В пять утра я вернулся из Шереметьево, где с вечера, дыша через маску, безуспешно пытался отправить полуслепую актрису домой, в Хельсинки.
Аэропорт в эти дни напоминает Ялту времен Гражданской войны, когда последний эмигрантский пароход уже отбыл в Стамбул, а тысячи беженцев так и остались на набережной. Стоять сил уже нет, и пассажиры устало свернулись в креслах, а вчерашние гастарбайтеры в причудливых позах спят на полу, подложив вещи под голову.
Международный терминал. Сонные грузчики, упаковщики, официанты, сотрудники на стойках регистрации. Видимого хаоса нет, но его терпкий вкус разлит в воздухе, передается воздушно-капельным путем через беспомощных кассиров, представителей авиакомпаний и турагентств, через немое табло отлета.
Воздушное пространство закрыто, хотя в Хельсинки предлагают улететь через Минск, Стокгольм или Брюссель. Но без всяких гарантий. Никто не знает, впустят ли тебя, выпустят и летают ли там самолеты. Это всеобщее незнание придает смелости и заставляет описывать девять кругов у касс и справочных, как девять кругов ада. Но все бесполезно – информации нет. Только беспомощность и недоумение.
В два часа ночи, наконец, объявляют регистрацию. Самолет летит в Гавану. Терминал чуть ожил. На стойку приходят кубинцы: шесть мужчин и две девушки. Больше желающих посетить «Остров Свободы» не нашлось. Лететь туда, где принимают, не пожелали даже гастарбайтеры, предпочитая остаться на полу.
Через десять минут мужики испарились. Стройные кубинки, перебирая длинными ногами, двигают огромные тюки к весам. Они слегка оживляют полумертвый ночной терминал.
В четыре утра все кончено. Все песни умолкли. В терпком воздухе крикнул последний наш, бумажный пароход. Надежд не осталось.
Еще через час я добрался домой. Слепая актриса уезжать отказалась, она осталась в аэропорту сидеть до конца.
Господи, смилуйся, помоги ей!
#ежедневное #мынерыбы #дирекциятяги #дроваиуголь #пенаизбалашихи #дыханиечейнастокса
#проза #малая проза #юмор