Речка Большая Кеть, в наших местах, в очередной раз делает большую петлю, вот и на берегу облюбовали место для себя две поселенческие деревни. Одна деревня населена татарами, целиком мусульманская. А чуть повыше живут тоже татары, но исповедавшие христианство, их в народе называли крящены. Дорога от одной деревни до другой идет чуть подальше от реки - припойменная болотистая низина не дает близко подойти к берегу., примерно на две трети пути дорогу пересекает ручей, что впадает в Большую Кеть. Ручей именуется по русски Малый Тин, однако татары давно его переиначили на Мальтин, это название плавно перенеслось и на окружающую пересечение реки и дороги территорию. Татары не смотря на разницу в вероисповедании жили довольно дружно. Кроме того, в крященской деревне находился сельсовет и центральная усадьба колхоза, что вынуждало мусульман довольно часто передвигаться по той дороге.
Впервые лошадей на Мальтине вероятно заметили на позднюю весну. Уже взошла травка, которую и щипала стреноженная кобылка. Надо сказать, что колхозные поля находились несколько в другой стороне, и угрозы потравы не наблюдалось, а стреноживали животное только для того, чтобы далеко не искать. Вокруг кобылки скакал жеребенок, впрочем стараясь далеко не отходить от мамаши. Картина настолько обыденная, что привычному взгляду колхозника зацепиться было не за что. Деревенские могли лишь отметить, что кобылка скорее из соседней деревни, поскольку в своей, лошадей такой масти не наблюдалось. Масть у кобылки и жеребенка для наших мест была достаточно необычная: оба были ровного светло- серого цвета, без пятен и темных вкраплений, какие бывают у лошадей серого окраса, и в народе именуемыми "яблоками".
Позже, неведомый хозяин , видимо решив, что смирная лошадка далеко не уйдет от удобного места с водопоем, кобылку стреноживать перестал, и ходила она свободным выпасом со своим жеребенком недалеко от воды.
Заговорили о лошадях уже после посевной, когда колхозный автобус повез нарядных колхозников в центральную усадьбу на традиционный сабантуй - праздник окончания посевной, так любимый местными жителями. Женщины, заметив грациозных животных из окна едущего автобуса, не упустили возможности обсудить этот факт, и естественно, их заинтересовал неведомый хозяин красивой кобылки. Обсудив жителей соседней деревни, коих они прекрасно знали, к единому мнению не пришли. И вопрос с новой силой встал в частных разговорах на самом празднике. Ни хозяева, ни гости праздника не смогли дать ответа на мучивший обывателей вопрос. Некоторые даже не поленились съездить на мотоциклах и паре легковушек на Мальтин, воочию посмотреть на предмет обсуждения.
Когда в общем обсуждении стало выясняться, что лошади в общем то бесхозные, или хозяин почему то не хотел признаваться в их обладании, то у некоторых сельчан в голове возникли идеи об экспроприации лошадей в свою пользу.
Уже после сабантуя то один, то другой втайне от соседей пытался приманить кобылку к себе и накинуть узду. Однако лошадь оказалась диковатой, и близко людей к себе не подпускала. Кончилось тем, что мужики из центральной усадьбы, объединившись, решили загнать кобылку с жеребенком в наспех сооруженный загон. в день X народ собрался у Мальтина, загончики на лошадях широким полукругом окружили кобылку с жеребенком и начали гнать в загон.
Однако у сельчан что то пошло не так, кобылка сначала занервничала, а потом разогнавшись просто прорвалась сквозь цепь загонщиков, и ушла в низину у берега Большой Кети. Загонщики загнали жеребенка в загон и некоторое время ждали кобылку, надеясь, что она не бросит жеребенка и вернется за ним. Однако их надеждам не суждено было сбыться, не смотря на жалобное ржание, кобылка не показывалась.
Жеребенка перевезли на центральную усадьбу, и временно определили на подворье к бригадиру.
В начале августа ночи у нас уже бывают довольно холодными, и когда после теплого дня к утру от реки поднимается туман, это никого не удивляет. Так и на следующее, от описываемых событий, раннее утро, едва только рассвело, снизу, от реки начал подниматься туман. Он был настолько плотный, что работница молоканки стоящей в низине, недалеко от реки,, пришедшая принимать молоко привозимое с ферм, не видела вытянутых пальцев. Шофер, привезший молоко во флягах с летнего пастбища, не рискнул съезжать вниз к молоканке, боясь потерять дорогу, остановил машину на краю деревни и ждал, пока туман рассеется. Однако туман поднимался все выше и выше, накрывая усадьбу за усадьбой. Очертания домов сначала искажались, потом терялись в светло - серой пелене, звуки глохли, жизнь будто останавливалась
Туман схлынул только к обеду, И по деревне прокатилась новая новость - жеребенок пропал. Ни бригадир, ни домочадцы не могли объяснить, каким образом это могло случиться. Сам глава семейства из дома уехал по делам ещё ввечеру в районный центр, и возвратился домой с председателем только к обеду. Свести жеребенка с абзара (так зовется у татар скотный двор) было нереально - всей деревне был известен хозяйский пес, свободно гулявший по своей территории и не позволявший даже щепку взять без позволения хозяев. А свободно уйти жеребенок не мог бы, по причине крепких запоров и задвижек.
Молва деревенская приписала сие событие воле водяного бабая, который живет в Большой Кети и является истинным хозяином кобылки и жеребенка. Дескать, пришел Хозяин и забрал свое, хорошо ещё никого не наказал за самоуправство.
Подтверждением тому был ещё один случай, произошедший спустя неделю: ребятишки на плоскодонке решив порыбачить спустились немного вниз по реке, пристроившись у тальника размотали удочки, и только собрались забросить снасти с лодки, как вода резко плеснула, и перевернула плоскодонку. Ребята наглотавшись от неожиданности воды, пока вытащили лодку, собрали все что смогли собрать, изрядно замерзли и вывозились в иле и грязи. Такими и предстали перед родителями. Бригадиров сын даже простыл и проболел некоторое время. На что бригадир сложив два и два запретил тому даже близко подходить к реке в этом сезоне.. Справедливо решив, что это от кобылки ответочка пришла.