После колоссального успеха, снятого на восточногерманской студии ДЕФА, вестерна “Сыновья Большой Медведицы”, было очевидно, что надо продолжать делать фильмы в том же духе. Совершенно беспроигрышным выбором для адаптации являлись произведения Джеймса Фенимора Купера. Эти интернациональные хиты были популярны в десятках стран. Проблемой могло стать лишь то, что уже существовало много экранизаций этого автора. Сравнения были неизбежны.
Однако глава производства студии ДЕФА Ганс Малих этого не боялся. Во-первых, американские конкуренты в ГДР не допускались, а значит, на местном кинопространстве не были известны широким массам. Во-вторых, изначально ставилась задача создать социалистический вестерн, продолжить идеологическую линию, заложенную “Сыновьями Большой Медведицы”.
Руководство проектом было возложено на Доротею Хильдебрандт. В последствии она постоянно курировала “индейские фильмы” ДЕФА, а это был её первый опыт. Сценаристом предложили стать маститому мастеру экрана Эгону Гюнтеру, он даже участвовал в создании первоначального тритмента и написании текстов песен. Однако что-то не сложилось, песни в финальную версию не включили, и его имени даже нет в титрах. Режиссером стал Рихард Грошопп, опытный немецкий режиссер, снимавший кино ещё до Второй мировой войны. Когда из проекта ушел Гюнтер, именно Грошопп взвалил на себя ношу написания сценария, взяв в помощники Вольфганга Эбелинга.
Неизвестно кому именно из трех сценаристов мы обязаны грамотной переработкой сюжета куперовского “Зверобоя” в оду благородным индейцам, но результат вышел на пять баллов. Сохранив остроту и дух литературной основы, удалось сделать фильм с глубоким смыслом. Белые считают индейцев дикарями, хотя ведут себя как дикари именно они. Материальные ценности застилают взор колонизаторам, лишь Зверобой видит превосходство индейцев, живущих коммуной, перед алчными индивидуалистами англичанами.
Разумеется, ничего подобного в романе Купера нет. Заслуга превращения приключения в приключение с глубоким смыслом полностью принадлежит восточногерманским кинематографистам. Эта черта, а особенно, изящество её реализации, делают киноленту лучшей в ряду колониальных вестернов студии ДЕФА (их было три; кроме “Чингачгука” ещё “Текумзе” (1972) и “Синяя птица” (1983)), а может быть даже лучшей среди всех восточногерманских вестернов.
Необычными, но привлекательными элементами фильма стали танцы индейцев, гармонично вплетенные в последовательность сцен. Их поставил Хен Хаас, балетмейстер из Халле, известного своим балетом. Грошопп специально проследил за тем, чтобы пляски были как можно аутентичнее. Этот фольклорный элемент однозначно пошёл на пользу картине, добавив ей новое измерение – единение через танец.
Съемки проходили в ЧССР, Болгарии и ГДР. Чехословацкие коллеги помогли немцам с главной достопримечательностью фильма – домом на воде “Плавучего Тома” Хаттера. Озеро Штребске-Плесо исполнило роль водоёма, в центре которого был возведён “Замок Водяной Крысы”. Также снимали на реке Дунаец в Пьенинском национальном парке и окрестностях Высоких Татр. В отличие от чехословацкого киноконцерна “Баррандов”, полноценно вложившегося в совместное производство с ДЕФА, Болгария выступила лишь как съемочная площадка ряда сцен. В частности – нападение гуронов на Чингачгука снималось на реке Камчия, а лагерь гуронов в лесу был около города Сырница. Все интерьерные сцены и эпизоды в английском форте делали на студии в ГДР. Искусственный лес в павильоне ДЕФА послужил декорацией поединка Чингачгука и Острия Стрелы. Там же делали сцены резни англичанами гуронов.
В качестве актеров в основном были привлечены те же люди, что играли в “Сыновьях Большой Медведицы”. Главную роль получил Гойко Митич, очень полюбившийся публике в образе индейца. Его напарником, вторым положительным героем киноленты, Зверобоем, стал Рольф Рёмер. И следует заметить, на эту роль его субтильная фигура подошла как нельзя лучше. Получился своеобразный тандем – мускулистый брутальный боец Митич и вёрткий стрелок и тактик Рёмер. Оба справились с поставленными режиссером задачами на отлично.
