Всё перепутано и не понятно, то ли отменён коронавирус вовсе, то ли временно. То ли праздничные торжества по Победе с Парадом, то ли они по началу войны с Парадом. Подведут итоги. Сколько пришло? Сколько прошло? Кто не был? Состав участников и состав не участников? Сколько за, сколько нет. Подсчитают расходы и доходы, убытки и прибыли. Проанализируют уже с новых позиций отношения к историческим событиям и участникам этих событий. Что-то и кто-то притаскивается за уши, а кто-то и что-то выпирает само. Кто, чего продал, кто, на что потратился? В послевкусие и на фоне всего этого припомнился случай, а может и не случай. С соседом.
XXI век. Исторический Центр города. Предместья Бугудонии, района рыбаков. В двух шагах рыбная инспекция, чуть дальше светоч инженерного образования и технических наук, Южный Федеральный университет, который на месте, времен писателя Чехова А.П., рыбного рынка, а в дальнейшем площади поэта Маяковского В.В. Наш двор. ЖАКТ-овские квартиры, 13 семей и один странный человек. Будто без возраста, жилистый, тихий, пенсионер, на учете в психиатрическом диспансере. Два раза в год, во время обострений (весна и осень) его увозила скорая помощь на «профилактики». Его быт: две тусклые лампочки, кухня - газовая печка в прихожей, комната заваленная предметами с помоек. Больше всего обуви, мужской и женской. Вода ведром из дворовой колонки, отходы другим ведром в выгребную яму. В основном, время проводил в городском парке, играя в шахматы. Зимой в шахматном павильоне. Покупки носил в настоящей авоське.
Тогда, осенью он стал очень нервным, кричал на кого-то по ночам. Оказалось, ему собираются отключить электричество. Был долг и еще нужно сменить счетчик. Он оплачивал, но по советским ценам 4 коп. - 1 квт. Долг я оплатил, купил счетчик. Жена оформила. Все в порядке. Но он не понимал, откуда эти цены. Часть мозга и ощущений, видимо остались там в СССР.
В феврале ему отрезали газ. Сходил в ГАЗПРОМ. Почему не через суд? В суде могли затребовать справку из психбольницы. Сам виноват, наш договор подписал. Он и там оплачивал по советским расценкам. Людей, в человеческом смысле, я не встретил. Может такие отрубали людям головы тяпками, для экономии пуль у Пол Пота в Лаосе. С другим соседом решили газ восстановить с помощь газового шланга. Не тут-то было, слишком часто приходил, городу известный специалист, и проверял наличие обреза и заглушки газовой трубы.
А тут его перестали забирать в больницу.
Было холодно, соседи варили ему еду. Купил ему электроплиту, сделал удобную розетку. Телевизора у него не было – перестройку с либерализацией цен и пропустил. Установил ему для новостей радиоточку. Некоторые требовали, чтобы плиту забрал, а то пожар устроит. Никто к нему не заходил, боялись. К тому же запах. Мыться ему было негде. Не то, что душа, крана водопроводного не было. В ближайшем отделении, тогда еще милиции, ему позволяли помыться, еще и подкармливали.
Вскоре соседу совсем стало плохо. Даже днем ходил по двору совершенно голым. В мороз.
Пытались вызывать скорую, но нужно быть близким родственником, либо- решение суда. Обратился в диспансер. Ушло несколько дней, чтобы его забрали. Но тут же вернули назад. Я писал расписки и заявления. Говорили, что раньше он жил в хорошем старинном доме с женщиной, когда-то работал в НИИ. Но в теперешние времена дом приглянулся московской фирме под компьютерный магазин. С ними что-то сделали, женщина умерла сразу. А он выжил, но повлияло на голову. Добивать не стали, а оформили опекунство и переселили в таком состоянии в конуру.
Пришлось штурмовать собес с городской администрацией, чтобы его определили в специализированный интернат. Через участкового, тогда еще, милиционера разыскивал по стране его родственников.
Нашлась родная сестра в Новосибирском Академгородке, старше него, с телефоном, с войны ничего не знала о нем.
Она рассказала про их детство. Во время войны их детьми с мамой расстреливали в «Балке смерти». Люди решили их спасти, уговорили притвориться мертвыми, рассказав, куда бежать ночью, если повезет, и, падая от пуль, прикрыли их своими телами. Они спаслись. Сестре было 12 лет, а ему 5. Кто-то же их кормил, одевал, воспитывал? И все без ювенальной юстиции. Как это?
Она не могла приехать из Сибири и выслала ему 15 тысяч на восстановление газа.
Решил воспользоваться надвигавшимся праздником, Днем Победы 2010 года. Описал, как мог, его историю и отдал в виде прошения соседей Мэру. От меня отбивались, как от назойливой мухи. Такой Праздник, а тут проблема.
В диспансере я устроил скандал, вдруг он задушит ребенка? Один работник диспансера, по секрету, что бы правильно понимать ситуацию, предложил спросить в регистратуре, есть ли на него карточка. Карточки не было. И тогда он мне предложил ворваться к главврачу с угрозами. Скорая помощь приехала раньше меня, объяснили, что случай тяжелый и забрали в больницу, в деревню, на три месяца. С 15-ю тысячами. Это было 1 мая.
