Продолжение. Начало здесь.
Дрова в камине догорели. Язычок пламени мелькнул фиалковым сполохом, оттолкнулся от треснувшего уголька и исчез, оставив после себя лишь горсть золы да горячий выдох.
За разговорами не заметили, как пролетела почти вся ночь. Света зевнула:
– Всё, глаза слипаются. Пойдём спать, Дэвид.
– Давай только сначала покажу тебе, как двери открывать и закрывать.
Когда разобрались с сигнализацией и замками, девушка всё-таки уговорила хозяина апартаментов записать для неё "пошаговую инструкцию". В Свете включилась профессиональная дотошность в мелочах. Не дай Бог сделать что не так в чужой квартире - проблем потом не оберёшься. Вспомнился случай с Чуприком, ключом в Regent Park и её ритуальными плясками вокруг ресепшен.
Нет уж, спасибо. Довольно подобных встрясок для одной командировки.
– Прикреплю инструкцию на входную дверь перед тем, как уйти на работу. - Заверил гостью Дэвид, тоже безостановочно зевая.
Проводил Свету до её спальни:
– Доброй ночи, Свиета. Всё, что найдёшь в комнате - твоё и для тебя. Там в шкафу и одежда, и какие-то ваши женские штучки. Валентина Петровна сама покупала, мне не доверила эту миссию. - Вице-консул улыбнулся, нагнулся, и поцеловал девушку в щёку.
– Спокойной ночи, Дэвид.
Мужчина мялся на пороге, но не решался озвучить сокровенное. Наконец, когда гостья подняла на него вопросительный взгляд, слова сами собой сорвались с губ:
– Если хочешь, можешь закрыть дверь. Тут есть замочек. Но… я свою дверь оставлю открытой.
– Ага, тоже не люблю, когда душно. Но позже открою, когда умоюсь и переоденусь в пижамку. Не волнуйся, Дэвид, разберусь тут как-нибудь. Good night! Увидимся завтра вечером! – Чмокнула хозяина в щёку, добродушно расплылась в улыбке и прикрыла перед ним дверь.
И только поймав своё отражение в зеркале, когда снимала платье, охнула и густо покраснела. Присела на кровать, так и не выпуская платье из рук. Крепко прижала нежную ткань к груди.
Что это он имел в виду? «…дверь оставлю открытой»… Хосссподиии…- Закрыла ладонью полыхающее лицо, уши горели от обескураживающей догадки. Воздуха внезапно стало мало.
– Ну, Светка…опять отличилась. «Не люблю, когда душно». - Нервно хихикнула. Потёрла лоб.
Мдааа… Недаром меня мама расчудьем называет. Расчудье и есть.
Прозрачный намёк Дэвида напрочь сбил сонливость. Сердце тревожно зачастило. Света сперва заволновалась, но затем урезонила себя:
Он же сам предложил запереть дверь. Значит, намерен придерживаться данного обещания. И потом… всё-таки, Дэвид – джентльмен. Не верится, что он способен на гнусность.
И всё же…Как быть? Щекотливая ситуация. С одной стороны, закройся себе на здоровье и спи без забот. Но… хозяину будет неприятно: недоверие налицо.
С другой стороны, можно оставить дверь открытой. Но… вдруг он воспримет это, как приглашение? Не, не вариант.
Вот ёшки-матрёшки…Главное – без паники. Итак, как бы поступил в подобной ситуации мудрый Соломон? Во-первых, Соломон бы в такой казус не вляпался. – Ответила сама себе и хмыкнула.
Видимо, так и копится жизненный опыт. Болезненно. Но не трагично. Ладно, пока моюсь, что-нибудь придумаю.
Достала из шкафа корзинку с «женскими штучками», заботливо собранную опытной экономкой. Расставила в ванной баночки, коробочки и склянки.
Для гостьи даже предусмотрительно поставлен стаканчик с новенькой, ещё не распечатанной, щёткой. Казалось бы, мелочи… Но любая такая «мелочь» - проявление любви. От осознания такой бережной заботы, ширится сердце, наполняясь признательностью.
Как можно думать плохо о Дэвиде? Он - хороший человек, и такого отношения не заслуживает. Запираться на замок не стану.
А когда возвращалась из ванной, уже переодевшись в пижаму, столкнулась в коридоре с хорошим человеком – тот тоже только что принял душ и облачился в домашний халат – махровый, длинный, красивого оттенка индиго.
