Переписка Р.А. Штильмарка в ссылке
3.11.1953 г. Ф.Р. Штильмарку из Маклаково
Сейчас я, до некоторой степени, имею возможность написать тебе спокойно, без спешки, но эта возможность относительная, т.к. пишу в постели в довольно жалком состоянии: у меня теперь каждую зиму «выходит из строя» спина, раненная, точнее, сильно ушибленная при ранении в 41-м, подорванная в 43-м при переносе машины в НИИВТС и окончательно свихнутая на Красноярском причале в 1952 работал там на стройке речного причала, порой в ледяной воде – Ф.Ш. Выражается это заболевание в том, что при малейшем охлаждении + физическое усилие (например, простая колка дров) спина, в том самом месте, где она еще не успевает утратить своего названия, будто бы разваливается и перестает обеспечивать вертикальную позицию всему корпусу. Сгибаешься, ходишь «крюком», испытываешь нарастающую глухую боль, которую день-два переносишь на ногах, а затем сваливаешься и глотаешь всякие пирамидоны. Вот в такой жалкой позитуре я и пишу, На сей раз болезнь протекает быстрее, ибо Марита меня лечит всякими лекарствами и процедурами, какие придуманы для подобных случаев: я ухо неоднократно натру скипидарами, камфорными маслами, напоен алло- и гомеопатическими снадобьями, накормлен атофаном и пирамидоном, обвязан маритиным головным платочком, обложен грелкой и готов ещё принять 6 штук банок - таковые уже доставлены и ждут своей очереди… Конечно, «распускаться» мне нельзя, и злоупотреблять таким вниманием тоже нельзя, но эта нонешняя болезнь для меня вроде праздника, по сравнению с разными событиями за последние 8 -10 лет… [13]
8.XI. Письмо оборвалось из-за банок. Потом стало темно, а на другой день я пополз на работу, и вот уже после праздников кое-как улучил минутку, чтобы кое-как закончить письмо… Выполни еще несколько важ¬ных для меня дел: 1) Надо добыть на польском языке сочинения Генриха Сенкевича (можно все, можно хоть любое) можно прислать его же и в русском переводе, желательно, в приличной обложке. Это окажет мне неоценимую услугу, ибо нужнейший мне человек, мой шеф, просил об этом.
2) Надо прислать счетную (логарифмическую) линейку, нормальную, не маленькую. Я гибну от цифири как в морской пучине. Бедную Мариту уморил той же цифирью, с утра до ночи. Она мне геройски помогает, но справляется с трудом...
3) Сунуть в бандероль или посылку какую-нибудь голубенькую или шелковую ленту на бант для Ленки. Здесь ничего этого нет.
4) Здесь невозможно достать перчатки. Если сможешь - пошли мне пару эдаких трикотажных, плотных. Я пока ношу Маритины, а она, бедненькая, ходит в моих рукавицах...[13]
25.01.1954 г. из Маклаково Феликсу Робертовичу Штильмарку в Москву.
… Из финансовых осложнении мы выбираемся с трудом, систематически сводя бюджет с дефицитом, покрываемом разного рода счастливыми случайностями: то Маритина тётка пришлет перевод (хоть и совестно принимать таковые от старухи 73-х лет, но за наше бытие маклаковское она уже дважды делала такие переводы), то просто пересидим на картохе, то подвернётся что-нибудь вовсе случайное, вроде выигрыша или отдачи чьего-либо старого долга. Дефицит в бюджете вызывается, помимо дороговизны и переплаты за необходимые продукты, постельным обзаведением, пусть наискромнейшей, но всё же мебелью, покупками деталей туалета, вроде валенок, хозяйственными усовершенствованиями дома и двора, каковые строятся нами почти «ав оуо» («с начала»- Ф.Ш.).
Есть ещё одна статья расхода - пьянство с товарищами. Я думаю, ты сообразишь, что необходимость этой статьи - не меньшая, чем хлеб и чай (водка тогда, кажется, стоила порядка 20-22 р. пол-литра – Ф.Ш.). Пьём много, но это - общая черта во времяпрепровождении всех людей, живущих к северу от 60-й (впрочем, и к югу от неё - тоже!). Я сейчас не помню, на какой мы (вернее всего, что градуса на 2 южнее), но порядок здесь - вполне северный.
