«Рина человек совершенно богемный, то есть неспособный к накопленью. Она в жизни много брала и приобретала, ничего не умея удержать. У Рины работа, люди, книги и вещи проходят без всякого следа.
Она не способна к эволюции. Я знаю ее 11 лет, и за 11 лет у нее ничего не прибавилось…
Все-таки богему я ненавижу! Она не приобретает и не растет. Богема – длительная растрата первоначальной ценности жизни. Богема простительна только в молодости. Впереди у богемы нет ничего, кроме старости.»
Острые слова, особенно если учесть, что их автор – филолог и писатель Лидия Гинзбург, была подругой Рины Зеленой.
Читая воспоминания всеми любимой Черепахи Тортилы и миссис Хадсон, проницательные и написанные легким слогом, ни за что не узнаешь в их создателе ту безалаберную девчонку.
Звезда Рины Зеленой, действительно, взошла в кабаре «Нерыдай», о котором я писала здесь .
«Уж не помню, как там все было, только опять я почему-то шла по Каретному ряду. И на самом углу Успенского переулка, где сейчас начинается территория сада «Эрмитаж», увидела странную вывеску.
Яркая, нарядная и нелепая, она нахально лезла в глаза: Театр «Нерыдай». Как будто прямо для меня написано: «Не рыдай!» – я шла растерянная, подавленная, чуть не плача.»
Пирожки с нутром телка
«Нерыдай» славился своей кухней – царствовал НЭП и повара, оставшиеся от Морозовых, Рябушинских, Зиминых и прочих, внезапно оказались буквально на вес золота.
Растущие, как грибы после дождя, нэпманские кабаки и рестораны переманивали их друг у друга за бешеные деньги.
Актерам «Нерыдая» полагался ужин, что было большим подспорьем молодой актрисе, вечно сидящей на мели.
«Повар в «Нерыдае», нестарый человек с голубыми задумчивыми глазами и русой, русской, аккуратно подстриженной бородой, говорил мне, когда я после выступления выходила во дворик посидеть отдышаться на скамейке:
– Ну, дорогая, сегодня я вас угощу ужином! Пальчики оближете! Обратите особое внимание – пирожки с нутром телка.»
Театр – пища духовная - в «Нерыдае» не отставал от пищи физической. «Жующие» отвлекались от стерляди в белом вине, паштета из дичи, соуса кумберленд, рябчиков в сметане и расстегаев с визигой, сворачивали шеи и гоготали над острыми, злободневными куплетами.
Рина пела песенки, на стихи В. Инбер, Н. Эрдман. Музыку сочиняли М. Блантер, З. Кац, Ю. Милютин. «И столько было в нас молодости, веры и убедительности, что нам удавалось заставить слушать и понимать то, о чем шла речь.»
Актеры и авторы хотели сделать репертуар еще более острым, ядовитым, критическим, но основатель А. Кошевский, комик оперетты, сопротивлялся как мог: «Нерыдай» и так имел успех и деньги текли рекой.
В розвальнях с сеном по трамвайным путям
Представления в «Нерыдае» начинались в полночь, а заканчивались под утро, часа в четыре. Зрители разъезжались на своих извозчиках, а Рина с сестрой добирались домой, «на Землянку», пешком. Иногда их провожали коллеги, поклонники-актеры.
Но вскоре Егор Тусузов, второй человек после Кошевского, этот вопрос уладил.
Он договорился с крестьянином, приезжавшим на розвальнях по делам в Москву из деревни, чтобы тот забирал сестер на углу Успенского переулка в 4 часа утра и подвозил домой.
«Мы с ней усаживались в розвальни на сено и ехали через всю Москву, еще пустую, непроснувшуюся, иногда прямо по припорошенным снегом трамвайным рельсам.
Если же издалека доносились звонки первого трамвая (они тогда звонили вовсю), я кричала нашему вознице:
– Евсей! Куда же ты едешь прямо на трамвай!
Он поворачивал голову и, хлестнув лошаденку вожжами, кричал в ответ:
– А ничего! Я его не боюсь!»
Ясли имени Малюты Скуратова
Рина Васильевна писала, что в театре «Нерыдай», где, как в крохотной капле воды, отражался мир нэпа. Она сравнивает этот период с первыми днями сотворения мира, когда нужно из хаоса создать гармоничный мир.
«А человек в это время как в финской бане: то 100 градусов жару и пару, то сразу головой в ледяную прорубь.
Поэты, актеры, музыканты, композиторы, драматурги, вперед – к Киршону! Назад – к Островскому! Сумбур вместо музыки! РАПП, ВАПП, Мейерхольд! Долой Таирова! Ура Пролеткульту! Нет Есенину! Эйзенштейна в архив! Навеки вместе с «Бежиным лугом»! Нет – Зощенко! Открыть ясли имени Малюты Скуратова! Закрыть МХАТ 2-й! Художественному театру – имя Максима Горького!
Так происходило в первые десятилетия становления нашего искусства (20–30-е годы).»
Вот вам и «неспособная к эволюции» Рина Зеленая. Нет, не согласна я с Лидией Гинзбург…
При подготовке поста использованы книгы: А. Васькин «Повседневная жизнь советской богемы от Лили Брик до Галины Брежневой», Р. Зеленая «Разрозненные страницы».
Было интересно? Пожалуйста, поставьте 👍 и подпишитесь на мой канал! Спасибо за внимание!
Читайте на этом канале:
👉 Попасть туда было невозможно: Маяковский и другие звезды в кабаре «Нерыдай»
👉 Романов переулок: богемный салон Галины Серебряковой. От жены наркома до узницы лагерей
👉 «Идем к Бороде!»: любимый ресторан Галины Брежневой и ее цыганского барона
#советский союз #ссср #знаменитости ссср #звезды ссср #биографии #советские актрисы #прогулки по москве #москва24 #знаменитости в молодости #советское кино