С ним мечтали познакомиться Хрущёв и Гагарин
С народным артистом России Владимиром Кореневым у меня была одна, можно сказать, случайная встреча – 16 лет назад, в декабре 2006-го. Оператора «Человека-амфибии» (и таких шедевров как «Белое солнце пустыни» и «Начальник Чукотки») Эдуарда Розовского по случаю 80-летия чествовали в петербургском Доме кино, на чествование и приехал из Москвы буквально на день Коренев. Эдуард Александрович нас и познакомил. Праздничная и суетная обстановка, к сожалению, не позволила поговорить более обстоятельно…
«И тогда нам море как…»
- Владимир Борисович, известно, что в первый год проката «Человека-амфибию» посмотрели 65 миллионов зрителей. И потом ещё несколько лет картина то и дело демонстрировалась в кинотеатрах, и в течение 45 лет её регулярно показывали по телевизору. Сколько же людей ее видели! Как вы полагаете, в чём секрет долголетия и зрительской любви к этой, в общем-то, незамысловатой киноистории?
- История и в самом деле простая. Ничего сверхъестественного. Если не брать в расчёт фабулу человека с рыбьими жабрами. Но, наверное, дело не в этом. Бывают простые истории, которые близко воспринимаются сердцем. Достоевский устами своего героя говорил: простота, в сущности, самая большая хитрость. И достигнуть такой простоты довольно сложно. Чтобы была она не та, что хуже воровства, а та, в которой искренность и неподдельные чувства.
Почему еще картина получилась? Потому что подобралась прекрасная команда увлечённых единомышленников. Это и замечательные сценаристы – Александр Ксенофонтов и Акиба Гольбурт. Сценарий сделан так, что в нём нет ничего лишнего, ни прибавить, ни убавить. А актёры? Один Николай Константинович Симонов чего стоит. Если бы Александринский театр в то время разъезжал по всему миру, то Симонова бы знали не хуже, чем Лоуренса Оливье. Он был такого же уровня актёр. Но – железный занавес! А здесь, в Советском Союзе, Симонов был живая легенда. Петр Первый, Монтанелли из «Овода». Помню, мы вдвоём уходили со студии – на улице прохожие с ним здоровались как с родным. Его все знали! В образе Зуриты, созданном Михаилом Козаковым есть отрицательное обаяние, какая-то магия. В такого негодяя можно влюбиться. То, что Настя Вертинская голубых кровей - она из княжеского рода Давиташвили - видно и на экране. А отец Гуиттиэре – грузинский актер Анатолий Смиранин! Он будто вышел из романа Александра Беляева. А музыка Андрея Петрова! Ну и, конечно же, главный оператор - Эдуард Розовский. Для того, чтобы говорить о Розовском надо иметь ораторский талант, равный его операторскому таланту. Сорок пять лет назад у Эдуарда Александровича была не самая лучшая камера, и снимал он в Чёрном море практически лишенном растительности и фауны. И Розовский смог снять великолепной красоты океан. Океан - как стихию, как поэзию, как философию. Океан - как создание Господа Бога.
- Фильмы Кусто «В мире безмолвия»…
- Фильмы Кусто «В мире безмолвия» - это здорово, это интересно, но Кусто снимал там, где сама природа – сказка! Чтобы он снял в пустынном и беспросветном Чёрном море! Розовский придумал садок, куда запускалась мелкая рыбёшка. Все водоросли – искусственные! Поэтому надо было очень много поработать и головой и руками, чтобы зритель видел на экране океан. А город он снял так, что ни у кого нет сомнений: Латинская Америка! Меня же зрители расспрашивали, они были абсолютно уверены, что мы ездили в Латинскую Америку. А это Баку!
Всё, что не доработал режиссер, а он очень много не доработал, доработал Розовский. Режиссёр под воду не опускался. Эдик первым уходил под воду – выбирал место, ставил свет, снимал – и последним выходил на берег.
- Вы видели римейк по «Человеку-амфибии»?
- Недавно посмотрел. У его создателей были огромные деньги и самая современная аппаратура, они снимали на Кубе, в Саргассовом море, где под водой километровые лианы, где рыбы, как написано у Гумилёва, с глазами восточных красавиц. У них было всё! Только Эдуарда Розовского не было. И получилось дешёвое мексиканское мыло. Эдуард Александрович нас с Настей показал так, что и вы, зрители, полюбили Гуттиэре и Ихтиандра. Мы в жизни были не такие красивые. Любой кадр из фильма можно использовать как учебное пособие по операторскому мастерству.
Цепная реакция оператора
- Вас предупредили, что вам предстоит? Читая сценарий, вы понимали, что сами будете опускаться на дно вместе с якорем и так далее?
