Давно хочу и уже не одинъ разъ собирался написать про Константина Крылова. Но почему-то не могу, неподъёмная какая-то задача.
Можетъ быть частями?
И хорошо, что это мой первый постъ въ Дзэнѣ.
Гдѣ-то за годъ-полтора до его кончины я попросилъ у одного изъ нашихъ общихъ знакомыхъ его телефонъ и позвонилъ ему, договорился о встречѣ.
Мы встретились у метро Третьяковская, посидѣли въ "Хлѣбѣ насущномъ". О той встрече и разговорѣ надо бы говорить особо, однако, главное, что мы тамъ примирились, попросили прощенія другъ у друга за всѣ вольныя и невольныя доставленныя огорченія, разъяснили большинство самыхъ очевидныхъ, какъ сейчасъ говорятъ "непонятокъ".
Это былъ второй разъ въ жизни, когда я съ нимъ смогъ поговорить вотъ такъ запросто, искренне и о многомъ, что волновало, пожалуй, насъ обоихъ.
Не то, чтобы мы разошлись друзьями, но очень многое тамъ выправилось за бокаломъ краснаго вина. Хотѣлось бы вѣрить, что и для него эта встреча была значима.
Потомъ, уже зимой или ещё осенью, не помню, я пріѣхалъ къ нему въ гости - со вполне прагматической цѣлью - онъ раздавалъ часть своей библіотеки. Мне было пріятно, что некоторые книги онъ спеціально выбралъ и вручилъ мне.
Въ моей жизни было не такъ много знакомыхъ, про которыхъ понимаю: жаль, что мы не общались больше. Константинъ Крыловъ - одинъ изъ такихъ людей.
Я не могу сказать, что онъ былъ мне другомъ.
Даже, что близкимъ знакомымъ былъ - не могу.
Темъ не менѣе для меня его смерть - это личная потеря.
Я это чувствую сильно и глубоко.
Достаточно сильно и достаточно глубоко, чтобы здесь остановиться.
Дальнѣйшее да будетъ почтено молчаніемъ.