NeverMore
Виконт подпрыгнул в кресле от неожиданности – вцепился пальцами в стол, чтобы это скрыть. Дверь, только что закрытая на старый заедающий замок, распахнулась настежь. В проёме – чёрная фигура. До подмышечных впадин – Вор-Колдун! Но узкие плечи и… лицо прекрасной девушки. Золотые пряди убраны в низкий хвост… Светло-зелёные глаза смотрят свысока и напряженно.
Что-то звякнуло о столешницу.
На коричневом глянцевом мраморе лежали девять чёрных абсидианов – украденная реликвия замка. Старинное украшение хрустальных окон. В здании их осталось только 3, и одно из них было украдено. Створка целиком была снята с петель и похищена… Вором-Колдуном.
Виконт удивлённо перевёл взгляд на гостью. Что это значило? Девушка, похищенные абсидианы?..
– К сожалению, раму пришлось выкинуть, – сообщила посетительница чистым, немного низким голосом. – Она была тяжёлая и заметная.
Виконт мгновенно воссоздал события той ночи, шесть дней назад. Все жандармы города были брошены на блокировку проходов и проездов, на патрули чи облавы. И всё же Вор-Колдун улизнул. Прихватив оконную створку, малахитовый письменный прибор и несколько бесценных карт города и окрестностей, самых точных и детальных на сегодня...
Неужели эта девушка пытается убедить его, что она и есть Вор-Колдун? Какая нелепость!.. Очевидно, злодей загипнотизировал или околдовал невинную жертву… Кем могла бы быть на самом деле эта красавица?.. Едва ли уличной девкой. Слишком чистые волосы, слишком благородная осанка, слишком умные глаза…
– Что это значит? Зачем вы это говорите мне? Вы хотите убедить меня, что вы – Вор-Колдун?..
– Зачем мне вас убеждать? Нелепость. Нет. Я принесла вам абсидианы. Прошу не преследовать моих помощников. Все камни были перешлифованы, метки стёрты или изменены. Все драгоценности отданы помощникам и покинули страну. Нет смысла их преследовать. Со мной можете делать, что захотите. Можете отправить на эшафот. Помнится, за всю карьеру я никого не убила. Но, возможно, вы считаете, что камни стоят дороже жизни.
Сказано слишком смело и точно. Виконт мысленно прикусил язык и на всякий случай решил не вставать из кресла. Если девушка под гипнозом, она его не поймёт и будет говорить только то, что велел хозяин. Если же это и правда Колдун… Нужно выяснить, что он задумал.
– У меня есть ещё одна просьба. До смерти это останется на мне.
Посетительница сняла грубую кожаную перчатку, тонкие сильные пальцы скользнули за ворот глухой рубашки – и на свет свечей явилось сверкающее колье из 99 брильянтов, прозрачных, как слеза ангела, и обрамлённых в серебро высочайшей пробы.
– Колье покойной королевы! Откуда оно у вас??!
– Разве вы не помните? Это первые драгоценности, которые я украла.
– Первое дело!
– И первый раз, когда я использовала магию. На вашем единственном свидетеле.
– Единственном, кто видел лицо вора!
– Вознице, которого я позже превратила в червяка. Это был он в вашем кабинете в ту ночь? Он уже заметно больше похож на человека. Вы достигли большого прогресса, господин инспектор.
Откуда она могла узнать?.. Действительно ли это гипноз?
– Всё объясняется очень просто, – ответила на его мысли гостья. Простым и быстрым движением она расстегнула и сняла колье. Какое-то движение искр, глаза виконту как будто затуманило, и вот перед ним девица всё в том же чёрном костюме с белым воротничком рубахи, только лицо её – сероватое, с обвисающими щеками, как у брылястой старухи, с широким, будто нигерийским носом и тяжёлыми обрякшими, как у пропойцы, веками. Из-под редких рыжих ресниц смотрели те же пристальные и уверенные зелёные глаза. А за спину был убран всё тот же густой золотой хвост волнистых прядей.
Колдунья снова надела и спрятала колье, красивая маска вернулась на ее лицо. Девушка дала виконту ещё несколько секунд, чтобы оправиться. И ещё секунду, чтобы зажать рот рукой – он вспомнил.
– С тем обществом, которое вы так ревностно охраняете, меня всегда связывали только презрение и отчаянье… Говорят, когда я родилась, многие, кто видел меня, сходили с ума от ужаса.
