Часто ли мы собираемся вместе, и просто вспоминаем тех, кого нет рядом, кто давно ушёл в мир иной. Часто ли перебираем фотографии, старые письма, семейные реликвии, и вспоминаем их, которые жили с нами рядом, под одной крышей, делились радостью и горем, поддерживали нас, и черпали силы из общего с нами котла любви.
У нас нет времени остановиться. Мы бежим, торопимся, лишь иногда ловим себя на мысли, «а надо бы…», но нет, нам некогда. Но иногда мы открываем двери своим воспоминаниям, и они потоком врываются в наш сегодняшний день.
**** ****
- Лена, принеси фотоальбомы. Никита, подвинь журнальный столик ближе к дивану, да, да, вот так хорошо, - командовала бабушка.
Альбомы лежали на столике, Никита придвинул к нему кресла, в которых разместились бабушка и мама, он сел на диван. Бабушка, взяла альбом, открыла его, и, перелистывая страницы, начала свой рассказ.
- Я расскажу тебе про твоего дедушку, Николая Федоровича Данилова. Он был на целых десять лет старше меня. После детдома меня направили на работу на завод. Сам понимаешь, какой из меня работник. Я пришла в отдел кадров со справкой из детдома. Таким, как я, детдомовским, завод предоставлял место в общежитии, то есть жильём меня обеспечили, место предоставили, а об остальном я должна была заботиться сама. Мне повезло, меня направили учиться в ремесленное училище на вечернее отделение.
Днём я работала, вечером училась. Знаний, которые я получила в детском доме, не хватало. Времени, чтобы сходить в магазин, да и денег, которые я зарабатывала, тоже не хватало. Я не умела обращаться с ними. Ты понимаешь, о чём я говорю. Я просто запуталась в этом мире.
Вот тогда то и появился он. Он работал инженером технологом, и пришёл разбираться ко мне, так как я запорола несколько деталей сразу. Я как сейчас помню, сидела на ящике и плакала, голодная, напуганная, беспомощная. Рядом лежали семь бракованных деталей. Мастер нашего участка показал ему детали и ушёл. Николай посмотрел на меня, ничего не сказал, взял одну деталь, достал из кармана штангенциркуль, долго делал замеры и молчал. Потом подошёл к токарному станку, на котором я работала, включил его, посмотрел, послушал, выключил. Сходил за мастером, они вместе включили станок. Николай ему что-то объяснил. Потом мастер ушёл и пришёл наладчик. Он долго что-то делал со станком. Николай ему показывал, что-то объяснял, что-то они обсуждали. А я всё это время плакала. Слёзы лились из моих глаз медленно, но постоянно. В детском доме не плакала, а тут страшно стало. Куда я пойду, если выгонят.
Возились они со станком полдня. Наладчик ушёл. Николай встал к станку, установил бракованную деталь, закрепил её, сходил на склад, принёс другие резцы и установил, сначала один из них в суппорт, включил станок, обработал поверхность детали. Потом сменил резец в суппорте на другой, сменил обороты, и обработал эту же поверхность детали. Замерил деталь, улыбнулся, подошел ко мне, вытер руки салфеткой, достал из кармана носовой платок, протянул его мне.
- Вытирай слёзы, и больше не плачь, - это были его первые слова, обращённые ко мне, - Не бойся, тебя не уволят. То, что у тебя получились бракованные детали не только твоя вина, – успокоил он меня.
Я вытерла слёзы, и впервые посмотрела ему в лицо. Он улыбнулся.
- Меня зовут Николай. Сейчас мы будем вместе с тобой исправлять твои ошибки.
Он объяснял, показывал, учил, я пыталась сделать, но руки у меня тряслись, кружилась голова от голода. Я два дня ничего не ела. Как он понял это, он рассказал позже. Я села на ящик. Теперь уже не слёзы, а пот струился по моему лицу.
- Посиди, я сейчас приду, отдохни пока, - сказал он и ушёл. А когда появился снова, я увидела в его руках стакан чая и два пирожка. Вы не представляете, какими они были вкусными.
Бабушка замолчала. Она сидела с закрытыми глазами. Никита и мама тихо сидели и ждали продолжения её рассказа.
