Серебряный век дал русской православной философии таких крупных мыслителей, как П.А.Флоренский, С.Н.Булгаков, И.А.Ильин, А.Ф.Лосев. Лосев был последним философом из плеяды православных мыслителей «русского православного ренессанса». Сам себя он называл «философом мифа, числа и имени». Огромно его творческое наследие: он автор более тысячи научных публикаций, из них 40 книг, из которых наиболее значительными являются «Античный космос и современная наука». «Философия имени» (1927г.), «Диалектика мифа», «Очерки античного символизма и мифологии» (1930), «Античная мифология в ее историческом развитии» (1957), «Эстетика Возрождения» (1979г.), «История античной эстетики» (в 8 томах, 1963 - 1980; удостоена Государственной премии СССР за 1986г.) и др. Уже после смерти Лосева выйдет в свет последняя книга этого крупного мыслителя «Владимир Соловьев и его время».
Алексей Федорович Лосев (23.9.1893–23.5.1988) родился в Новочеркасске. Отец, Федор Петрович, типичный русский интеллигент (преподаватель математики в гимназии) был одаренным музыкантом (скрипач, дирижер), со склонностью к безпорядочной богемной жизни, что привело его не только к уходу из гимназии, но и к уходу из семьи, где он оставил жену, Наталию Алексеевну и сына-младенца. Только однажды, уже 16-летним юношей, Алексей Федорович видел своего отца и понимал с детских лет, что опорой его является мать, женщина строгих правил, беззаветно любившая сына и сделавшая все, чтобы он, окончив гимназию, уехал в Москву в университет.
Алексей Федорович постоянно вспоминал свою классическую гимназию (которую окончил с золотой медалью) с огромной любовью. Здесь были прекрасные педагоги, здесь читали Эсхила, Софокла, Еврипида, Данте, "Фауста" Гете, Байрона. Здесь И.А. Микш, чех по национальности (друг знаменитого филолога Ф.Ф. Зелинского) на всю жизнь внушил Лосеву страсть к древним языкам, греческому и латыни. Директор гимназии, заметив интерес юноши к философии B.C. Соловьева, сам спросил его, какие книги он хотел бы иметь в качестве наградных и подарил ему при переходе в последний класс гимназии восьмитомник B.C. Соловьева.
В Московский Императорский университет он поступил в 1911 г. одновременно на два отделения – философское и классической филологии, на историко-филологический факультет, который окончил в 1915 г. В 1914 г. Алексей Федорович был послан в Берлин для совершенствования в науках, но война прервала занятия, пришлось срочно возвращаться домой... Одно из университетских сочинений Алексея Федоровича было названо "Высший синтез как счастье и ведение", где доказывалось примирение в научном мiровоззрении всех областей психической жизни человека, науки, религии, философии, искусства и нравственности. Здесь закладывалось то единство всех сфер жизни духа и общества, столь важное для понимания творчества Лосева.
С 1911 г. А.Ф. Лосев посещал Религиозно-философское общество памяти В. Соловьева, где познакомился с крупнейшими философами того времени (H.A. Бердяевым, E.H. Трубецким, С.Л. Франком, С.Н. Булгаковым, П.А. Флоренским и др.).
В 1916 г. вышли из печати одна за другой три работы молодого Лосева, первая из которых опять-таки связана с античностью, "Эрос у Платона", а две другие – посвящены философии музыки. Начиная с дипломного сочинения Алексей Федорович был занят мiровоззренческими вопросами. Статья "Русская философия" (1918), вышла в 1919 г. в Цюрихе на немецком языке.
После революции, он – участник Вольной Академии духовной культуры, основанной Бердяевым и закрытой в 1922 г., когда около 200 известных ученых были высланы за границу. Алексей Федорович – неизменный участник Московского Психологического Общества при Московском университете. Именно там, на последнем заседании 1921 г., которое проходило под председательством И.А. Ильина, Алексей Федорович читал доклад «"Эйдос" и "идея" у Платона». К этому времени относится и работа "Учение Аристотеля о трагическом мифе".
В самые трудные голодные годы Лосев не только был избран профессором Нижегородского университета (1919), куда ездил читать лекции по классической филологии, но и сидел над текстами античных философов. В 1921 г. был закрыт историко-филологический факультет Московского университета. Тут-то Лосеву и пригодилось его музыкальное образование. С 1922 г. он стал профессором Московской консерватории. Спасением для московской интеллигенции стала и Государственная Академия художественных наук. Там Лосев стал ведать отделом эстетики. Правда, к 1929 г. Академия художественных наук закрылась.
