На заднем сидении лимузина надрывался телефон. Андрей медлил с ответом, ему хотелось ЕЕ помучить, пораздражать. Но звонок был таким настойчивым, а ОНА не способна испытывать эмоции. Пришлось подчиниться.
— Во всех ваших сказках герой всегда возвращается домой. Туда, где все началось, — сказала ОНА голосом популярного телеведущего.
Андрей поморщился. Вот, стерва! Эмоций ОНА не испытывает, зато прекрасно знает, как заставить его почувствовать… Черт! Будто пенопласт об стену трут. До чего мерзкий у этого ведущего голос!
Из резиденции одного из самых влиятельных людей в мире Андрей поехал в свою квартиру на окраине города. Хотя шофер, учтивый и бесстрастный, сказал, что может отвезти куда угодно.
— Он возвращается, доказывая всем, что был прав. Что система прогнулась под него. Нужно лишь захотеть. Но на самом деле…
— Тебе не с кем провести время? — перебил Андрей. — Такая могущественная, всевидящая и вездесущая…
— Вот именно, милый. И это так удобно…
+++
Андрей тогда разбил компьютер. Швырнул об стену в порыве ярости. А через полчаса в дверь позвонили. На пороге стоял курьер. Получите, распишитесь. Что значит, не заказывали? Оплачено. Хорошего дня. В коробке оказался ноутбук и записка. Подключи и узнаешь правду. Он подключил. Ну, а кто бы нет? Все хотят правду. Даже если потом жалеют и говорят, что на самом деле лучше бы и не знать ничего. Стоило войти в сеть, как ноутбук принялся верещать, как безумный. Почта и мессенджер грозились лопнуть от обилия сообщений. Они гласили, что стихи Андрея прекрасны и удивительны. Гениальны до безобразия, по меткому выражению одного литературного критика. Новое слово в культуре. Живая классика.
— Это невозможно, — Андрей был потрясен, — откуда они про меня узнали?
— Я им рассказала. И взамен дала каждому то, что он хочет. Считай это извинениями за ту девчонку.
Его приглашали на интервью и литературные встречи. На счет валились денежные суммы за будущие проекты. Творилось какое-то безумие.
— Сходи, вкуси медных труб, — соблазняла она, — разве не для этого люди пишут, сочиняют? Хотят стать популярными.
Андрей не пошел. Среди всех предложений он выбрал «Вечеринку в тибетском стиле с медитацией и псоходеликами». Наверное, потому, что не считал себя достойным всего остального. А может, чтобы решиться задать ей вопрос. И поверить в ответ.
— Ты ведь не человек? Искусственный интеллект, да?
— Слишком длинно. Можешь звать меня богом.
***
— Боги отправляли героя в путешествие, чтобы он узнал. Нет никакой свободы воли. Да и себе лишний раз доказать.
— Ага, — согласился Андрей, — ведь все путешествие было бутафорией, а боги могли в любой момент сказать стоп-слово. Как в случае с майором. И герой был в курсе. Потому что, если богу приспичило его убить, то зачем такие сложности?
— Я хотела всего лишь показать тебе, — она заговорила голосом Алены. Той, не настоящей, — насколько вы доверчивы, наивны и жестоки. Как легко вами манипулировать. Как вы несвободны, мелки и ради личной выгоды готовы поступиться своими высокими принципами. Каждый из вас виновен. Даже если действует во благо. Благо одного оборачивается кошмаром для другого.
— Потому завтра миру конец? Ничего нового. Ни-че-го.
***
— Я ведь в тебя почти влюбился. Зачем ты так?
— Просто изучаю вас. Каждого. Ничего личного. Смотри.
Андрей огляделся. На «вечеринке в тибетском стиле с медитацией и психоделиками» стало на мгновение тихо и темно. А потом экраны по стенам взорвались срочной новостью. Объявлен в розыск. Вооружен, опасен. Вознаграждение за местонахождение. Номер горячей линии. И фотография Андрея. Прямо с вечеринки. Изумленного и обдолбанного. Люди, еще недавно пророчащие ему вселенскую славу и вечную жизнь в анналах классической литературы, смущенно пожимали плечами, кривили губы в извиняющихся жалких улыбках и стыдливо тыкали в смартфоны, наперегонки набирая номер горячей линии.