Перед Днем Победы приехали на очень хороших машинах красивые и модно одетые дамы из социальной организации и попросили познакомить с больным. Рассказали, есть где-то, не далеко, иностранный хоспис, на иностранные деньги, но для наших, как раз таких. Больных! Условия там сильнее, чем в санаториях для VIP. Объяснил, что он в больнице и важен тут не сам больной, а жизненные условия и решил показать его жилище. Но, когда я отвязал проволочку с колечек на двери, оттуда пахнуло, дамы исчезли. Больше их не видели. Замка на входной двери у владельца собственности не было.
День Победы праздновался торжественно и пышно. Речи, доклады, танцы, концерты, гуляния, оркестры, салют с фейерверком. Бесплатно всем желающим, в парке, без ограничений, наливали водку. «Фронтовые», сколько сможешь, грамм. С полевых кухонь, тоже бесплатно, также без ограничений, выдавали «солдатскую» кашу. В пехоте называемую «шрапнель». В кустах ветеранам раздавали шашки (игра такая) с картонной доской.
Заканчивался август, соседа не возвращали. Попросил на работе у директора служебную машину и поехал в больницу, в деревню. Не пустили. Кто такой? Вернулся в город в диспансер, где запугивал главврача. Она кому-то позвонила, и опять в деревню.
Мне дали в сопровождение затравленного вида мужичка. Из пациентов. Обошли с ним боксы. О них молчу. Это за гранью. Августовское пекло, когда от помоек стоит дынно-арбузная вонища прокисших корок, мухи, даже днем комары и прилипаешь сам к себе, помутнит рассудок нормального. А тут решетчатые окна и двери, и люди, как животные в зоопарке, приникшие к прутьям в ожидании шевеления воздуха. Какие кондиционеры? Для этих несчастных?
Его не нашли. Санитарка сказала, что он умер еще 2 месяца назад. Опять в диспансер, никаких документов. На кладбище. Есть такие могилы. Но его в списках нет!
Что можно подумать моим испорченным умом? С 15-тью тысячами - легкая добыча. Убили, расчленили и в лиман. Там много раков. Может в этой больнице есть такие специалисты? Кто там находится? По каким документам?
Ведь не подумал же, что его похоронили с почестями. В детстве, во время войны, оккупанты чуть не расстреляли вместе с мамой, чудом спаслись с сестрой, кто-то воспитал, получили образование, наверное, окончил технический ВУЗ, работал на благо Родины в НИИ (шахматы, значит не дурак). Вышел на пенсию, за малым не отравили на смерть московские мошенники, но сошел с ума. Умер. Случайно. В больнице. И обобрали. Бред!
Позвонил сестре, она уговорила кого-то по доверенности продать его конуру. За копейки с долгами, без газа, воды, но с электричеством.
Когда все происходило, казалось, сам с ним нахожусь в клетке. А окружающие в лучшем случае относятся к нам, как посетители зоопарка. Но потом, стал ощущать, что все-таки мы люди. И должностные лица это тоже люди, но больше функции. Их задача - талантливо, с уничижительным подобострастием ожидать указаний начальника. А теми управляет страх потерять возможность быть самому функцией. Каждый в отдельности вроде ничего не значат, а вместе страшная сила.
Человеческие отношения утрачиваются. Забавно: может, когда-нибудь и друг станет функцией, и жена, и дети, и кошка, и тараканы. Человек-функция и Событие-функция. Построил у себя в голове виртуальную Палату №6 по проекту Антона Павловича, поселился туда сам и еще забрал, тоже виртуально, разнообразных и интересных персонажей.
Еще года два приходили люди с нелепыми шахматными досками, под мышками, и спрашивали соседа-шахматиста. Имени не знали, но говорили: играл отменно.
Потом все успокоилось, стало забываться, выбросил прошения и отказы. Осталось только: Владимир, шахматист.
Зачем его не сразила пуля в пять лет? Чтобы прожить эту жизнь? Это были его испытания? Он прошел их? Попал ли в Райские сады?
Стал ли я претендентом в Преисподнюю? Ведь руководствовался благими намерениями, а хуже того, мог в подсознании даже надеяться на преференции, при встрече с Апостолом Петром. Хотя, по мнению Эйнштейна, Бог изощрен, но не злонамерен.
Возможно, такие истории Всевышний предлагает, чтобы мы искали Его. Если не догадываемся и не ищем, он, Сам кое-что подсовывает. У Ницше, Фридриха, есть такое: при встрече с нищими и дать нельзя, и не дать нельзя. И Богу не важно, дашь ты или не дашь, а важно то, что ты будешь при этом думать!
Николай Кузанский Бога отождествлял, в каком-то смысле, с абсолютной Истиной. Бог уверен, что мы Его, т.е. Истину, никогда не найдем, но Ему интересны пути какими ищем.
Казалось бы, простая и легко доказуемая истина - теорема Пифагора. Но она истинна только в идеальной (абсолютной) плоскости, каких в реальности не бывает.
Еще интереснее «Е равняется М умноженному на Ц в квадрате» того же Эйнштейна, Альберта. И ни доказать, и ни опровергнуть. Вопрос Веры, кому и зачем нужен Парад?