Часто приходится обращать внимание на то и дело мелькающие по сторонам дороги огромные рекламные щиты. Чего только на них не понаписано, какой только срамоты не понаклеено. А главное, что и не поймешь, на каком таком тарабарском языке. Призывают, скажем, купить экофлет. Или, если позволяет мошна, таун-хаус. Русскому человеку порой и не смекнуть, о чем тут речь. Остается только догадываться, что экофлет — это, судя по всему, экологически чистое жилье (где английское flat — квартира, ну, а таун-хаусы, есил перевести дословно, - городские дома, то бишь, особняки). Или все-таки что-то иное? Вроде как есть в нашем языке все эти слова и понятия — городской особняк, загородный дом — ан нет, понаплодили уродцев. Если ж поразмыслить, наверняка не обошлось здесь без вездесущей ныне лукавой экономики. А как же?! Ну, не может, хоть убейте, цена заковыристого (или, как принято выражаться, - крутого) экофлета равняться стоимости обычной квартиры. Да и как не подыграть извечному врагу спасения нашего, гордыне: вон мы какие, вам не чета, в таун-хаусе живем!
Как прикажете русскому человеку понять, а следом и принять рекламную абракадабру экофлоринг? Это что нам тут предлагают приобрести, или, как это говорят ныне в народе, собираются впарить? Ну, ладно, допустим, что эко — усеченный вариант слова экология. Это, как говорится, еще куда ни шло, живет с некоторых пор такое слово в нашем языке. Но почему с ним соседствует уродливая транскрипция английского слова «пол» (floor)? Наверняка чтобы продать подороже, а как же, товар-то называется не по-нашему, а «по-импортному»!
Дальше — больше. Въезжающего в нашу столицу встречают ныне гипермаркеты и мегамоллы: «Ашан», «Мега», «Икеа», «Гранд», «Мосмарт», а также всевозможные закусочные: «Макдональдс», «Ростикс», «Баскин Робинс», «Мак Кебаб». Такой вот, изящно выражаясь, нерусский пейзаж. Если ж удостоите своим посещением этот самый «Ашан», то, возможно, попадутся вам снующие по огромному торговому залу юноши и девушки, у которых на спине начертано русскими буквами слово «мерчендайзер». Поразительно, но никто из них, так и не смог толком объяснить — что это значит.
И как тут не согласиться с А.С. Пушкиным: «чем непонятней, тем ученей». Наверняка это нечто сродни приказчику, или, скажем, младшему товароведу, помощнику продавца. Но, увы, русские слова, как мы знаем, у себя на родине нынче не в чести. Еще не так давно понятия юность и чистота казались многим чуть ли не синонимами. Как у В.Шекспира в «Двенадцатой ночи»: «Юностью клянусь и чистотой!»
Итак, вы в первопрестольной и решили слегка подкрепиться — выпить чайку-кофейку, съесть блинов-пирожков. К вашим услугам, однако, не чайные, кофейни, шашлычные, блинные да пирожковые, куда там, столовых да пельменных, закусочных и бутербродных след давным-давно простыл. Пожалте ныне на бизнес-ланч в кофе-хаусы, кебаб-хаусы и — даже произнести неловко — блин-хаусы.
...И еще одна мысль возникает при массированном переходе с великорусского на русско-английский: это что-то вроде «суржика» (так называют хлеб или муку из смеси разнородных видов зерна, само название включает элементы украинского языка в соединении с русским) — да еще с лакейским привкусом.
Раньше были хлопушки, бенгальские свечи,
А теперь все наполнилось взрывом петард,
И эффект от такой будоражащей встречи -
Будто снова Москву посетил Бонапарт...
...Истина же рождается в тишине.
Переименовались в одночасье наши исконные конторы и учреждения в офисы, а всевозможные, привычные с детства, директора, начальники, заведующие, руководители, председатели, старшие, управляющие — в менеджеров всех уровней, главный среди которых — топ-менеджер. Не оттого ли, что топает, как иные ретивые начальники, когда что не по нему?! А еще сравнительно недавно, в юности моей, отец, помнится, уходил на службу.
Как же не вяжется прилипчивое заморское словечко спонсор, больше напоминающее фамилию какого-нибудь инородца, с куда более приличествующими — благодетель или, скажем, попечитель, радетель, благотворитель. Спонсор же наверняка куда уместнее прозвучит в паре с какой-нибудь «раскрученной» примой балета или эстрады.
Или слышишь по радио, как ведущий после прозвучавшей в эфире популярной песни из кинофильма «Генералы песчаных карьеров» сказал буквально следующее: «Ну, это слишком серьезно. Давайте-ка лучше послушаем что-нибудь в стиле лайт» (?!).
Так хочется читать и слышать в объявлениях, призывающих помочь больным и бездомным, потрудиться на расчистке заброшенных храмов, не заморское слово волонтер, ничего не говорящее русскому сердцу, а все же наше, такое родное, но почти забытое — доброволец. К слову, в 16 веке добровольцев называли охотниками. Охочие до бескорыстной помощи нуждающимся в ней людям.