- Конечно, понимал. Мне всё рассказали. Но мне же было двадцать лет, и все было очень интересно. Я немножко плавал, поскольку родился в Севастополе, но не так хорошо, чтобы сниматься в роли Ихтиандра. Мы все полгода тренировались в бассейне Института физкультуры имени Лесгафта, куда ехали после павильонных съемок. Когда приехали в Крым на натуру, я плавал уже хорошо, красивым стилем.
- Эдуард Розовский вспоминал, что вы чуть не утонули на съёмках сцены, когда Ихтиандра опускают под воду привязанным к якорю. Отказал акваланг… Не появилось желания отказаться от подводных съёмок в пользу дублёра?
- Дублёр был, но и я в картине очень многое делал сам. В подводных сценах на экране моё лицо. А что-то мы делали вдвоем. Дублер плывёт, камера его ведёт, я, с аквалангом, наготове дожидаюсь его за скалой, вот дублера на какое-то мгновение скрывает скала, а выплываю уже я. Зритель подмены не заметил. А проплыв по времени получается невероятно длинным, впечатляющим.
Розовский, между прочим, спас мне жизнь. Помните сцену, когда Зурита посылает пленного Ихтиандра искать жемчуг? На мне металлический пояс и длинная цепь, метров, наверное, шестьдесят. В воде меня с камерой поджидал Розовский. Он собирался снять, как я вхожу в воду. А конец цепи был в руках у матроса на борту шхуны, и он его упустил, либо цепь вырвалась у него из рук. Представляете, сколько весит 60-метровая металлическая цепь?! Она как якорь потащила меня ко дну. Эдик бросил камеру, моментально схвати".л конец цепи, и меня вытащили.
Глава государства в домашних тапочках
- Эдуард Александрович говорил, что с вами мечтали познакомиться Хрущёв и Гагарин…
- Не знаю, как насчет Хрущёва, мечтал ли он со мной познакомиться, но мы познакомились. Дело в том, что ещё до выхода «Человека-амфибии» на экраны по просьбе министра культуры СССР Екатерины Фурцевой сделали одну копию картины и пустили по домам и дачам членов Политбюро. Как я понял, вначале посмотрела жена Хрущёва, Нина Петровна, она-то и посоветовала посмотреть «Человека-амфибию» супругу. Никита Сергеевич пригласил меня в гости, на дачу, в тот день, когда посмотрел фильм. Это было под Старый Новый год. Хозяин дачи был радушен и гостеприимен. Встретил он меня словами: «Ты моим женщинам понравился». И тут же пояснил, что имеет ввиду супругу и дочь Раду. Хрущёвы восторгались, расспрашивали, что и как снимали. Как-никак первые подводные съемки, непривычно. Не скрывали удивления, когда услышали, что оператор, чтобы получить мощный лобовой свет под водой, додумался опустить в море авиационные фары с боевых самолетов.
- Картина понравилась главе государства, и в тоже время ей присвоили второй разряд. Парадокс!
- Ну, во-первых, о наличии категорий в кинопроизводстве первый секретарь ЦК КПСС мог и не подозревать. Да и я в то время понятия не имел. И потом, фильм Никита Сергеевич «Человека-амфибию» смотрел, можно сказать, в домашних тапочках. Политики, они же живые люди, у каждого свой вкус, свои пристрастия, которые могут не совпадать с общепринятыми. Известно, что коммунистические вожди, тот же Хрущёв, Брежнев, любили песни Высоцкого, а Высоцкого в СССР гнобили.
Первый космонавт вступился за комсомолку
- Как вы познакомились с Гагариным?
- Наш общий знакомый, полковник, вначале передал мне, что Гагарин хочет со мной познакомиться, я, естественно, не возражал, и он нас познакомил. Мы с Юрой стали друзьями. С моей подачи он не раз помогал моим друзьям актёрам – кому телефон поставить, кому квартиру получить. Был случай, когда Гагарин спас спектакль, который «из идеологических соображений» не хотели выпускать. «Что за чушь! – возмущались «блюстители нравственности». – У главной героини – комсомолки! - роман с замужним мужчиной. Такого быть не может!» Я пригласил Гагарина на генеральную репетицию, и вскоре в интервью, по-моему, газете «Правда», когда его спросили о самых сильных впечатлениях последнего времени, Юра сказал: «Мне чрезвычайно понравился спектакль, над которым завершается работа в Театре Станиславского». Его мнения оказалось достаточно, что бы препоны исчезли.
- Владимир Борисович! Молодой парень, первая картина, всесоюзная слава, безумные поклонницы, а еще - в друзьях первый космонавт планеты, личное знакомство с главой государства - от этого, выражаясь современным языком, крыша могла поехать.
- Я как человек без комплексов и болезненного честолюбия относился к таким вещам спокойно. Да, было приятно, но - никакого шока! Проснулся знаменитым? Ну и что? От этого же не умирают.
Автор текста - Владимир Желтов