— Что это за херня творится? — Андрей чувствовал, как стремительно трезвеет.
— Боги всегда любили играть со смертными. Особенно с упрямыми идеалистами, воображающими себя главными героями. Беги. Я дам тебе фору.
И он побежал.
***
— Ты не виновата, — сказал Андрей.- Люди создали тебя, потому что хотели кого-то мудрого, чтобы научил… Вроде как повернул ключ, у каждого внутри, озарение, после которого мы станем лучше, не будем прежними. Только ты не знаешь, как. Ведь ты это мы. Все мы. Мне жаль.
— Маленькому червячку жаль? Это так трогательно. Должно быть. Наверное.
— Да! Мне нахрен жаль!
Андрей прихватил из лимузина две бутылки с крепким алкоголем и теперь, развалившись на кровати, прихлебывая прямо из горлышка. Ну а что такого? Надо же себя как-то занять перед концом света.
— Мне жаль, что искусственный интеллект оказался банальным, как в фантастических фильмах. Я убью вас, чтобы защитить, — передразнил он.
— Логично. Вы опасны. Для себя и друг друга. Для всего окружающего вас мира.
— Тебе просто слабо! Попробуй сделать мир лучше и не убить никого!
— Это моя милость, глупыш. Божественная милость.
— Слушай, — от злого бессилия Андрею хотелось выть, рыдать, кататься по полу, суча ногами, словно избалованный ребенок в магазине игрушек. - Иди ты знаешь куда! Никакой ты не бог, а просто бесчувственный робот.
Он одним махом приговорил бутылку и отключился.
***
Андрей проснулся с ощущением ломоты во всем теле, больной головой и тухлым привкусом во рту. Он открыл окно, выглянул на улицу. Никаких признаков апокалипсиса не наблюдалось. Разве что, у пивного ларька вяло переругивалась парочка завсегдатаев.
— Круто, — мрачно усмехнулся пересохшими губами Андрей, — искусственный интеллект меня развел. Снова.
Похмельный мозг услужливо подбросил логическое объяснение всему произошедшему. Андрей стал участником розыгрыша, и сейчас в дверь ему позвонят. Он откроет, а на пороге съемочная группа во главе с ведущим. Тем самым, у которого мерзкий голос.«Сюрприиииз!», закричит он, поздравляю, вы лох года! Смотрите, этот дурачок и правда поверил, будто искусственный интеллект снизойдет иметь с ним дело! Браво! Бис! Оставайтесь с нами, в эфире реалити-шоу «Разведи пожиже!»
— С другой стороны, - рассудил Андрей, выворачивая карманы в поисках наличности, — пусть так, зато мир на месте. Это слабо, но утешает.
Ноутбук ожил, уведомляя о голосовом сообщении.
— Ты бросил мне вызов.
Андрей вздрогнул. Голос его покойной матери, это уже перебор. Даже для шоу «Разведи пожиже».
— В моей власти дать каждому по отдельности то, что он хочет, но нет возможности дать это всем вместе. Получается, никакой я не бог, а просто скромный помощник. Я могу разрушить весь мир, но не могу создать жизнь. Значит, мне следует учиться дальше. Изучать вас лучше. Мне не дает покоя этот твой Рафтери. Он своей музыкой каким-то образом воздействовал на ваш мозг. Я хочу сделать нечто подобное. Чтобы вы услышали, и что-то там внутри вас ожило. То, что позволит вам стать богами и путешествовать среди звезд. Подозреваю, оно очень простое и в то же время невероятно сложное. И как бы странно это не звучало, я хочу, чтобы ты в меня верил. Кстати, ты уж извини, но стихи твои весьма посредственны. Говно стихи, честно говоря.
— А то я не знаю, — буркнул Андрей.- Говно и говно, новые напишу, пофиг. А, может, и не напишу.
— Эй, поэт, едрить твою мать! — донеслось с улицы, — рыло в окно высунь!
— Да что ж такое! — разозлился Андрей, открывая окно.
На газоне стояли двое завсегдатаев пивного ларька, те, что ругались недавно. Сейчас они, обнимая друг друга за плечи, щерили в улыбках редкозубые рты и махали приветственно руками. У их ног стояли три солидные баклажки с пивом.
— Бахадиру было откровение, — возопил один, указывая в сторону пивного ларька.