И есть у меня ещё одна крайне досадная статья дефицита. Очень она меня злит, но трудно мне от неё избавиться. Дело в том, что в нашем Управлении зарплата рабочим выплачивается, так сказать аппаратом прорабских "штабов". Я работаю в самом мощном прорабстве (деревянные конструкции), где сумма зарплаты в получку - порядка 60 тысяч. И вот эти 60 тыс. я, вроде эрзацкассира, 2 раза в месяц выдаю своим рабочим. Не могу понять, в чём дело, но еще, ни разу оное дело не обошлось без дефицита. Как зарплата - так приходится доплачивать из своих минимум по 20 рублей, досадно, а возможностей запутаться много, ибо надают кучу ведомостей с всякими удержаниями (за фатеры, за свет, за валенки и т.д.), притом, похабно оформляемые, а то и в виде разных птичек и галочек на полях грязнейшей ведомости, а за каждой галочкой - полторы сотни прячутся! Вот вчера опять на 25р… Просчитался, правда, глупо?...[13]
21.11.1953 г. Ф.Р. Штильмарку из Маклаково
… Я работаю со скрипом, хуже, чем мог бы. Начальство замечательное, которое цацкается со мной до удивления. Прямое начальство делает до ½ моей работы (ее до черта, от нее зависят реальные люди, чего я смерть не люблю). С 16 ноября и Марита пошла работать – у нас очень не хватает денег (я – 690, она – 360). Иногда мы вспоминаем ее столь недавние тысячи и констатируем, что без оных мы все-таки счастливее, чем при оных под вечным дамокловым мечом. Когда ты получишь письмо, будущему твоему брату (или сестре) пойдет 5-й «утробный» месяц, так что Марита тяжелеет. За неделю ее уже успели полюбить. Маме я напишу о ней отдельно. Фото пришлю. Она – Маргарита Дмитриевна Савелова. Предок – Андрей Савелли – с 12 века в России. Родственники – в Москве. Сами прибыли сюда три года назад по разнарядке Министерства Народного образования читать языковедческие дисциплины в Енисейском учительском институте, что и делала до соединения с твоим батьком…
Уже месяц живем, черт знает как, ибо перманентно ремонтируемся. Нам сейчас очень трудно. При нас клалась ночь, заделывалась крыша, обивалась дранка, «ляпалась» штукатурка. Сейчас сушим мокрую штукатурку собственными легкими. Только сегодня кончалась затирка. Еще через несколько дней будет 1-я побелка, потом – вторая. Вещей (мебель) – Ленкин столик, стулик и пара книжных полок. Сколотил я два топчана и один грубый стол. Света нет. Керосина тоже, лампы тоже, хлопочу, чтобы провели свет – через недели две обещают. За все, что мало-мальски вне очереди, надо много платить. Не хватает самого необходимого. Очень ворчит и постоянно впадает в отчаянье теща – старуха 63 года, Марита с ней воюет, требует терпения. День очень короткий все темное время сидим при огарках. Ленка, как бедная птичка, сидит в кроватке целый день, бабка боится ее выпускать без присмотра, а пока штукатурят – ее вывозить нельзя. У нас нет: валенок для Лены, теплого платка у Мариты, т.к. за 2 года она ничего не приобрела. Марита очень неумелая хозяйка..., получала она 1,5тыс., жила на всем готовом и очень много отложенных денег тратила на меня (пальто, белье и т.д.). Отец ее, выдающийся историк, погиб в 37-м, наподобие моего. Первый Маритин муж, дирижер военного оркестра, умер, пока Ленка еще не родилась. Сразу после студенчества и аспирантуры Мариту послали в Енисейск, но работа в Интернате не дала ей удовлетворения. Она от души возненавидела и язык, и литературу, и методику – слишком убого, казенно, бездарно и «шорко» все это преподносилось. Чувство неудовлетворения своим поприщем не мог перебороть в ней даже я – она с наслаждением помогала мне с моей геодезией и с отвращением шла читать очередную лекцию. А студенты ее любили. Кроме того, она читала много лекций в городе, в Доме Культуры и т.д. и ее охотно слушали енисейцы (публика вроде меня – сугубо требовательная…) теперь все это кончилось. Марита встречает своих студенток, те кидаются к ней со всех ног и ахают…
В целом ее поступок вызвал массу разговоров и оценен как правильный и «героический». Мы получили много поздравлений, писем и хороших пожеланий. За Мариту была поднята уйма бокалов в совершенно чужих нам домах…[13]