Не так-то просто было писать в те годы книги по философии, еще труднее было их печатать, приходилось прибегать к разного рода ухищрениям. Так появились книги А.Ф. Лосева под маркой "Издание автора" (крохотные тиражи в пределах 1500 экземпляров). С 1927 по 1930 гг. Алексеем Федоровичем было издано восемь книг (все они переизданы изд. "Мысль" в 1993–1999 гг.). Это были: в 1927 г. – "Античный космос и современная наука", "Музыка как предмет логики", "Философия имени", "Диалектика художественной формы"; в 1928 г. – "Диалектика числа у Плотина"; в 1929 г. – "Критика платонизма у Аристотеля". В 1930 г. первый том "Очерков античного символизма и мифологии" и, наконец, последняя, фатальная книга "Диалектика мифа". Уже одни заголовки этих томов подтверждают слова Алексея Федоровича о себе как о философе имени, мифа и числа.
Упомянутая книга "Философия имени" была навеяна т.н. имяславскими спорами начала века о сущности имени Божьего, что привело молодого философа к поискам сущности имени вообще. Ибо со времени античности Платона, Плотина и христианского неоплатонизма (VI в.) имя понималось глубочайшим образом онтологически, бытийственно. Назвать вещь, дать ей имя, выделить ее из потока смутных явлений, преодолеть хаотическую текучесть жизни – значит сделать мiр осмысленным. Без онтологического понимания имени мiр – глух и нем, он полон тьмы и чудовищ. Но мiр не таков, потому что «Имя есть жизнь». Говоря о том, что «всякое имя нечто значит» Алексей Федорович пишет, что без слова и имени человек «асоциален, необщителен, не соборен... не индивидуален», являясь чисто животным организмом.
Лосев писал в одном из писем жене из лагеря: «В философии я логик и диалектик; «диалектика – ритм самой действительности, «диалектика есть непосредственное знание», диалектика есть «окончательный реализм», диалектика есть «абсолютная ясность, строгость и стройность мысли», это глаза, которыми философ может видеть жизнь».
Лосев считал себя также и «философом числа», полагая математику «любимейшей» из наук. Супруга Алексея Федоровича была математиком и астрономом, целиком разделявшая его взгляды. Мысли о единении философии, математики, астрономии и музыки, столь характерные для античной культуры, никогда не покидали ученого. Задумывая в лагере книгу "Звездное небо и его чудеса", он хочет, чтобы она была «углубленно-математична и музыкально-увлекательна»... «хочется музыки... с затаенной надеждой я изучаю теорию комплексного переменного... И сама-то математика звучит, как это небо, как эта музыка». «Математика и музыкальная стихия» для него едины. Музыка основана на соотношении числа и времени. Она не существует без них, ибо она есть выражение чистого времени. А время, в свою очередь, объединяет «длящееся и недлящееся». Время всегда предполагает число и его воплощение. Но ведь «без числа нет различия и расчленения, а следовательно, нет и разума».
В 1930 г. вышла книга, определившая судьбу А.Ф. Лосева на всю дальнейшую жизнь – "Диалектика мифа". Он писал, что миф это не идеальное понятие, не идеальное бытие, не вид поэтической образности, не наука, не догмат. «Миф есть само бытие, сама реальность, само конкретное бытие». Он есть чудо, как чудом и мифом является весь мiр. Мифологизация идеи имеет поистине глобальные последствия. Один миф может, как в цепной реакции, создавать другой, но он может в такой же мере его уничтожать, разрушать. Он заставляет целое общество жить по законам мифотворчества, и никакая наука не убедит и не разуверит человека в созданном им личностном или общественном мифе. Чистая наука предполагает гипотетичность. В мифе же всегда господствует единственно значимая идея. Миф опирается на факты и бытие, понимаемые абсолютно, непререкаемо, поистине догматически. Это ведет часто к тяжелому извращению нормального восприятия науки, искусства, мiровоззренческих теорий, философии, экономики, личного и общественного сознания.