Ничего настолько ужасного виконт в лице барышни не увидел, поэтому в слухах усомнился.
– Гораздо страшнее, что наследная принцесса стала вором, – заметил инспектор.
– Это колье могло принадлежать мне по праву наследования, – не соглашаясь и не отрицая продолжила колдунья. – Но мать решила забрать его с собой в могилу. Вот и пришлось его украсть.
–- В сговоре.
– Я была глупой 16-летней принцессой, не умевшей ничего. Как бы я сделала это одна?
– Вы не раскаиваетесь! – Теперь виконт встал, и пальцы его жёстко упёрлись в полированный стол.
– Нет. Для меня это не было злодейство. Для меня это было приключение.
– Так чего же вы хотите теперь?
– Мне надоело убегать. Последний раз, шесть дней назад мне пришлось спасаться в мусорном баке.
– Мусорный локомотив!
Конечно! Как можно было это упустить? В тот час именно в том районе должен был проходить мусоросборный поезд из одного вагона-бака! Как же очевидно!
– К счастью, куча была такой огромной, что сверху не было ни тараканов, ни крыс. Тараканы остались на дне, где больше сладких тухлых соков. А крысы добрались только до середины, и этого оказалось им довольно. Но сверху лежал мертвец в чистеньком костюме. Вероятно, надоевший кому-то родственник.
– Вот как?
– Я говорю, что мне надоело кататься в мусорных баках. Мне пришлось сделать это дважды…
– В первый раз, украв колье, вы ушли таким же образом?
– Конечно. Но тогда я упала. С моста. За мной гналась королевская конная стража. А я была в платье. Я запуталась и упала. К счастью, внизу проходила баржа с мусором – я не расшиблась.
– Действительно… Да и мост невысокий… Выходит, это было везение?
– Говорю же, я была глупой.
Виконт собрал в горсть девять абсидианов. Все они поместились в одной его ладони, тогда как вору пришлось нести их в двух руках. Эта девушка… женщина… Что у неё на уме?..
– Теперь вы гораздо хитрее, – отметил виконт.
– Возможно. Это не сложно, когда тебя боятся. Как в последний раз. Вы, кажется, всех жандармов города бросили на меня.
– Но вы ушли от них!
– Это было непросто. Особенно когда они стенкой построились перед моим велосипедом. Я могла ускориться магией или с помощью мотора и прорваться. Возможно, сломала бы кому-то что-нибудь, но не более. Если бы не мешки на заднем колесе, я бы так и сделала. Но за груз можно было ухватиться. Я бы упала и на долю секунды потеряла ориентацию. Недопустимо. Поэтому я бросила велосипед и подбросила несколько магических искр. Не нужно много колдовать, когда люди тебя боятся. Довольно и вида искр, чтобы страх превратился в панику. И, хотя они хотели меня поймать, страх был сильнее их желания. Я просто толкала их друг на друга, и создалась суматоха. А я под эту суматоху выскользнула и сменила шляпу на одну из их фуражек. И всё же кто-то заметил, что я пытаюсь отсоединиться. Поэтому пришлось продолжить спектакль. В арке ведь стоял жандарм, чтобы блокировать проезд?
– Да, стоял.
– Он поменял позу, чтобы разглядеть, что творится перед аркой. Вы знаете, почему я ношу чёрное?
– Чтобы не было видно ночью?
– Потому что этот цвет носят жандармы. Я закричала: «Он выбросил шляпу, он поменял шляпу! Он там!» У меня и шляпа была в руках как доказательство. Я бросила её в сторону арки. Издалека ведь было не понять, точно там стоит жандарм или вор. И все бросились туда. А я на половине пути сбежала, подхватила мешки и спряталась в кусты. Убедилась, что в арке началась неразбериха, и побежала. Подвернулся паровоз с мусором, и я спряталась там. Пока ехали, вынула камни из стекла.
– Это был хрусталь. Горный.
– Мне очень жаль. Вся конструкция была очень тяжёлой. Мне пришлось оставить только камни.
– Как же гениально вы меня обошли…
Это было настолько блестяще и в то же время так унизительно, что виконт снова опустился в кресло. Абсидианы вернулись на стол и лукаво поблёскивали под свечами.
