- А ты помнишь эту Юлю студенткой? Ну, в то время, когда Макс с ней начал встречаться, - меланхолично болтая ложечкой, поинтересовалась Алина у подруги. Они как раз заняли удобное место в в кафе напротив окна, а заодно и идеальную наблюдательную позицию: откинувшись на спинку кресла, можно в мгновение стать «невидимкой», а масштаб обзора от этого не уменьшится. Видно все и всех: и детали одежды, и подробности фигуры и даже выражение лица.
Вот как раз на «экране» возникла толстуха Юля – странный выбор студенческого приятеля и параллельно кандидата в кавалеры и мужья трех закадычных подруг Алины, Анны и Стеллы.
- Да как-то смутно припоминаю, - задумалась Аня, вглядываясь в тяжеловатую Юлину походку. – Кажется, тогда у нее не было предпосылок к полноте. Она была очень обычная, прямо чересчур. Такая обычная, что даже незаметная. Но я никогда бы не подумала, что она может стать толстой.
Но почему она?!
Студенческие компании образуются спонтанно: молодежь собирается вместе, чтобы легче было подготовиться к экзамену, уговорить препода на досрочную пересдачу, завалиться в клуб отпраздновать конец изматывающей сессии… Да мало ли причин! Часто после мероприятия компании разваливаются, а часто так и остаются сплоченным коллективом, внутри которого кипят свои страсти-мордасти.
В компании Ани, Али и Стеллы было еще семь человек, четверо из которых иногородние и столичным девочкам не очень интересные, а вот Макс – истинный москвич и аристократ. Знал такие закутки столицы, и такие события, произошедшие в этих закутках, о которых девчонки (тоже москвички) даже не догадывались.
Макс часто катал всех троих на отцовском ретро-автомобиле по уютным и незнакомым им улицам столицы и рассказывал удивительно теплые истории, связанные с его семьей или знакомыми родителей. Он же становился инициатором закрытых вип-вечеринок, просто веселого объедания мороженым или экспромтного посещения пляжа. А еще он обращался ко всем девчонкам «сударыня», целовал руку и помогал выйти из машины.
А поскольку из всей компании они дружили теснее всего: Аня, Алина, Стелла , Макс и еще Оля с Сергеем, то подруги по умолчанию решили, что кому-то из них такой красавец и умница да достанется. И, тоже по умолчанию, каждая себе пообещала, если какой-нибудь из подруг повезет больше, не дуться и не игнорить ее сразу. Поздравить и пообщаться пару дней, хотя бы для приличия, а потом уже начать отдаляться.
Но все эти мысли-мечты убила Юля своим появлением. И где он ее только откопал: ни ног, ни прически, ни макияжа человеческого. Она даже ногти не считает главной фишкой в образе. Да и образ какой: дешевенькое платьице, туфли из китайского магазина, плюс глуповато-добрая улыбочка, как будто она тут всех давно знает и любит. И поведение, не как у стервы. Да ну… Вообще никудышная.
Посмотри на нас, посмотри на него и на се-бееее
Где откопал такое чудо, это был первый актуальный вопрос к Максу. Второй – зачем притащил в компанию? Знал же, что подруги оторопеют от такого зрелища: аполлоноподобный яркий Макс и серенькое невзрачное нечто рядом. Хотел эпатировать подружек? Хотел показать провинциалке настоящих москвичек? Хотел доказать собственную толерантность?
Чего хотел-то? Вопрос до сих пор остается без ответа.
В любом случае, ни одна из трех обладательниц бесконечно-длинных ног, точеных фигурок и туфлей-лабутенов тогда не почувствовала опасности. Сначала они отнеслись к Юле даже по-доброму: погуляли по магазинам, научили модным движениям в танцах, угостили пироженкой, смеясь и удивляясь ее зажатости.
Но когда Юля стала появляться в их компании еще и еще, или когда они связывали с ней отсутствие Макса на очередной вечеринке, девчонок это начало сильно раздражать. Чтобы выразить свое «фе» они, не сговариваясь, стали поглядывать на Юлю свысока, бросать в ее адрес колкие замечания.
«Ты что, снова в этом платье? Второй день подряд?», или «Юля, какой выбор помад в твоем сельмаге? Ты, конечно, купила самую крутую?!», или «Как странно, что ты учишься в Москве. Не слышала, чтобы здесь был институт доярок».
А Юля училась на декоративно-прикладном, умела оригинально разрисовывать деревянные ложки и самовары, печь изумительные кулебяки, но вообще не умела за себя постоять перед насмешливыми столичными девчонками.
И Макс ее не защищал – не слышал колкостей потому что. А Юля и не жаловалась – они же подруги его.
Юля тоже претендовала на дружбу, не более. Но как тут контролировать рамки, если он говорит «сударыня», дарит цветок и везет слушать Рахманинова. Так незаметно и «додружились» до двух детей.
Но это не семья
Сыновей Макс признал, но замуж Юлю так и не позвал. Она жила на съемной квартире, встречала своего/не своего Макса блинами и кулебяками в любой день и время суток, втайне мечтала о его фамилии и нормальной семье, и от вечного ожидания счастья набирала вес.
Десять лишних килограммов к ней точно уже прицепились. Но Юля на это не обращала внимания. Ей бы в тренажерку бежать при первых трех кэгэ, а она и сейчас туда не торопится. Ей хоть бы утренние пробежки устраивать и десяток упражнений освоить хоть примитивных, а она спешит булочек напечь, картошечки натушить, отбивнушечек пожарить, тортик замутить. А вдруг сегодня Макс в гости?
Зная от самого же Макса о таком калорийном меню, Алина, Аня и Стелла удивлялись, как он не растолстел. Но их общий друг и общая любовь оставался стройным, подтянутым и спортивным. Не портила его Юлина стряпня.
- Странно, что она всерьез считает, что мужчину можно удержать кулинарией, - говорили несостоявшиеся Максовы невесты. И не переставали поражаться, как так случилось, что у Макса и Юли все зашло слишком далеко.
Разведка в лице общих знакомых доложила , что Макс верность Юле не соблюдает, есть у него пара шикарных девушек для встреч – одна просто стройняшка, другая фито-няшка. И разобиженные Алина, Анна и Стелла уже придумывали, в какой форме эту новость лучше подать Юле.
Но оказалось, что она то ли знает, то ли догадывается, а все равно ждет его, скучает и печет свои кулебяки. Вот дура!
Потом им стало жаль Юлю, и они напрямую спросили у Макса, зачем он мучает толстуху – и не бросает, и не женится. Она, получается, у него в роли крепостной поварихи – деваться-то ей не куда. Еще, наверное, и влюблена до сих пор.
- Не заметил любви, - парировал Макс. – Если бы любила, то следила бы за собой. А вообще, мне так удобно: она предлагает мне домашние блюда и воспитание детей, а те девчонки – безумный досуг. Так у аристократов и бывает.
- Сволочь ты, а не аристократ, - хором резюмировали подруги Макса, теперь уже, наверное, бывшие.
Вишенка на торт
Макс так и остается приходящим другом и отцом. Говорит, что не хочет обижать Юлю своим уходом, но и жить с полной женщиной – выше его сил. Брезгует он прикасаться к толстухе. Юля все не может или не хочет взять себя в руки и заняться возвращением собственной фигуры.
В мужских компаниях, где обсуждают полных женщин, Макс старается не участвовать в разговоре. А если его спрашивают о Юле, ловко переводит разговор. И понимает, что вечно так длиться не может. Но бросить свою толстуху или остаться, так и не решил. Где же он еще такие блины найдет?