Так, сталинский миф о построении социализма в отдельно взятой стране, т.е. в Советском Союзе, представлен в книге в виде патетической долбежки, сопровождаемой внутренним голосом отрицания. Добавьте к этим острым и опасным, но строгим в логическом отношении доказательствам нового мифотворчества, дерзкий и совершенно свободный стиль, форму непринужденной беседы последних книг (не забудем, что их писал человек молодой), симпатии к Православию – и перед читателем рождается мiр идей, ярко, с блеском и талантом выраженных.
Однако эта талантливость дорого обошлась автору "Диалектики мифа". Книга, где Лосев раскрыл действенность мифов научных, философских и литературных, а главное, социальных [в том числе обосновал суть еврейской религии как сатанизма; см. в конце данной статьи. – Ред.] – в эпоху «великого перелома» и «построения социализма в одной стране», – была запрещена цензурой, выбросившей все идеологически опасные места. Алексей Федорович не убоялся запрета и вставил в печатавшийся текст то, что было исключено цензурой. Предлог для ареста книги и ее автора был найден. А поскольку все издательские дела с чиновниками и типографиями вела супруга Алексея Федоровича, Валентина Михайловна Лосева, то и она попала в тюрьму, а затем и в лагерь. В одном из лагерных писем к жене он справедливо писал: «Я знал, что это опасно, но и желание выразить себя, свою расцветающую индивидуальность для философа и писателя превозмогает всякие соображения об опасности».
Так А.Ф. Лосев очутился 18 апреля 1930 г. на Лубянке (Валентина Михайловна была арестована 5 июня 1930 г.). Далее он прошел путь вполне классический – 17 месяцев во Внутренней тюрьме, четыре с половиной месяца в одиночке, перевод в Бутырки, пересыльную тюрьму, где 20 сентября 1931 г. предъявили приговор – десять лет лагерей (жене дали пять). Идеологические и политические обвинения предъявил ему сам Л.М. Каганович на XVI съезде ВКП(б), и текст этого выступления сопровождал Алексея Федоровича всю жизнь. К травле присоединился и М. Горький со зловещими нападками в "Правде" и "Известиях" (12.12.1931).
После приговора Лосева отправили по этапу на строительство Беломоро-Балтийского канала. Сначала Кемь, потом Свирь, работа в 40 км от лагеря на сплаве леса, затем (после тяжелого заболевания) вновь на Свирстрой в поселок Важина, где философ (и это к счастью) стал сторожем лесных складов. В дальнейшем Алексея Федоровича после многих хлопот переводят в проектный отдел, по 12–14 часов при тусклом свете заполнение безчисленных статистических карточек и другая канцелярская работа, от которой Алексей Федорович начал слепнуть, так как всегда страдал близорукостью, но местные врачи считали, что всё это в порядке вещей. Утешала переписка с женой, находившейся в одном из cибирских лагерей на Алтае. Наконец в 1932 г. они объединились с помощью возглавлявшей политический Красный Крест Е.П. Пешковой на Медвежьей горе в пределах Белбалтлага. Освобождения из лагеря произошли в 1933 г., у Валентины Михайловны раньше, у Алексея Федоровича – позже, оба досрочно в связи с инвалидностью и ударной работой, благодаря которой в ОГПУ был выдан документ, разрешающий жить в Москве и снимающий судимость.
В 1933 г. Лосев возвращается к своей научной работе, но печатать книги по философии запрещено. Приходится заниматься переводами. Подготовлена пятитомная "Античная мифология", но мешает война, и труд в 70 печатных листов остается неопубликованным. Готовится "История античной эстетики", первый том которой увидел свет только в 1963 г.
Лосев 23 года работал в стол, но преподавать не переставал. Сначала на периферии, потом в Москве и даже в 1942 г. в Московском университете, где его прочили в заведующие кафедры логики. В этом же году он получил звание доктора филологических наук (философских дать побоялись). Последовали новые обвинения в идеализме и перевод в Московский пединститут им. Ленина, где он профессорствовал как филолог до конца своих дней.
Печатать написанное в эти годы Алексеем Федоровичем разрешили после смерти Сталина в 1953 г. Делом жизни А.Ф. Лосева являлась его "История античной эстетики", первые шесть томов которой (1963–1980) были удостоены Государственной премии 1986 г. Уже после кончины Алексея Федоровича весь изданный корпус его книг по истории эстетики предстает в десяти томах в виде мощного собрания, которому нет аналога в мiровой науке.
