработаю денег и куплю новую конфету.
- Вот еще! Посмотрите на неё, что удумала! Работать она пойдёт! Я спрашиваю, как ты ЭТУ конфету возвращать собираешься? Которую ты съела, а о других даже не подумала?
Меня разрывает на тысячу кусочков, я мечтаю отмотать время вспять, вернуть все назад, выковырять из себя эту чёртову конфету, лишь бы в голове перестал звучать этот вопрос: "А о других ты подумала? Как теперь ты будешь возвращать ЭТУ конфету?"
Паника, беспомощность, ужас. Я действительно не знаю, КАК вернуть ЭТУ конфету. Что теперь будет. Я совершила ужасный поступок. Непоправимую вещь. Я действительно совершенно ни о ком не думала, кроме себя, когда засовывала в рот эту чёртову конфету. Господи, господи, пусть все это поскорее закончится, исчезнет, забудется, куда-то денется, будто ничего и не было. Папочка, любименький, прости меня пожалуйста, я знаю что обещала тебе вести себя хорошо, чтобы когда ты приходишь домой мама не начинала орать на тебя с порога, что ты вечно на работе и не занимаешься моим воспитанием, а я снова от рук отбилась. Прости меня, папочка, прости за ещё один вечерний скандал из-за меня, я правда правда честно, я не хотела чтобы так вышло. Извини меня, я очень тебя люблю.
Но папа не услышит моих мысленных извинений, он далеко, на работе, когда-нибудь придёт, может даже сегодня. Только не сегодня, лучше завтра, чтобы это все как-то подзабылось.
От мыслей о папе, от безвыходности ситуации, от необратимости произошедшего я взрываюсь истерикой. Слезы льются крупными каплями, я упорно размазываю их по щекам.
Я достойна наказания. Мой поступок никак нельзя оправдать. Я не подумала о других и поэтому мне нет прощения. Я не могу вернуть ЭТУ конфету. Мне хочется только раствориться, исчезнуть.
В слух я начинаю вопить:
- Прости меня пожалуйста, я больше так никогда не буду, я теперь всегда-всегда буду думать о других! Пожалуйста!
Мама укоризненно смотрит на меня сверху вниз.
- Я не знаю даже, что теперь тебе делать. Как такое можно взять и простить! Ты же не только у меня должна просить прощения, но и у бабушки! Ты же и о ней не подумала! Вдруг она тоже хотела съесть эту конфету. Ты же ни о ком не подумала! Тебе должно быть стыдно, очень стыдно! А теперь иди и проси прощения у бабушки.
Заливаясь слезами я волочусь на кухню, где бабушка как обычно смотрит сериал. Сердце стучит в ушах. Хочется закрыть глаза и раствориться, как будто меня никогда и не было. Как я могла такое совершить. Боже. Ощущения от недавнего пребывания конфеты в желудке отзываются омерзением, чувством вины, жгучего стыда, безысходности и раскаяния.
Я захожу на кухню и сквозь слезы, отвлекая бабушку от телека, говорю как я виновата, как я раскаиваюсь, и что больше никогда так не буду. Бабушка слабо улавливает суть происходящего, сериал ей откровенно интереснее моих соплей. У меня добрая бабушка.
Следом заходить мама.
- Я не знаю, как можно простить такой проступок. Но мы с бабушкой постараемся. Как только ТЫ теперь с этим будешь жить дальше? Ну что поделаешь, раз ты такая уродилась. Иди и помни, ты теперь на карандаше.
Я вяло плетусь обратно за свой учебный стол, дико хочется спать, но до вечера ещё далеко.
Я дышу маленькими глотками, глаза и нос распухли от слез.
Я думаю, что это очень несправедливо, что нельзя отмотать все назад, чтобы вот ты что-то сделал не так, а потом оп и все снова стало нормально.
Вот так выглядит психологическое давление на ребенка, и если вы прочитали этот текст до конца я искренне верю, что никогда не заставите своего родного маленького человека пережить подобное.