- Так я познакомилась с Николаем. Детали в тот день мы исправили все. Оказалось, что в годы войны Николай работал токарем на заводе. Ему тогда тоже приходилось испытывать и голод, и холод, и усталость. После войны он поступил в институт, закончил его и вернулся на родной завод. С того дня у нас с ним завязалась дружба. Он часто приходил ко мне. Я многому научилась у него, и уже не боялась задавать свои бесконечные вопросы. Он помогал мне и в учёбе. Ремесленное училище я закончила, получила свои первые корочки, как сейчас говорят. Николай уговорил меня подать документы в институт. Я боялась, а он подбадривал.
- Попробуй, провалишься в этом году, будешь сдавать на следующий год, рискни, ты же ничего не теряешь.
Мы вместе пошли подавать документы, заполняли анкеты тоже вместе. Тут Николай узнал, что я совершенно ничего не знаю о своих родителях. Я заполняла анкеты, писала «не знаю» , ставила прочерк, или писала «воспитывалась в детском доме и ставила его номер».
Экзамены я сдала и меня приняли, но мои знания были, на столько, слабые, что я не понимала, что говорят на лекциях. Тут тоже помог Николай. Моей стипендии не хватало, чтобы хоть как то жить, и я работала по ночам и вечерам. Пролетело пять лет. Я защитила диплом.
Николай сделал мне предложение. Я его приняла. Мне было тогда 23 года, а ему 33.
Я пришла жить к ним. С его мамой мои отношения были сложными, но впоследствии сгладились все острые углы, особенно добрыми наши отношения стали после рождения Лены. Отец Николая погиб на войне. Николай был добрым, внимательным. Конечно, мы иногда ссорились, но быстро мирились. Валентина Марковна, мама Николая, относилась ко мне вначале строго, требовательно, и не проявляло никакой чуткости, нежности, любви. Позже, когда наши отношения поменялись, она рассказала мне, что после того злополучного дня с бракованными деталями, когда её сын вернулся домой с работы поздно, она с ним разругалась, доже не выслушав его объяснений. Они весь вечер сидели дома с его девушкой. Мама мечтала, что она будет его женой, а он через пару дней с ней расстался, и ждал меня целых семь лет, когда я подрасту и поумнею. Вот такой он был, твой дедушка!
Этот дом мы с ним вместе построили, здесь жил твой папа, и ты родился тоже здесь.
Я помню, когда Владимир пришёл к нам первый раз, я подумала: «И это чудо лохматое будет моим зятем?». Но «чудо» оказалось «чудесным»! Вот посмотри, - бабушка показала фотографию Владимира. – Одна улыбка чего стоит.
Все склонили головы над альбомом, который она листала.
- Бабушка, а от чего умер дед?
- Он попал в аварию. Ехали с другом с рыбалки. За рулём был друг, не справился с управлением, влетели под грузовик. Так всё нелепо вышло. А сколько было планов впереди. – Бабушка вздохнула. – Он мечтал увидеть своих правнуков.
- А папа?
- Владимир болел, долго, мучительно, врачи не смогли помочь. Жалко, рано он от нас ушёл.
- Мам, бабушка Анна всегда была со мной, и деда Николая я помню, а других бабушку и дедушку не помню, почему?
- Родители Владимира были против его брака с Леной, и не захотели даже познакомиться с его женой, - ответила вместо мамы бабушка.
- Почему? – спросил Никита.
- Да, спеси у них много было. Они профессора, работали в институте, а мы семья инженеров, работающая на заводе. Лена тогда училась в том институте, в котором они преподавали, пришлось перевестись в другой институт.
- Даже так? – удивился Никита.
- Представь, каково, Володе было. Он места себе не находил, постоянно чувствовал себя виноватым перед нами за спесь своих родителей. Нам стоило всем, и мне, и Николаю, и Лене приложить немало усилий, чтобы он почувствовал, что здесь его родной дом, и здесь его любят все, а не только Лена. Володя был хорошим, добрым, любящим. У него были золотые руки. Он мог сделать всё, а ещё на гитаре хорошо играл и пел.
Они ещё долго сидели, перелистывали страницы альбомов и вспоминали истории давно прошедших дней. Им было хорошо вместе.
Оглавление