25.10.1953 г. Ф.Р. Штильмарку из Маклаково
Второго октября мы переехали в Маклаково. Третьего октября я устроился работать в строительно-монтажном управлении. Седьмого октября получил «фатеру», сиречь, коробку 2-х комнатной квартиры с печью: все остальное, включая уборную, отсутствует. Завтра начнем штукатуриться – это тяжкая штука. Живем так: в первой комнате (с печью) – моя теща, Татьяна Вениаминовна Савёлова, во второй комнате – Марита, Ленка и я. У нас еще нет мебели, но я пишу все-таки из-под своей крыши. Марита веселая, но Ленка переболела корью и после кори очень страдает от каких-то кожных осложнений, вероятно ухудшенных из-за наших переездных мытарств. Нам очень многого не хватает… Хочешь, перечислю без всякого порядка первые попавшиеся нужды: глухой утюг (невозможно здесь найти), настольную электрическую лампочку (у нас когда-нибудь будет свет), хочется иметь настольную лампу, хоть самую скромную, но домашнюю и от тебя, шерстяной платок для Мариты, маленькие валенки для Ленки, ну и т.д. можно исписать так пять страниц и все такое, без чего, действительно, нельзя! Эх, если бы ты мог взглянуть на всех нас! Представь себе желтый, пахнущий сосной домик из 4-х квартир расположение его такое (рис)
Площадь квартиры 22 м2, не считая сеней, чулана и крылечка, также погреба под домом, которого нет, но будет. У нас уже есть два топчана, один стол на козлах и табуретка. Кроме того есть Ленкин столик и стульчик, ее кроватка, бочка для воды и две полки. Завтра начнется штукатурение – это тяжкое испытание, ибо уже десять градусов мороза и снег. Потом затирка, проводка света, радио и нужно еще устроить сарай и уборную…
Далее – после утерянной страницы – о «Наследнике из Калькутты»
… на Восток, куда увез и наше детище. Тем, в результате переписки с ГУЛАГом, прокуратурой и Союзом Современных писателей, В.П. Василевский получил указание передать книгу по адресу, т.е. первоначально Сталину (со ссылкой на то, что вещь писалась около Курейки), а затем – К.Е. Ворошилову (весь этот этап уже готовился без меня – я только сделал книгу и написал первоначальный текст письма Сталину, сперва от имени В.П., а затем, когда он убедился в полной невозможности выступить единственным автором, спросил меня поставить и моё имя на титуле, от имени обоих авторов (надеюсь, ты понимаешь, мог ли автор приложенных писем сочинить хоть одну грамотную литературную строчку). Итак, книга была послана в Москву, в ГУЛАГ и там – застряла [13].
12.10.1953 г. Ф.Р. Штильмарку из Маклаково
…Расскажу, какие события развернулись за последние 10 дней. Последнее мое письмо к тебе было из енисейской Маритиной квартиры: все было уже снято с привычных мест, мы сидели на узлах и чемоданах в ожидании грузовика. На улице шел слякотный дождик, наше настроение было не очень радужное: неизвестность полная, погода плохая, дела неясные… В окне мне была видна заправочная – там я надеялся углядеть грузовик. Потом пришли бывшие коллеги Мариты – с озабоченными лицами и деланной веселостью. Я ушел за машиной, нашел шофера, подогнал грузовик к дому… Коллеги Мариты помогли нам погрузиться. Простились очень мило, обещали навещать нас, когда будет адрес. Жаль мне было Т.В. (тещу – Ф.Ш): плакала бедная старуха, расставаясь со всем привычным – домом, обеспеченной жизнью, почетом в городе. Марита, как всегда в трудную минуту - молодец-молодцом: спокойная, почти веселая, гордая и с высоко поднятой головой. Когда уже все сидели в машине, нагруженной почти цыганским скарбом, мы с Маритой одни остались в пустых комнатах. Я держал ее руки, мы присели перед отъездом; очень ясно я понимал, какую ответственность принял на свои плечи. Ехали 40км почти благополучно, почти все время берегом Енисея, под дождиком; наша серая кощенка Мусика, взятая в корзине, по дороге вылезла откуда-то из-под вещей, и обалдело взирала на проносящийся лес. Еле-еле я водрузил ее под собственное пальто, приспособленное в качестве ветрозащитного устройства для Ленки.
