Вдохновитель и основатель финансовой пирамиды МММ Сергей Мавроди в середине нулевых годов более четырех лет провел в местах лишения свободы. Он обвинялся в мошенничестве и в уклонении от уплаты налогов.
«Остап Бендер» 1990-х полгода провел в обычных тюрьмах, месяц – в СИЗО «Бутырка», пять месяцев – в СИЗО «Матросская тишина» на обычном режиме и четыре года в специальном блоке 99/1 с повышенным контролем содержания.
Формальный статус Мавроди среди сидельцев был невысок – так называемый «коммерс». Нередко такие люди становились привлекательным объектом для «разводов» на деньги. Мавроди, впрочем, рассказывал, что где бы он ни находился за колючей проволокой, везде к нему относились с уважением и чуть ли не с пиететом.
Сокамерники ценили его за огромный масштаб деятельности, и даже несмотря на то, что родные некоторых из них серьезно пострадали от деятельности МММ, никому и в голову не приходило ему за это , что называется, предъявлять.
Очень уважительно к нему относились и воры в законе, с которыми ему довелось пересечься в тюрьмах.
Тем не менее за несколько лет отсидки совсем уж без происшествий обойтись не могло. И некоторые конфликты с сокамерниками у Мавроди случались.
Однажды один серьезный сиделец, проходивший по 105-й статье УК РФ, предложил ему сыграть в шахматы. До этого Мавроди говорил, что играть не любит, но что-то немного умеет, хотя на самом деле играл на весьма приличном уровне. Сели за партию. Выдающийся аферист легко выиграл у оппонента, чем изрядно его разозлил. Он решил, что Мавроди специально над ним посмеялся, притворившись слабым игроком и заманив на игру. Встал, отошел в сторону и со зловещим видом начал разминаться, показывая всем видом, что сейчас накинется и пойдут клочки по закоулочкам.
Великий комбинатор вспоминал, что взирал на эту картину с большой тревогой, ожидая, что сейчас ему совсем не поздоровится. К счастью для него, вмешался кто-то из местных авторитетов. Он настоятельно посоветовал злосчастному шахматисту успокоиться.
В другой раз Мавроди столкнулся еще с одним нервным типом. Гуру больших процентов сидел и что-то вырезал ножницами, которые иногда выдавала администрация. Подошел сокамерник и захотел взять со стола какой-то предмет, а Мавроди возьми да замахнись на него в шутку ножницами. Мол, куда лезешь?
Однако того этот жест серьезно задел. «Бей, раз замахнулся», - процедил он и подошел к Мавроди вплотную. «Ты чего? Отойди. Не буду я тебя бить». «Нет, бей!».
Мавроди еще пытался словами успокоить соседа по камере, но тщетно. Тогда он взял ножницы и глубоко провел по протянутой руке острием. Того это устроило, инцидент был исчерпан.
В автобиографии Мавроди рассказывал о своих ощущениях, когда в первый раз перешагнул порог камеры. Поначалу он испытывал жуткий стресс.
Ощущение, что ты заперт в каменном мешке, лишен свободы – оно непередаваемо. Ты понимаешь: что бы не делал – хоть катайся по полу, хоть умоляй, хоть плачь – тебя отсюда не выпустят. Это давит неимоверно. Чтобы понять чувства человека, лишенного свободы, надо самому испытать это. Волевым усилием я подавил искушение закричать, проявить какую-то слабость. Затем стало легче,
– вспоминал он.