– Не вас, а ваших жандармов. Почему вы лично никогда не участвовали в облаве? Вы умны, и с возвышения вам хорошо были бы видны передвижения всех фигур. Почему вы не участвовали? Высокомерие, страх?
Виконт раздражённо выбрался из-за стола и отошёл к окну. Ему надоело быть в осаде у Воровки.
– Я не против. Человеческие слабости мне помогают, – добавила Колдунья.
За окном стелилась густая ночь, местами луна прорывала пухлые тучи, и золотые копья лучей утыкались то во флигель, то в грязное стекло. Город спал, ничего не подозревая.
– Вы опасная женщина, – усмехулся виконт и обернулся к собеседнице. Она ответила зеркальной усмешкой и приподнятой бровью:
– Только не для вас. Насколько я понимаю, вы боитесь только тех женщин, которые метят в ваши жёны.
Виконт слегка поперхнулся, но постарался скрыть своё удивление.
– Это очевидно, – объяснилась Воровка. – Вы работаете допоздна, богаты, но всё ещё не женаты. И ваши сапоги никогда не бывают начищены.
Предатели-сапоги и в этот раз были обметены от пыли, но избежали встречи с ваксой. Виконт пошевелил носками, досадливо вздохнул. Посещай он светские рауты чаще, он внимательнее следил бы за блеском сапог. Обувь выдавала в нём отшельника.
– Так что вы хотите предложить, в конце концов?
– Мне просто надоело ездить в мусорных баках. Я не знаю, как распорядиться собой дальше.
– Не знаете? – Виконт не поверил. Вор-Колдун продумывает всю игру наперёд… Хотя, очевидно, в некоторых случаях ему просто везло.
– А вы знали, что там должен пройти локомотив?
– Я напрочь о нём забыла. Надежда была уйти по дорогам, пока жандармы стерегут пешеходные проходы. Вы же не ждали, что я буду на велосипеде?
– Ничего не ожидал! На всякий случай, предположил, что вы и на драконе огнедышащем можете прилететь!
Колдунья рассмеялась. Виконт не удержался и засмеялся следом.
Это была увлекательная эпоха! Погони и загадки, соперничество и соревнование в хитрости и везении… Всему настаёт конец. Теперь нужно решить, что предпринять дальше.
– Что же дальше?
– Сказала же, не знаю. Делайте, что хотите.
– Как легко переложить ответственность на других. Не похоже на вас.
– Ничто человеческое, знаете?
– Вы наверняка обдумывали, какие могут быть варианты. Среди них, может быть, было… взойти на престол?
– Зачем? По-моему герцог неплохо справляется.
– Но трон по-праву ваш.
– Нелепость. Переступите уже через эти условности. Люди их когда-то придумали, а теперь им поклоняются. Управлять страной должен тот, у кого это получается и кто хочет. Мне эта обуза не нужна. Для меня королевский замок – клетка. Мерзкая крепость, в сердце которой был заперт страшный урод.
Виконт обдумал слова принцессы-воровки. Пожалуй, дейсвительно, человек, настолько запятнавший свою честь и к тому же не раскаивающийся в содеянном, едва ли достоин претендовать на королевский венец.
– Тогда что же? Быть может, работа в сыске?
На этот раз задумалась Колдунья. Очевидно, эта мысль посещала её, но была отметена.
– Мне сложно представить, как это будет, – произнесла она медленно и вопросительно взглянула на инспектора. Виконт неловко улыбнулся и с деловым видом откашлялся.
– Конечно, это подразумевает, что ваши поступки будут ограничены законом Королевства. А также то, что над вами будет начальствующий…
– Простите, можно ли короче?
– Я уже выразил свою мысль, – досадливо закончил виконт. – Работа в сыске – это легальный доход и возможность использовать ваш ум и опыт. Но вы должны будете подчиняться закону и вышестоящему офицеру. Мне.
Колдунья поставила руки на пояс и глубоко задумалась. И если бы виконт не знал, что это виртуозный преступник, он бы, чёрт побери!, очарован был розовыми губами, сжавшимися в бантик, и тонкими запястьями, показавшимися из-под манжет, не говоря уже о туманном взгляде зелёных глаз под пушистым пологом ресниц.
– Всё равно. – Виконт чуть вздрогнул от неожиданности – побоялся, что его непрофессиональное разглядывание будет очевидно. Если и поняла его чувства, собеседница не показала этого и продолжила рассуждение. – Где я буду жить?