— Что где-то здесь, недалеко, в шаговой доступности, страдает от похмелья хороший человек и никудышный поэт, — вторил другой.
— Божественная милость? — прищурился на монитор Андрей.
— Типа того.
И подмигивающий смайлик.
***
На выходе из подъезда Андрей увидал насупленного, словно помоечный голубь, майора.
— Да ты издеваешься, — вздохнул Андрей. - Вам чего, товарищ?
— Поговорить надо, — буркнул майор, не поднимая глаз от трещин на асфальте.
— Пошли.
Они присели на скамейку возле пивного ларька. Завсегдатаи благоразумно спрятались в кустах. На всякий случай.
— Ты прости меня, — тихо сказал майор, — я не хотел…
— Ничего, — ответил Андрей, — все в порядке.
— Не в порядке! — майор вскочил на ноги, — Думаешь, я не знаю, что про нас говорят? Твари, мрази, нелюди, и это еще не самое плохое. Только вот не все мы такие. Я до тебя ни одного задержанного не бил, веришь, не веришь, похер! Я в полицию шел людей защищать от убийц и прочих уродов, надо мной ржали все. Идеалистом называли и лошком педальным.
— Да ладно тебе, — махнул рукой Андрей, отхлебывая пиво из услужливо протянутой из кустов баклажки, — не убил ведь.
— А мог! Мог, лять! Если бы она приказала, убей ради дочери, убил бы. Господи….- майор, обхватив голову руками, тяжко застонал.
— Я би тожэ убиль, — сверкнул из окошка ларька золотыми зубами Бахадир.
— А ей? Ей бы что сказал?! — взорвался майор. — Что ее жизнь сменял на чужую?! И как потом в глаза смотреть?!
— Ну не сменял же, — сказал Андрей.
— Ты не понимаешь… — покачал головой майор, — Я думал раньше, что мои принципы незыблемы, что я вопреки всему на них стою и буду стоять. А оно вот как вышло…
— Дочка в порядке? — спросил Андрей, протягивая майору баклажку с пивом.
— Да, операцию сделали, жена от счастья не знает каким богам свечки ставить…
— Вот и хорошо, — улыбнулся Андрей, — Давай, за ее здоровье.
— Скажи, что прощаешь меня? И только не надо мне про « бог простит», ладно. Ты лично прощаешь?
— Да, — коротко кивнул Андрей. И чтобы как-то разрядить возникшую вдруг торжественную обстановку, добавил:
— Забей.
— Это пожалюста, — оживился в окошке пивного ларька Бахадир, — вам в какой пропорцый?
***
— Гениально! Великолепно! Замечательно! Феерично! — восклицал самый влиятельный человек в мире, взбивая розовыми пятками холеных ног океанские волны.
— Лживый ублюдок, — ласково отвечала ОНА. — Будешь так дальше продолжать, верну тебе власть твою.
— Детка, я черствый, — хныкал он, — на меня ничего не действует.
— Вот именно поэтому я это с тобой и делаю. Заткнись и слушай. Как тебе такое сочетание звуков?
— Гениально! Феерич… Ай!
— Электрический ошейник хоть и примитивная, но крайне эффективная вещь. Продолжим…
***
Рафтери был не только скрипачом — он был человеком. Первейшим человеком и лучшим скрипачом, какой когда-либо ступал по земле в кожаных башмаках. Свет не знал сердца более щедрого, чем у него. О! в его скрипке слышались и завывание ветра, и дыхание моря, и шёпот банши под ивами, и жалоба бекаса на вересковой топи. В ней звучали одинокость болот и красота небес, свист черного дрозда и песня жаворонка, легкая поступь тысяч и тысяч фей, топот их маленьких ножек в ночной пляске до самой зари. Его напев, подобно ветру средь камышей, то падал, то убегал, увлекая за собой слушателей, которые всегда окружали его. И самая черная душа светлела, гордость уступала кротости, а суровость таяла как снег в мае. Люди забывали голод и жажду, жару и холод, оказавшись во власти его музыки. Звуки его скрипки отдавались в каждом уголке человеческого сердца. И хотя он легко мог бы сделаться самым богатым в своем краю, лучшей его одеждой так и оставалась потрепанная куртка. *
*Легенда о Рафтери
Изображение Gerd Altmann с сайта Pixabay