Перу Лосева принадлежит также ряд беллетристических сочинений. Слово ученого и слово поэтическое объединяются здесь органически – совсем как в античной философской традиции. Лосева в истории культуры всегда привлекают периоды и личности переходные, исполненные борьбы и драматизма (Сократ, Платон, Аристотель, Юлиан, дерзкие герои Возрождения, мiр обреченных героев Вагнера, хаос и свет Скрябина). Большой труд "Вл. Соловьев и его время" символически завершил творческий путь Лосева встречей с философом, которого полюбил еще в юности.
Нельзя упускать из виду также деятельность Лосева как переводчика, издателя, интерпретатора и комментатора таких философов, как Платон, Аристотель, Секст Эмпирик, Плотин, Николай Кузанский.
Собственно все семь античных искусств представлены в трудах А.Ф. Лосева во взаимном переплетении и дополнении, создавая целостный и поистине энциклопедически универсальный научный космос. В трудах Лосева созданы внушительные картины целостного типа таких великих культур, как античность или эпоха Возрождения.
А.А. Тахо-Годи
Цитаты:
Мне мало жить. Я ещё хочу и понять, что такое жизнь.
Человек - вечная проблема, которая вечно решается… - и которая никогда не будет решена.
Зачем окончательное решение? Чтобы перестать стремиться? Чтобы перестать быть проблемой? Чтобы умереть для жизни?
Хочешь мыслить — бросайся в бездонную пучину мысли. Вот и начнешь мыслить. Сначала, конечно, поближе к берегу держись, а потом и подальше заплывай.
Надо учиться, чтобы быть! (из книги «Дерзание духа»)
Но что же сказать о любви чистой и ясной, о любви идейной, о любви к Родине? Она бескорыстна, но это потому, что и всякая любовь бескорыстна (или она не есть любовь). Она готова на жертвы, но это потому, что нет любви без жертвы и подвига, нет любви без самоотверженности и самоотречения. Любовь к Родине тоже мечтает войти в некую общую жизнь, в жизнь родного и народного, и раствориться там, найдя себя в этом саморастворении. Любовь к Родине открывает глаза человеку на то, что не видно ему обычно, что не видно никому чужому и что вызывает насмешку у равнодушных и сытых. Но такова любовь вообще. Любящий всегда видит в любимом больше, чем нелюбящий; но прав — он, любящий, а не тот, равнодушный, ибо любовь есть познание ( из книги «Жизнь»).
Любят люди не за что-нибудь. Любовь не сделка, не договор, не корыстный обмен вещами, не юриспруденция. Любящий любит не потому, что любимое — высоко, велико, огромно. Родители любят детей и дети любят родителей не за высшие добродетели, а потому, что они друг другу родные. Благородный гражданин любит свою Родину также не за то, что она везде и всегда, во всем и непременно велика, высока, богата, прекрасна и пр. Нет. Мы знаем весь тернистый путь нашей страны; мы знаем многие и томительные годы борьбы, недостатка, страданий. Но для сына своей Родины все это — своё, неотъемлемое своё, родное; он с этим живет и с этим погибает; он и есть это самое, а это самое, родное, и есть он сам( из книги «Жизнь»)
Жизнь есть жизнь — вот чего не понимают многие рассуждавшие на эту тему. Само познание есть только результат жизни. Само знание вызвано потребностями жизни. Не мы познаем, но сама действительность в нас познает самое себя. В конце концов, не мы и живем, но живет в нас общая мировая жизнь. Мы — только всплески на общем море бытия, только струи единого и всемирного потока, только волны неизмеримого океана вселенной. Что такое наше познание? Это — лишь отдельные цветы, листики, стволики, отдельные травинки на невместимом лугу общемировой жизни; и все это уходит в почву, в темные недра, питается в корнях своих бесформенным, скрытым от взора, неясным и мглистым ( из книги «Жизнь»).