– Где пожелаете. Но я бы предпочел – недалеко от моей резиденции. Вы можете снимать квартиру…
– У меня свой замок. Но он далеко отсюда. На восточной окраине города.
Замок пропавшей принцессы. Кто бы мог подумать, что она никуда не пропала и спокойно себе разбойничает в своей же резиденции, которую ей выстроили любящие родители.
– Это слишком далеко, – отрезал виконт.
– Тогда я буду жить здесь. Я не буду платить ни медяка зарвавшимся буржа, не готовым даже ванну до блеска очистить ради постояльцев.
– Не все же апартаменты таковы…
– Я буду жить здесь или у себя. Или ютитесь сами в съемных апартаментах.
Виконт настолько опешил, что на секунду превратился в глупую барышню, хлопающую ресницами и ротом.
– Значит, я буду жить у себя? – мягко осведомилась принцесса и губы её нежнейше улыбнулись. Это было чистой воды издевательство.
– Живите здесь, – собрался с мыслями виконт. – Это ближе и удобнее. И замок большой, мы едва ли пересечемся за день.
Гостья хмыкнула, очевидно, это не вполне её устраивало.
– Какое жалованье мне полагается как сыщику?
– Об этом я пока не думал… Вам не довольно одной победы на сегодня? Я отдаю вам правое крыло замка.
– Я приведу его в порядок. Сейчас ваш замок, мягко скажем, нуждается в ремонте.
– Как вы…
Впрочем, она была права. До замка и ремонта вечно не доходили руки и деньги. Было много других, более важных, государственных забот.
– Как же вы намерены это сделать?
– Найму бригаду плотников. Я знаю, к кому обратиться.
– И с каких же денег вы им заплатите, если жалованье еще не получили, а похищенные драгоценности раздали помощникам?
– Платить будете вы. А я прослежу, чтобы плотники работали быстро и на совесть.
– Справделиво, – пробормотал виконт. – Ответьте-ка мне ещё на один вопрос. Я вспомнил о нём благодаря вашей фразе о «зарвавшихся буржуа».
– Спрашивайте, – согласилась колдунья.
– Чем так не угодили вам Кранцы? Вы ограбили почти каждый их ювелирный салон и даже в банке выкрали драгоценности именно с их клеймом.
– Они слишком жадные. К тому же, именно они делали оправу для 99 брильянтов.
– Колье покойной королевы. Магическое колье.
– Да. На матери это была просто безделушка: она и так была красива. Меня эта вещь могла защитить от насмешек. Но эта женщина считала, что на мне лежит заклятье. И что я должна сидеть в Восточном замке и ждать, когда меня спасёт Прекрасный рыцарь. Но хуже всего, что она верила всем своим глупым сердцем, что душа важнее внешности. Уж поверьте, из всех пажей, с которыми мне «повезло» пообщаться в замке, ни один не удостоил меня комплимента за доброе сердце или пытливый ум. Никто в здравом уме не женится на уроде. И уроду, между прочит, хотелось бы по крайней мере на праздник любоваться нарядом в зеркале, а не содрогаться от того, как туалеты контрастируют с физиономией. Моей глупой матушке с её розовыми мыслями не приходило в голову, что зрение – основной орган восприятия для человека. И потому внешность имеет большое значение.
– Поэтому вам так нужно было колье.
– Да. На мне нет никакого прокляться. Проклятье было на ней. Мачеха-ведьма испытала на падчерице немало приемов, очевидно, стараясь испортить жизнь во дворце. И позже матушка была мертва 7 лет, пока отец не нашёл её и не снял заклятье. Как думаете, такое сильное воздействие магии и ненависти могло пройти бесследно? Насколько мать была красива и наивна, настолько её ребёнок родился уродливым и пытливым. Разве не очевидно?
– Вы преувеличиваете, – не удержался виконт, но тему развивать не стал. – Всё это я вполне могу понять. Я не считал себя некрасивым, но понимания между мной и покойными родителями было не более, чем у вас. Однако же я не стал преступником.
– Честь вам и хвала, – иронично качнула головой колдунья. – Зато у вас ботфорты грязные и замок разваливается, и друзей у вас нет. А у меня и обувь прилично выглядит, и дом в полнейшем порядке, и до последнего у меня было с полсотни людей, с которыми можно было говорить свободно и каждому из которых можно было доверить собственную жизнь.