Особенно это важно в свете того, через что актерам пришлось пройти во время съемок. Гойко Митич должен был ловко управляться с индейским каноэ. Когда-то занимавшийся греблей, актёр воспринял это нормально, но попросил о возможности потренироваться. Через несколько дней в Белград пришло разборное каноэ. Митич собрал его, несколько раз опробовал в действии на реке Сава и решил, что готов к съёмкам.
На съёмочной площадке Митича ожидал неприятный сюрприз — суденышко из пластика, сделанное по спецзаказу на заводе, было совсем не таким, как стандартное разборное каноэ, оно оказалось очень неустойчивым в бурных водах Дунайца. Тогда внутрь лодки для осадки и стабилизации Митич положил большой камень. Но даже так для управления киноканоэ требовалась цирковая ловкость. Несколько раз Митич оказывался в ледяной воде, после чего часами сушился на берегу. Съемки проходили осенью 1966-го года, погода была не жаркая, а играть приходилось с голым торсом, регулярно окунаясь. «Просто чудо, что я тогда не простудился», — позднее вспоминал Гойко Митич.
Вода явно не благоволила съемочной группе. Накануне начала производства фильма Рольф Рёмер женился на актрисе Аннекатрин Бюргер (2 июля 1966 г). Молодожёны отправились в путешествие на море и попали там в экстремальную ситуацию. Во время купания Аннекатрин подхватили волны и понесли на скалы. Она начала звать на помощь. Разумеется Рольф поспешил к ней. Он вовремя оказался между ней и скалами, приняв удар на себя. Ему сломало ногу, жена же выбралась на берег невредимой. На съемки Рёмер приехал прихрамывая после недавней травмы.
Второй раз Рёмеру не повезло, когда снимали сцену драки Чингачгука и Зверобоя с Проворным Лосем. В какой-то момент сцепившиеся Рёмер и Яблонский (исполнявший роль Проворного Лося) ушли на дно и так там и остались. Гойко Митич нырнул за ними и как оказалось во время. Рёмер уже начинал захлёбываться. Лучше подготовленный Яблонский слишком увлёкся игрой. Митич расцепил коллег и они всплыли, жадно хватая воздух ртами.
Лило Гран великолепно исполнила роль Джудит, дочери “Плавучего Тома”. Это был сложный образ, поскольку с одной стороны она испытывает любовь к отцу, с другой – понимает, что он совершенно не прав. Гельмут Шрайбер сыграл “Плавучего Тома”, и следует отметить, этот персонаж удался ему очень хорошо. Наверное, это лучшая роль Шрайбера за всю кинокарьеру в вестернах. Другие актеры тоже старались. Заметно, что даже эпизодические персонажи, такие как капитан Уэрли (Хорст Прёскер) или Торнтон (Карл Цуговский), сыграны с полной самоотдачей.
В ГДР фильм вышел на экраны 25 июня 1967-го года. Только за остаток года его посмотрело 5077070 восточногерманских зрителей. Это был успех. Он упрочил положение социалистических вестернов, сделав их регулярными элементами производственных планов студии ДЕФА.
В СССР кинофильм также нашёл горячий приём. По стране разошлось 742 копии, которые после премьеры 12 июля 1968 г. посмотрело 36800000 зрителей. “Чингачгук Большой Змей” укрепил моду на индейцев, сделав Гойко Митича примером для подражания миллионов советских мальчишек. В 1973 и 1976 гг фильм демонстрировался по телевидению, и каждый раз это было событие всесоюзного масштаба.
До сих пор “Чингачгук Большой Змей” остаётся лучшей экранизацией “Зверобоя” Купера. Хотя некоторым критикам не нравится идеализированное представление индейцев, однако все признают, что фильм получился чрезвычайно достойным. По моему мнению, это вообще лучшая экранизация Джеймса Фенимора Купера на настоящее время.
(с) Свен Железнов
Читайте также:
Рождение восточногерманского вестерна: "Сыновья Большой Медведицы" (1966)
Все вестерны Сержио Леоне
Все вестерны Сержио Соллима
Все вестерны Дуччо Тессари
Все вестерны Тонино Валери
Тайна рождения спагетти-вестерна