Отдыхающий на турецком курорте молодой мужчина с редким именем Ираклий вот уже вторую неделю занимался одним и тем же. А именно отчаянно скучал. Хотя до этого он, конечно, обгорел как полагается, нафотографировался под пальмами и осмотрел с ног до головы всех имеющихся в отеле представительниц противоположного пола.
Результат "осмотра" был весьма плачевным: мамы с детьми, мамы со своими мамами и детьми, унылые супружеские пары, решившие вывезти свою не менее унылую семейную жизнь на море и всеобщее обозрение; и дамы в возрасте хорошо "за" с обвисшими... в общем, неважно; плюс их капризные то ли поздние дети, то ли ранние внучата, регулярно бегающие повсюду и орущие-вопящие-визжащие по поводу и без. Чаще, конечно, без.
Эти резкие, неожиданные звуки отравляли жизнь Ираклия в небольшом анталийском отеле похлеще однообразного меню и отсутствия на его территории хоть каких-нибудь мало-мальски приятных молодых женщин.
Поэтому изящная брюнетка в чёрной широкополой шляпе и с большим бюстом показалась ему поначалу миражом. А при знакомстве оказалась Ингой и тоже из Москвы.
Инга была искусствоведом и жила с мамой. От папы, военного лётчика, погибшего во время тренировочного полета, когда ей было семь лет, остались лишь фотографии...
- Я тоже военный лётчик! - радостно сообщил Ираклий на второй день знакомства.
- Правда? - оживилась Инга, - как здорово!
И вся превратилась в слух.
Остаток отпуска Ираклия они провели вместе. Инга целыми днями готова была слушать о лётных подвигах нового поклонника, но тот всё старался перевести разговор на Ингины достоинства.
Ираклий вернулся в Москву и уже по прошествии семи дней встречал свой "мираж" в Шереметьево. А ещё через месяц сделал возлюбленной предложение.
И вот, когда заявление в ЗАГС было подано и пора было начинать свадебные хлопоты, всплыли интересные подробности.
- Только ты понимаешь, я должен признаться. Я совсем не лётчик и даже не военный.
Инга, орудовавшая в тот момент помадой, от неожиданности промазала мимо верхней губы и теперь, с красным пятном на носу, пялилась на Ираклия.
- А кто ты?
- Бухгалтер.
- Как бухгалтер? Ты мне всё это время врал? Но ведь ты знаешь, как для меня важна профессия лётчика...! Мой отец...
- А ты мне не врала? Искусствовед! Сама не отличишь Моне от Гогена! А твой бюст? Он на самом деле оказался на два размера меньше!
Очень быстро выяснилось, что Инга вовсе не искусствовед, а всего лишь библиотекарь, а у Ираклия нет никакой бабушки в Америке, зато есть привычка прилюдно ковырять вилкой в зубах и чесать намечающееся пузо. Однако свадебные приглашения уже были разосланы, а Инга переехала от мамы к будущему мужу.
И вот в одно воскресное утро, когда новоиспечённая супружеская чета уютно пила кофе, в домофон позвонили.
- Это ко мне! Я открою...
На пороге стояла тёща Ираклия и трое детей - девочка лет пяти и два мальчика года на три старше.
- Мама! Мама! - закричали они, повиснув на Инге.
- Пупсики мои! Как же я соскучилась!
- Кто это? - вытаращил глаза Ираклий.
- Как кто? Ваня, Лиза и Толик! Принимай, зятёк, пополнение! Сегодня из деревни забрала - у бабушки отдыхали... Мальчикам пора к школе готовиться, во второй класс идут! Лизонька пока в садик...
Пространство уютной трёхкомнатной квартиры немедленно заполнили крики, визги и вопли...