– Дэвид… - Судорожно сглотнула. Сердце заухало, заколотилось в рёбра. Света прижала руки к груди, на секунду замялась, но затем решительно дёрнула подбородком:
– Не хочу. Чтобы между нами. Осталась. Какая-то недосказанность. Ты мне очень нравишься. Как человек. Я тебя. Уважаю и люблю. Потому что в тебе. Так много качеств. Которые вызывают восхищение. Но к близким отношениям. Не готова. Ну. Как мужчина и женщина. У меня всё. – Выдохнула. Подняла на вице-консула широко распахнутые от внутренней агонии глаза.
И, к своему величайшему изумлению, но самое главное - к колоссальному облегчению, увидела, что тот трясётся от беззвучного смеха:
– А мне понравилась фраза «тоже не люблю, когда душно»! – Выдавил мужчина, и, не сдержавшись, оперся о стену, расхохотавшись вслух.
– Ой, Свиета, Свиета…
Света тоже прыснула от смеха:
– Я только потом сообразила… аххаха…
Дэвид, просмеявшись, кивнул:
– Дверь закрой, а окно можешь поставить на микропроветривание. Ручку поверни немного вверх и установи по диагонали. И спи спокойно. Ни о чём не волнуйся. Обещания свои я держу. Спокойной ночи, Свиета.
Вице-консул удалился в свою комнату, а Света прикрыла глаза и выдохнула, всё ещё улыбаясь. Сердце отпустило. На душе стало легко.
Всё-таки, насколько важно делиться с близкими своими страхами и опасениями. Недосказанность – худший враг отношений. Первейший признак недоверия. Надо учиться доверять тому, кем дорожишь.
Вот теперь и правда – спокойной ночи.
Дверь оставила открытой.
Дэвид ушёл на службу, когда солнце ещё расплетало золотые косы над горизонтом. Воскресный день рождался ясен и тих, танцуя сверкающими блёстками в окнах домов, растекаясь над городом прозрачной голубелью.
Света проснулась ближе к одиннадцати, и долго ещё лежала в белоснежных облаках мягкой постели, потягиваясь, зевая, выпрастываясь из сонной неги.
Наконец, протёрла глаза, приоткрыла ресницы – вся светлая комнатка сияла тёплым утренним светом. Солнечный зайчик дрожал на стене, отражаясь в зеркале.
– И впрямь, светлица. – Обвела глазами спаленку, улыбнулась воспоминаниям о вчерашнем дне. Глянула на часы:
Ох… обещала Оле быть к часу. Подъём!
После горячего душа пришлось окатиться ледяным водопадом – надо бы хорошенько взбодриться. Чтобы не взвизгнуть, громко пела «And I will always love you!».
Правда, всё равно получилось
Энд аАААай уилл олуэйз лааав ююю АААй!
Когда выбежала в столовую, подсушивая полотенцем волосы, на столе разглядела приготовленный для неё бокал свежевыжатого апельсинового сока, тост с ломтиком моцареллы, и омлет с томатами и зеленью – всё прикрыто стеклянными крышками – чтобы не утратило свежести.
А рядом – записка:
Hope you slept well. Enjoy your luncheon at Olga`s. Call me at 6 pm to pick you up wherever you are. Love, David.
P.S. Guess, it wasn`t stuffy, was it?
Надеюсь, выспалась. Приятного тебе аппетита у Ольги. Позвони мне в 18, чтобы заехать за тобой. С любовью, Дэвид.
P.S. Полагаю, душно не было?
Света тихонько рассмеялась, сложила записку, убрала в сумку.
Надо сохранить. На память.
Новую сумочку решила пока оставить у Дэвида. Проверила – и впрямь сбоку - кармашек на молнии, а внутри – ключница. Красота.
Тост съела, сок выпила, на омлет сил не хватило. Убрала за собой посуду, помыла, прибрала в спальне и гостиной. Огляделась – повсюду порядок и чистота. Удовлетворённо кивнула головой. Теперь можно и к Ольге со спокойной совестью.
Быстренько одевшись, принялась копошиться с замками и сигнализацией, действуя строго по инструкции, прикреплённой хозяином к входной двери с внутренней стороны.
Разобралась, убедилась, что всё сделала правильно и только тогда устремилась к лифту.
В зеркальном лифте перевела дух и всмотрелась в своё отражение.
Что со мной сделала Москва? Где та сдержанная молчунья с Севера, что когда-то изнывала от глупой влюблённости? Мучилась неловкостью в громоздком пуховике из-за ослепительности офисов Morgan Union?
Света поправила белокурые локоны, одёрнула чёрное элегантное пальто, натянула перчатки и, усмехнувшись, уверенно подмигнула себе.
Простучала каблучками мимо консьержки, вежливо поздоровавшись на ходу, и с радостью выбежала навстречу московскому зимнему солнцу.
Продолжение здесь.