Избранные Научные Труды Алексея Лосева
О мироощущении Эсхила. Написано в 1914-1915 гг. 1-е изд.: Лосев А. Ф. Форма. Стиль. выражение. М.: Мысль, 1996;
Исследования по философии и психологии мышления. Написано в 1915-1919 гг. 1-е изд.: Лосев А. Ф. Личность и абсолют. М.: Мысль, 1999;
Философия имени. 1-е изд.: М.: Изд-е автора, 1927. Философия имени / Снабжено концептуальным словарем В. И. Постоваловой. СПб.: Издательство О. Абышко, 2015;
Античный космос и современная наука. 1-е изд.: М.: Изд-е автора, 1927;
Диалектика художественной формы. 1-е изд.: М.: Изд-е автора, 1927;
Музыка как предмет логики. 1-е изд.: М.: Изд-е автора, 1927;
Диалектика числа у Плотина. 1-е изд.: М.: Изд-е автора, 1928;
Критика платонизма у Аристотеля. 1-е изд.: М.: Изд-е автора, 1929;
Очерки античного символизма и мифологии. 1-е изд.: М.: Изд-е автора, 1930;
Вещь и имя. Книга создавалась во второй половине 1920-х гг. Сохранились: а) краткая редакция 1920-х гг. (1-е изд.: Лосев А. Ф. Бытие. Имя. Космос. М.: Мысль, 1993); глава IV из утерянной полной редакции 1929 (1-е изд.: Лосев А. Ф. Личность и Абсолют. М.: Мысль, 1999); краткая редакция 1933 (1-е изд.: Лосев А. Ф. Имя. СПб.: Алетейа, 1997);
Диалектика мифа. 1-е изд.: М.: Изд-е автора, 1930 (конфисковано и уничтожено, сохр. лишь несколько экземпляров[20]). 1-е изд., дошедшее до читателя: Лосев А. Ф. Из ранних произведений. М.: Правда, 1990. 1-е расширенное изд. (с включением дополнительных неопубликованных текстов): М.: Мысль, 2001;
Николай Кузанский и средневековая диалектика. Книга написана в 1930. Полный текст утерян, сохранились фрагменты;
Трио Чайковского: Повесть. Написана в 1933;
Встреча: Повесть. Название дано А. А. Тахо-Годи. Написана в 1933;
Метеор: Повесть. Написана в 1930-х гг.;
Женщина-мыслитель: Роман. Написан в 1933-1934. 1-е изд.: Москва. 1993. № 4-8;
Самое само. Написано в 1930-х гг. 1-е изд.: Лосев А. Ф. Миф. Число. Сущность. М.: Мысль, 1994;
Диалектические основы математики. Написано в 1935 г. 1-е изд. (неполное): Лосев А. Ф. Хаос и структура. М.: Мысль, 1997. Последняя глава книги, обнаруженная позже, впервые опубликована в кн.: Лосев А. Ф. Личность и Абсолют. М.: Мысль, 1999. 1-е полное изд.: Москва: Academia, 2013;
Античная мифология с античными комментариями к ней. Написано в 1930-е гг. 1-е изд.: Харьков, М.: Фолио, Эксмо, 2005;
Теогония и космогония. Написано в 1930-е гг. 1-е изд.: Лосев А. Ф. Мифология греков и римлян. М.: Мысль, 1996;
Жизнь: Повесть. Написана не ранее лета 1942;
Олимпийская мифология в ее социально-историческом развитии. 1-е изд.: Ученые записки МГПИ им. В. И. Ленина. Т. 72. Вып. 3. М.: МГПИ им. Ленина, 1953;
(Совм. с А. А. Сонкиной, Н. А. Тимофеевой, Н. М. Черемухиной). Греческая трагедия. 1-е изд.: М.: Государственное учебно-педагогическое издательство Министерства Просвещения РСФСР, 1953.
Эстетическая терминология ранней греческой литературы. 1-е изд: Ученые записки МГПИ им. В. И. Ленина. М.: МГПИ им. Ленина, 1954. С. 37-262;
Введение в античную мифологию. 1-е изд.: Ученые записки Сталинабадского Государственного педагогического института. Филологическая серия. Сталинабад: СГПИ, 1954. Вып. 5. С. 193-306;
Античная мифология в ее историческом развитии. 1-е изд.: М.: ГУПИ, 1957;
Гомер. 1-е изд.: М.: ГУПИ, 1960;
Античная музыкальная эстетика. 1-е изд.: М.: Музгиз, 1960;
Введение в общую теорию языковых моделей. 1-е изд.: М.: МГПИ им. Ленина, 1968;
История античной эстетики. Ранняя классика. 1-е изд.: М.: Искусство, 1963;
(Совм. с В. П. Шестаковым). История эстетических категорий. 1-е изд.: М.: Искусство, 1965;
История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон. 1-е изд.: М.: Искусство, 1968