Виконт помрачнел и сжал челюсти, руки сами скрестились на груди, и на языке вертелась стая ядовитых возражений. Только… идти на поводу у воровки – ниже аристократического достоинства.
– Как же вы решились расстаться со своими… единомышленниками?
– Я испугалась, что до конца жизни буду спасаться в мусорных баках. Вам бы такая перспектива понравилась?
– Я не преступал закон, чтобы нуждаться в подобных убежищах, мадам.
– Мадемуазель. И даже точнее – ваше высочество.
На последнем слове колдунья снова рассмеялась, устало опустилась на стул для посетителей. Под глазами виконт заметил тени – даже ей, полуночной грозе города, пора было в постель. Да и он, сова до мозга костей, уже устал. Пора бы и на ночлег.
– Вам приготовят комнату…
– Увольте, это долго – я усну на стуле. Я пойду к себе. Пока идешь, точно не уснешь, ведь верно? А днём, часов в 12, буду снова у вас. Возможно, не в чёрном. А хотите – в платье. Вот кошмар-то будет!
– Не надо! Это слишком. Это…
– А как вы будете объяснять, что у вас работает женщина? Или вы меня и дальше за мужчину выдавать будете?
– Ам… Об этом. Как вы объясните? Это магия?
– Абсурд. Вот.
Колдунья приподняла припоясную сумку, достала деревянные полуэллипсы, вроде тех, что шьют из ваты портные и подкладывают в мужские куртки, чтобы плечи казались шире. Бросила на стол, они чуть не достали до чёрных камней.
– Это чтобы плечи были шире. И я ношу бельё, которое стягивает грудь. Раньше носила такое, чтобы выпрямить спину. Многим детям подобное надевают. Позже придумала использовать как поддержку для мышц и как утяжку.
– А голос?
– Немного потренировалась, чтобы сделать глубже свой голос. Остальное сделала заколдованная маска. Всё же я иногда использую магию.
– Вы выдали себя за мужчину… Хитроумно.
– Эта идея, кстати, была ваша. Вы заговорили обо мне как о мужчине. В той, первой статье. Я подумала, что так действительно будет лучше. И подчинённых так найти проще, и инкогнито сохранить легче.
– Выходит, я помог вам…
– Не думаю. Вы просто свято верили, что таким злодеем может быть только мужчина. И я решила не спорить.
– Вы опасная женщина, мадемуазель.
– Аврора. Это моё имя, если помните. Если мы и сможем работать вместе, то называйте меня по-имени. Мадемуазель Аврора. Если вас не затруднит.
– Справедливое требование. Хорошо. Мадемуазель Аврора. С этой минуты с Вором-Колдуном покончено. Мы инсценируем его смерть. Вас ничто не должно связывать с прошлым.
– Так поэтому я и предложила прийти в платье.
– Нет. Не надо в платье… – Инспектор услышал свой голос и раздражённо сдался. – Вы правы: слишком много не продумано.
– Я приду в бордовом дорожном платье-амазонке. – У Колдуньи, напротив, мозаика в голове сложилась в чёткую картину. – Подол спереди приподнят, ноги укрыты свободными штанинами. Чёрные туфли без каблука и украшений. Чёрный плащ. И всё же шляпа на голове. Позволите? Поля хорошо защищают от солнца. Не ходить же мне с зонтом!
– Почему же нет? – Устало поинтересовался инспектр. Сам он считал зонт спасением от городской жары.
– Ну, если только в ручку будет вставлена дубинка. Зонт занимает руки и мешает.
– Никаких широкополых шляп. – Упрямо повторил виконт.
– Я попрошу об этом позже, – примирительно сдалась колдунья. – До завтра, до полудня, господин инспектор.
– Месье Филипп… Кхм. – Виконт смутился под вопросительным взглядом девушки. – Раз я буду обращаться к вам по имени, справедливо, чтобы и вы обращались ко мне подобным коротким образом.
Колдунья оценивающе обежала викотна взглядом и кивнула. Виконт слегка поклонился. Она поклонилась зеркально и вышла из комнаты. Прямо и легко – походкой Вора-Колдуна. Абсидианы погасли вместе с последним отблеском свечей. Солнце уронило ослептиельный тюль на шпили дальних зданий.
МД
2020-06-27