Этой женщиной нельзя было не восхищаться. Живая и всегда позитивная, что бы не случалось в ее многострадальной жизни.
Подруга моей мамы. Тетя Зина. Когда она заходила в дом, то казалось, что вместе с ней врывался какой то ураган неистового оптимизма и радости. Она всех заражала своим заливистым смехом и неуемной энергией. Я как то, после очередного приступа смеха от ее очередной хохмачей истории, спросила ее:
- Тетя Зиночка, ты видно и родилась такая?
Она как то то задумалась:
- Нет, что ты, я родилась в очень авторитарной семье, в глухой деревне. Отец избивал мать, пил по черному, а мать нас с сестрой поколачивала. Были мы заморышами и забитышами с самого детства. Ходили как в воду опущены, глаз не казали.
Когда в 17 лет за меня соседский парень посватался, я попыталась было возразить:
-Мам, да не нравится он мне
И сразу прилетел подзатыльник:
-Тю дура, не нравится он ей. Не кривой, не косой чего надо
-Ругается много и грубит всем, выпивает
-Настоящий мужик. А ты что хотела чтоб по головке гладил?
Заслужишь, погладит, хозяйство у них хорошее, дом, не ерепенься мы с батей одобряем.
Сыграли свадьбу, а на второй день он меня уже избил.
За что уже не помню, что то я видно сказала что не так.
В общем эта пытка продолжалась до самого Мишуткина рождения.
Как я родила уже не помню.
Отчего больше кричала, от родов или боли в сломанных ребрах, не знаю.
Но ребеночек здоровенький родился.
Муженек то мой прибежал и даже прощения просил.
И ты знаешь, помню, именно тогда зародилась в моем затуманенном мозгу мысль:
-Хватит, больше не буду это терпеть.
Вышла из больницы и вечером пошла к матери.
Зачем, сама не пойму, но видно оставалась я еще жертвой, так сказать,надо было мне ее одобрения получить.
-Дура ты, Зинка. Уйдешь то куда, с ребенком?
-Не могу больше, мам, сил нет. Вчера так избил что еле встала.
-Значит вывела, на больную мозоль наступила. Зачем пьяному выговаривать,
Утром, как проспиться и читай нотации.
Слушай, отец твой, помнишь шибко меня бил, и ничего всю жизнь прожили, к старости успокоился , тихий стал
-Мне работу в городе нашли и общежитие, не могу больше, до старости точно не доживу.
-Хлебнешь ты горе с характером своим, прости господи
В общем, утром я собрала сонного Мишутку и поехала в город первым автобусом.
Устроилась на фабрику,комнату дали в общежитии, Мишутку в ясли. В общем жизнь как то потекла. Девчонки у нас хорошие были, все как на подбор, до сих пор в соцсетях пишемся.
Она мне хитро подмигнула:
-А че, думаешь раз бабки, не могем?
-Теть Зин тебя и бабкой то не назовешь, язык не повернется
-И знаешь,
-продолжила она,
- Как то я хорошо зажила, светло что ли, сама себе хозяйка
Прихожу вечером с Мишуткой - одни мы. Никто не кричит, не распускает руки, не буянит - просто блаженство.
Но материнское клеймо “брошненка” на мне зависло.
Прокляла она меня, мол уедешь, не дочь ты мне, так злобно зашипела.
Я помню выскочила тогда из избы, раздетая в носках по снегу бегу. Слезы душат. Упала я в сугроб и плачу. Выплакалась и окаменела что ли.
Первым автобусом, пока все спали, и уехала тогда, не оглядываясь.
А в городке я хорошо жила, с подругами в кинотеатр ходили. Самодеятельность иногда приезжала. И как то на танцы пошли,я забитая еще, стою у стеночки в сторонке. Все вокруг танцуют, я смотрю.
И вдруг сзади:
-А вы чего девушка не танцуете?
В общем влюбилась тогда по уши, почти сразу.
Коля москвичем заезжим оказался. В командировку приехал на неделю, так эту неделю мы вместе и провели. А потом уезжать ему, я плачу. Он серьезный такой стоит и говорит:
-Поехали со мной
Я оторопела:
-Не, так не могу.
Куда же ехать в Москве никого
-А я? Я никто?
Потеряла я, наверное, в тот момент голову, сына собрала и документы забрала.
И приехала к нему, как снег на голову.
Он с мамой в коммунальной квартире жил.
Продолжение следует