Первая часть этого рассказа по ссылке
Полина чувствовала, что с мужем что-то происходит. Какая-то непонятная, ничем не объяснимая тревога гложила ее в последнее время. Дома все было в порядке. Из минимального количества вещей, что были, постаралась создать уют, привести двор в полный порядок, перекопать землю в огороде и даже засеять семенами, которыми поделилась мать. И все же, все же сердце было не на месте. По вечерам такая тоска нападала, что слезы сами собой текли из глаз.
Анна Степановна видела, что дочь не находит себе места и все уговаривала Полину не волноваться:
- Сама знаешь, что такое полевые работы. Они тама и день, и ночь работают, да не волнуйся ты так. Ну, хочешь, я с детишками побуду, а ты съезди к нему? Пару дней тебе хватит, чтобы мужа проведать?
Полина долго раздумывала и, наконец, согласилась.
Добираться до полевого стана пришлось на попутке: председательский газик как нельзя вовремя подвернулся.
Издали увидела мужа сгорбившегося над землей. Наступала горячая пора: дни становились жарче, подходило время полива хлопчатника, но вода по цементным трубам так и не поступала, - местный канал был все еще недостроен.
Строители начали бетонировать канал с большой задержкой, так как плиты для облицовки везли на огромных машинах километров за сто от Джизака. Машины, дорога, погода, работа… и вот теперь, когда уже нужно приступать к поливу хлопчатника, бетоном осталось покрыть еще километра три, а на это, строители запросили дней тридцать. Раньше говорят, никак не управимся. Но ведь ни солнцу, ни хлопку ничего не объяснишь. Если не полить, засохнет на корню, а это три с половиной тысячи гектар.
Толик вместе с Батыром искали выход из сложившейся ситуации. Полина подошла к мужу еле слышно. Пока добиралась, в горле кипела обида, думала, приедет и все ему скажет. Разве можно вот так надолго пропадать и чтобы ни слуху о тебе, ни духу. Но, увидев осунувшееся лицо мужа, с темными кругами под глазами от недосыпа, с черной загоревшей кожей, промолчала. Обняла, поцеловала растерявшегося Толика.
- А ты как здесь? – только и смог вымолвить.
- Мимо шла, решила заглянуть, - пошутила. – А это и есть твой знаменитый бригадир?
Батыр широко улыбнулся.
- Вай, Анатолий, какая красивая у тебя жена. Вы его не ругайте, он про вас все время думает, я знаю, только видите беда у нас какая. Хлопок погибает без воды, голову ломаем, что делать, - Батыр глубоко вздохнул.
Полина взглядом окинула местность и спросила:
- А если временный канал сделать? Мы на машине проезжали бачили, что река рядом течет. Разве нельзя ее насосами качать?
Батыр изумленно посмотрел на женщину и вдруг, вскрикнул:
- Вай, какая вы умная! Толик-джан, как же мы сами не догадались? Решение на поверхности. Поля, какой мудрый совет!
Размахивая руками, Батыр побежал к рабочим. Анатолий обхватил жену за талию, кистью руки, стараясь не дотрагиваться грязными ладонями, убрал прядку волос с лица и жадно припал к губам.
- Сладкая моя. Сладкая, сладкая, сладкая, - шептал исступленно.
Ее губы, глаза, смотрящие с жадностью на него стараясь подменить любую перемену, аромат ее волос, горячее тело под летним платьем, - прикасаясь к жене, Анатолий почувствовал, как растворяются чары другой женщины, имевшие над ним власть.
- Прости меня, - прошептал жене, покрывая мелкими поцелуями лицо.
Полина не задала ни одного вопроса. Закрыв глаза, почувствовала, как по щекам катятся слезы. Это было первое в жизни произнесенное им «прости».
Уже через пару часов того же дня, бульдозерами нагребли землю к каналам, специальными машинами утрамбовали и укрепили. Теперь воду можно было пустить по временному каналу, но сама она пойти по цементным лоткам не могла, так как они располагались значительно выше уровня воды в канале. Тогда было решено привести и установить в каналах шестиметровой глубины двенадцать насосов. Вода наполнила каналы очень быстро. Как только насосы заработали, кинулись мужики обнимать друг друга и радоваться, - хлопчатник спасен!
- Ради такого дела, - сказал Батыр, - мы даже по чуть-чуть вина выпить можем.
- А пойдемте в стан, - предложил кто-то из рабочих, - Малика наверняка чего-нибудь вкусненькое сварганила.
В стан отправилось человек шесть, остальные остались на полях. Малика сидела на скамейке у вагончика, и, склонившись над ведром, чистила картошку.
- Добрый день, - улыбнулась Полина, - подмога нужна? Принимайте.
Малика удивленно посмотрела на Полину: - Справлюсь, вы же гостья, садитесь к столу.
- Ну, если помощь понадобиться, скажите, - села рядом с Толиком.
Малика перевела взгляд с Полины на Анатолия и закрыла глаза. Анатолий покусывая губы, молчал. Скрестив руки на груди, локтями облокотился о стол. Полина продолжала рассказывать о том, какая шалунья Танюша, она уже успела познакомиться и подружиться со всеми соседскими детьми. И ничего страшного в том, что дети говорят на разных языках, они прекрасно понимают друг друга.
- Толичок, ты меня слышишь? – спросила мужа.
Тот кивнул. Полина, интуитивно повернула голову к Малике и встретила долгий, пристальный взгляд девушки, по щекам которой, текли слезы. Эта – немая сцена, сказала Полине гораздо больше, чем возможно хотелось бы рассказать ее участникам. Вскочив с места, Полина быстрым шагом направилась куда-то в сторону степи. Толик побежал за ней с криком: - Стой! Ты куда?
Догнав жену, схватил за руку и развернул к себе лицом.
- Поля, ну не дури! Ты что?
- У вас что-то было? – спросила, глядя мужу в глаза.
Толик покачал отрицательно головой.
- Ни словом, ни делом. Несколько фраз друг другу сказали и все. Это правда, - и вдруг, сам того не ожидая, Толик рассказал жене все как было на самом деле.
Малика стояла на том же месте, издалека наблюдая за тем, как что-то говорив жене, Толик размахивает руками, и чувствовала как огромная волна горячей боли накрывает ее. Глупо получилось, влюбилась, успела себе что-то нафантазировать, а он на самом деле женат. Счастливо женат.
С того же вечера, сказавшись тяжело больной, Малика перестала приезжать в стан.
Через день, домой уехала и Полина.