Почему же тогда Екклесиаст говорит о дне смерти, как о дне, превосходящем день рождения?
Мир, созданный Богом для радости и трудов святых, по вине человека стал миром, исполненным зла и насилия. В результате греха люди стали склонны угнетать себе подобных, обманывать, красть, совершать подлость, причинять боль и даже убивать. Екклесиаста удручает такое состояние мира, из которого выход – только смерть, грех должен умереть, и день его смерти лучше дня его рождения. Екклесиаст рассматривает мир со стороны его греховности и поэтому делает такой вывод, к которому впоследствии пришел апостол Павел: «Возмездие за грех – смерть» (Рим.6:23).
Грех не должен рождаться, чтобы жить в нас и мучить нас. Грех должен умереть. Поэтому "лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира; ибо таков конец всякого человека, и живой приложит [это] к своему сердцу. И ублажил я мертвых, которые давно умерли, более живых, которые живут доселе" (Еккл.7:2; 4:2).
Больно видеть слезы и страдания. Невыносимо видеть мучения человека, которому никто и ничто уже не может помочь. Горько видеть устройство общества, при котором нечестивый негодяй угнетает послушных подданных и несчастных подчиненных. И это невозможно изменить или исправить.
«Такого быть не должно», - вопиет Екклесиаст, - «ведь смысл жизни человека в радости!»
"День смерти - дня рождения" (Еккл.7:1). Что если спросить умирающего человека, какой из этих двух дней для него лучший? Что бы он ответил, настрадавшись от тяжелой неизлечимой болезни?
Никто не хочет умирать! Но и родиться повторно, чтобы заново повторить ту же самую жизнь и прийти в итоге к такому же концу вряд ли кто пожелает. Жизнь прожита – твоя жизнь, именно твоя. Жизнь неповторимая, которую не изменить и не исправить, как написано: "Кривое не может сделаться прямым" (Еккл.1:15).
Бог дал тебе жизнь, дал свободу прожить ее. Но прошлого не возвратить и не изменить. Если уж ты наделал столько ошибок, так искривил ее направление, что последствия этих ошибок необратимы, то эти последствия тебе придется пережить.
Главное – набраться мудрости, опыта, чтобы не повторить того, что делает твой жизненный путь еще более кривым.
Что помогает приобретать этот опыт и эту мудрость? Никак не смех глупых.
Обратим внимание, что в тексте Еккл.7:1-6 речь идет не о самом веселии или радостном состоянии духа, а о веселии недалеких людей.
Как у нас принято пировать? Обязательно с алкоголем. Пьяные пирушки, глупые шутки, фривольное поведение, граничащее с развратным, неадекватные выходки пьяного человека, зачастую приводящие к оскорблениям, обидам и дракам. Это ли может назидать нас? И именно это имеет ввиду Екклесиаст – радость от пошлости, веселие от глупых выходок, удовольствие от развращенности, шутовство, фривольность, жеманство, кокетство, выпячивание себя. А также агрессивность, разгул, ругань, бесчинства, пьянство, ссоры, блуд, нечистоту и непотребства – всё то, что зачастую сопровождает пиршество в доме веселья.
Мы не умеем веселиться без алкоголя. Нам нужен допинг, толчок, подогрев, кураж, чтобы показать себя веселым, сильным, смелым, привлекательным. Но это лишь иллюзия веселья. Так часто бывает в жизни, что и подметил Екклесиаст.
Как мы теперь посмотрим на текст Еккл.7:1-6? На одной стороне доброе имя, день смерти, дом плача, сетование, то есть скорбь, печаль лица, сердце мудрых и обличения мудрых.
На другой – дорогое благовоние, день рождения, дом пира, смех, сердце глупых и песни глупых. От дорогого благовония мы приходим к пьяным воплям, отдаленно напоминающим пение. Человек тратит много денег, стремится к тому, чтобы приобретать дорогие наряды, украшения, духи, благовония, чтобы изысканно выглядеть на празднествах и пирах. Ведь именно для празднеств и торжеств все, особенно женщины, любят модно украсить себя.
И ради чего? Ради пустых разговоров, пустого смеха, который есть не что иное, как «треск тернового хвороста под котлом». Ради блистания в обществе.
И что в итоге? Ничего. Ноль. Пустота или суета (Еккл.7:6).
Поэтому, считает Екклесиаст, уж лучше посетить похороны. Там хоть начнешь задумываться, не напрасно ли проводишь свою жизнь под небом. Там может хоть что-нибудь дойдет до твоей буйной головы.