Видит бог, это лето я впервые за многие годы проведу в родовом поместье. Ну, почти в родовом.
Зато соседи будут довольны… А то как мы с дочерью в аэропорт, так сочувствуют мужу, кивают: «Твои-то опять по морям?» И держат мхатовскую паузу. Нет бы, спросили: «А почему же ты, Андрюша, не уехал с супругой на море?».
Я вам скажу, почему Андрюша не едет на море. Потому что Андрюшу от моря тошнит, - да, представьте, такое бывает. А ещё представьте, вас родители отправляли в коллективный мичуринский сад на прополку моркови, а Андрюшу всё детство заставляли ездить на Чёрное море, потому что там жил его дедушка. И вот все ребята играют в «Знамя» и в «Стрелки», гоняют на велике, а Андрюша - опять в Туапсе.
«Туапсе» в нашей семье - главное ругательное слово.
Возвращаемся из Кемера/Черногории/Хургады, демонстрирую снимки. Реакция мужа всегда одна:
- Да это просто туапсе какой-то…
Что тут скажешь? Два мира – два детства.
Ну, а в этом сезоне мне и до Туапсе не добраться - ограничусь Неаполитанским заливом…
Нет, я в здравом уме на тему закрытых границ. Я про собственный «Неаполитанский залив». Понимаете, каждый видит свой собственный сон. Мой «сон» состоит в том, что это вовсе не Кама, а, напротив, Тирренское море, Неаполитанский залив. Очертания во всяком случае – если смотреть с подъезда к Дому Астролога - точно такие же, идентичные острову Капри. И спуск, и прибрежные камни, и белоснежные яхты – всё один к одному. Вот я и решила – если мозг, как утверждают учёные, не отличает реальную вещь от её изображения, то какая моему мозгу разница – Камское море или Тирренское. Тем более, в такую жару, как сегодня.
Ну, и вечные страдания по поводу близкой зимы... Дело ведь не в зиме, а в том, что мы опять проворонили лето. Да и лето в нашем понимании – это две куцых недели в июле, половину которых мы ругаем жару, под занавес выкатываемся на пляж, а там и дедлайн – Ильин день… Глупое расточительство. Мы не умеем использовать лето, как это делают, например, деревенские дети. Как только внятно потеплело, они начинают купаться, торча на заливе до сентября всякий солнечный и безветренный день. Главное – это поймать погоду и купание сделать обыденностью, а не ритуальным выходом в свет.
Пляж, правда, у нас каменистый, дикий, зато вторая линия, есть, понимаете, где разгуляться. Дети, если честно, были здесь лет восемь назад – научили меня жить и куда-то делись - видимо, выросли. И теперь в «Тирренском море» я плаваю в одиночестве. Хотя дело, конечно, не только в плавании. Дело в том, что полоска узкого пляжа, где в беспорядке разбросаны гигантские камни – это портал, из которого можно попасть в любую точку мира без виз, самолётов и паспортного контроля. Просто сосредоточился – и привет, ты в Париже. Или в Амстердаме. Главное, знать нужный камень и ракурс своего положения относительно стрелки… Из Неаполя, впрочем, редко хочется в Амстердам. Да, чтобы мозг не усомнился, что мы не в России, а на юге Италии, костюмы должны в точности соответствовать декорациям. Купальники (штук пять) из бутика, парео там, пляжная сумка... И непременно - Шляпа. ляж у нас - каменистый, дикий (фото автора).
В жару ходим на море три раза (ну, ладно, два – перед завтраком и перед ужином), в сентябре – в середине дня. В сентябре вода становится прозрачной, стеклянной и колкой, точно мелкие жгучие льдинки разлетаются с каждым движением. В сентябре моё спасение – камни. В ясную погоду они нагреты, как печка, и щедро отдают тепло. Какой бы колкой ни была вода – ночи уже холодные – камни Тирренского моря согреют вас лучше всякой сауны и заставят поплавать ещё. Но нужно торопиться - солнце висит уже низко, а благодаря здешним горам заходит на пляже часов в пять, так что учитывая некий налёт инфернальности, к этому времени с берега лучше убраться.
Как-то убраться я не успела, потому что явилась бабка, и это был первый живой человек, которого я встретила здесь за два прошлогодних летних месяца. Как вы понимаете, люди – единственное, что нарушает мою концепцию Тирренского моря, и всё-таки в разгар сентября на необитаемом пляже им, скорее, приходится радоваться… То, что бабка не из нашего коттеджного посёлка, было видно за километр, несмотря на холёного стаффорда, которого она сопровождала.
- Вы не бойтесь, Бакс не кусается… Всё-таки выпросил речку – лает и лает, пока не возьмёшь… Мы из Турбино, ваши соседи. Дед-то не может выгуливать Бакса - дед, он безногий у нас. Одной ноги нет от бедра, а другой - от колена, отрезало трамваем в пятьдесят девятом. Мы за вокзалом жили и бегали в училище по трамвайным путям. Вот Николай под трамвай и попал, за безногого замуж я вышла. Коля мой так на гармошке играл! – ну, а я под гармошку плясала... Зимой-то мы, конечно, в городе живём. Но, представьте, хрущёвка, пятый этаж, невозможно без лифта. А здесь, в Турбино, дом после тетки остался. В доме как? Протезы прицепил и вышел в огород. А летом и вовсе без них. Как паук. Покурить, посмотреть ли на звезды. Тяжёлые они, протезы. Мы на самой горке живём, и залив наш оттуда – как на ладони. Но что-то Коля мне в это лето не нравится: сидит, часами смотрит на воду с мансарды. Мать, ты, говорит, глянь – это ж точь-в-точь остров Капри в Неаполитанском заливе! эх, говорит, кабы мне ноги да знать нужный камень и ракурс своего положения относительно стрелки…
Понравился рассказ? Поставьте лайк, пожалуйста, и , если интересно, подпишитесь на канал - я вам ещё не то расскажу...
Другие публикации канала:
Письмо. Рассказ
Как я переехала в особняк. Рассказ
Бабушка и ее женихи
Клад. Рассказ
Сам я живу в вагончике, а в трёхэтажном жоме - страусы и индюки
Как няня вышла замуж
Взлёт
А вызнали, что человеческой жизнью управляют дома?
Транзитный Сатурн
Волшебник Данилин
Все, кто мог, продали большие дома
Как девушка убежала в Испанию
Как я похудела до 44-го размера
Женщина вокруг сорока. Повесть
Дневник пионерки. Биороман