Свалили мы наши пожитки перед домом моего знакомого и товарища по недавним злоключениям. Он только что более или менее «осел» в Маклаково с женой и дочерью лет 5. Оборудовали себе 2-х комнатную фатерку, в щитовом домике. Вот к ним и нагрянули вчетвером, да еще с кошкой. Люди очень добрые, терпеливые и чужое горе отлично понимают. Уступили они нам одну (большую) комнату и настаивали, чтобы мы так у них и жили, до полного устройства наших дел.
В результате всяческих хлопот и поисков я изыскал себе должность довольно серьезную по здешним масштабам (по коим докторская ученая степень отменно уживается с ассенизаторскими обязанностями, а доцентов – плотников наберешь дюжину), сулящую в перспективе 940р. (после испытательного срока в 790) но, к сожалению, не слишком увязанную с моим профилем…
Короче говоря, имеется здесь строительное управление, занятое постройкой промышленных сооружений, и в одном из прорабских участков я устроился нормировщиком. Устроился, т.е. принят, но т.к. понимаю в этом «яко монах в красе дочерей Евиных», то …самочувствие мое неважное. Десять дней занижался всяческими делами, а завтра предстоит сдать 76 нарядов, неся за них полную ответственность.
Как я это сделаю - один Бог знает, но чувство, точно такое же, какое у меня бывало в школе, когда знаешь, что завтра – письменная по алгебре и что никакими молитвами, но вымолить себе знания всего того, о чём ты, грешный, не имеешь даже приблизительного понятия, но что завтра будет предметом этой контрольной работы. Просидев на Лёниной (имя моего товарища, оказавшего приют) фатере суток пять, я добился, что в одном из недостроенных 4-х кварт, щитовых домиков сложили печь и заделали главные прорехи. Это со скрипом было сделано, и вот, II октября, в воскресенье вечеров, я сяду на Ленкином стульчике перед Ленкиным столиком (он как раз вровень с моими коленями) в своём собственном «дому», т.е. в квартире из 2-х комнаток, общей пл. 21 кв.м, с плитой, чуланом и даже дырой в полу для будущего погреба. Мебели у нас нет, но нынче yже соорудил досчатый стол. Спим пока все на полу, скоро будут топчаны. Одна Ленка имеет собственную мебель – кровать, столик и стулик. На нас же, 3-х взрослых имеется 1 табуретка и 1 скамейка. Понаделали всяких полок и понемногу устраиваемся. На беду заболела Ленка: бедный звереныш дышит жаром 40; оказалась корь, привезенная из Енисейска. Ребенок плачет, мать не спит целыми ночами. Я же так дико занят на работе, что систематически ухожу затемно и прихожу в темноте; нет времени для домашнего устройства. Фатера наша выходит окнами на шоссе. Она не штукатурена и не побелена, еще совсем «сырая», т.е. пахнет смолистым деревом. Остеклена ординарно, по-летнему. Пока на дворе тепло, в квартире 23, но когда снаружи 50, то… неизвестно, что получится в щитовом нетопленном домике!
Освещение пока – свечи, ибо ламп в продаже нет, о керосине здесь и в помине не слыхано, а коптилки с соляркой еще не устроили. Думаем за свой счет провести электрический свет от ближайшей линии, но т.к. провода нигде здесь нет, то это обойдется очень дорого. Марита никакого служебного занятия себе пока не подыскала, но в связи с Ленкиной болезнью это было бы невозможно. И вообще, после всего перенесенного ей хорошо даже в этом неблагоустроенном, но все, же своем гнезде. И нам уже нет нужды прятаться и таиться – мы теперь вместе, самое тяжелое позади, есть кров над головой, есть добрая воля построить хорошую семью… Настроение у Мариты хорошее, только болезнь Ленки подтачивает силы обоих - ребенок очень мучается (и больше всего от кашля), мать вскакивает каждые десять минут, чувствует себя, поэтому тоже больной и разбитой, да и простудилась она во всех этих перипетиях.
Самое серьезное опасение – это шаткость служебной позиции. Насколько я был «на месте» в экспедиции/ работал геодезистом на строительстве шоссейной дороги Красноярск-Енисейск – Ф.Ш., / на «своем деле» (хоть и с плохой оплатой), настолько здешнее положение непривычное. Очень приятны сами обязанности, еще неприятнее чувство беспомощности перед стихией операций по 18-ти строительным специальностям, требующим моей авторитетной и, главное, обоснованной расценки. Вот такие дела. А еще через 6 месяцев предстоит великое событие – рождение нового человека, первого Штильмарка-сибиряка. Марита спокойно и радостно ждет это событие, я – в тревоге, волнении и, конечно, тоже в радости…[13]
23.11.1953 г. Ф.Р. Штильмарку из Маклаково
…В последнем твоём письме ты помянул о полученных тобой сведениях насчет Маклаково. Сведения эти почерпнуты, очевидно, от старожилов и очевидцев (их специальность ничего не помнить и ничего правильно не видеть). Правильно то, что в начале НЭПа англичане построили здесь концессионный лесопильный заводик. На оной кости и наросло прочее мясо. Сейчас это лишь маленький элемент весьма основательного предприятия. Лес, навезенным за навигацию на зимнюю переработку, громоздится на берегу в виде примерно отрогов Уральского хребта. Продукция запишет километры и выглядит привлекательно: я люблю чистые доски как чистую бумагу, как отливки чистого металла и т.д. Никакого судостроительного предприятия здесь отродясь не было: маленькая судоверфь есть в Енисейске и похожая - в Подтёсово. Это всё, правда, не очень далеко, Енисейск - в 40, Подтёсово, предельно, в 55 км. Что село было поганое-препоганое - сие весьма вероятно, судя по его остаткам. Эти остатки, причем перенесённые на другой участок, определяют местность и пейзаж примерно так же, как село Карачарово определяет пейзаж завода Нефтегаз. Симпатично ли сие или нет - это вопрос вкуса, но если издали, км за 10 поглядеть на Маклаково, то днем увидишь черные трубы, длинные корпуса, горы бревен, четыре столба пара и дыма и нечто неопределённо нагромождённое: жилок поселок. А ночью — электрическое зарево, значительно более эффектное, чем енисейское. Поселок растет еженедельно на 1-2, а то и 3-4 дома, стандартных, щитовых, частных, казенных и т.д. В ноябре только мы сдали 32 новых дома, А в селе-то было всего два десятка закопченных изб, давно ушедших на дрова. А напротив, на том берегу - почти что нехоженая тайга. Здесь есть магазины, вероятно, штук 8-10, столько же ларьков, ресторан, столовая, порядочный клуб, где картины идут первым экраном по краю одновременно с Красноярском.
Пристань - точно такая же, как в Енисейске. Имеется строительное управление, строящее большое предприятие - "завод заводов". Будет строиться еще с полдюжины лесоперерабатывающих, гидролизных, фанерных и пр. предприятий, вероятно, весь берег от нас до Енисейска превратится в сплошной завод. Неподалёку будет строиться енисейская гидростанция. Рано ли, поздно ли, пройдет железная дорога, а наша, шоссейная, спешно усовершенствуется.
Жизнь здесь можно построить. При наличии энергии, хоз. опыта, желания, и некоторой поддержки (в любом виде - т.е. со стороны государства в виде ссуд, или со стороны профсоюза, или со стороны родных, друзей и т.д.) можно построить дом без фантастических затрат. Можно постепенно обзавестись отличной казенной квартирой. Можно создать себе такое хозяйство и иметь столько подсобных видов заработка, что только интеллигентской безрукостью основного контингента населения можно объ¬яснить картины прозябания и убожества, довольно распространённые. В районе (и окрестных) удивительная охота, рыболовство и т.д. Вообще, любой специалист найдёт здесь себе применение, любой. Возможность приработка велика во всех хозяйственных и ничтожна во всех гуманитарных областях.
С чего начали мы с Маритой? По прибытии, когда я нашел должность, мы стояли перед дилеммой: снимать частное жильё (100р. в месяц) или делать своё. Оба мы решили второе. С жильем положение острое, поэтому можно было "захватить" лишь недостроенную квартиру и доделы¬вать её, так сказать, на «своей спине». Мы въехали в дом недостроенный; нам сложили кирпичную печь, постепенно "одранивали" наши две комнатушки, оштукатурили квартиру сложным цементным раствором (пришлось всё это доставать). Вчера вечером кончилась штукатурка. Завтра должна начаться побелка. Ползаем с нашим скарбом из ОДНОЙ квартиры в другую до бесконечности. Совсем замучилась теща. И Ленка бедная будет в жизни бояться слова ремонт как огня. Штукатуриться глиной было бы дешевле, но сушить собственными задами мокрую глину хуже, чем сохнущий цемент...[13]
По материалам
Ткаченко Татьяны Сергеевны
Муниципальное бюджетное учреждение культуры
Центральная детская библиотека (МБУК ЦДБ) г. Лесосибирск
Список использованных источников:
1. Верещагин, Н. Памяти Ф.Р. Штильмарка / Н. Верещагин // Охота. – 2006. - №9. – С. 11.
2. Зырянова, Т.А. «Роман о романе» (история создания книги «Наследник из Калькутты») / Т.А. Зырянова/ Лекция. – Лесосибирск. – 1991.
3. Король, М. История одной книги / М. Король // Наука и жизнь. – 1998. – №10, С.31.
4. Лебедев, А. Штильмарки – династия русских патриотов / А. Лебедев// Журнал для настоящих пап «Батя». – 2008. - №6. – С. 46- 49.
5. Полынский, А.В. Наследник из Купавны: [о Р.А. Штильмарке] / А.В. Полынский // Русский дом. – 2005. - №10. – С. 48-50.
6. Шайдт, А. Люди и события: [Р.А. Штильмарк] / А. Шайдт // Вовремя. – 2000. - №15. – С.7.
7. Штильмарк, Р.А. Наследник из Калькутты / Р.А. Штильмарк/ – Красноярск: Кн. изд., 1989. – 778с.
8. Штильмарк, Ф.Р. Конверты со штампом ГУЛАГ /Публикация писем Р.А. Штильмарка из Енисейска // Красноярский рабочий. – 1989, 2 апреля. – С.2.
9. Штильмарк, Ф.Р. «Вообще говоря, это – чудо…» / Ф.Р. Штильмарк // Енисей. – Красноярск. – 1988. - №6. – С.67-73.
10. Штильмарк, Ф.Р. Небольшой детектив о большом романе / Ф.Р. Штильмарк // В мире книг. – 1987. - №4.
11. Штильмарк, Ф.Р. Загадка «Наследника из Калькутты»: О романе и его авторе / Ф.Р. Штильмарк // Звезда Востока. – Ташкент. – 1996. - №5. – С. 115-127.
12. Штильмарк, Ф.Р. Очарованный странник уходящего века / Ф.Р. Штильмарк // Собр. соч: в 4-х т. // Р.А. Штильмарк. – М., 2001. – Т.1. – С 5-30.
13. Штильмарк, Р.А. Фонды Лесосибирского музея (воспоминания жены Роберта Александровича Штильмарка Маргариты Дмитриевны Савёловой; письма сыну Феликсу; рукописи книги «Наследник из Калькутты»; воспоминания старожилов; фотографии и др).