Алексей КОЛОБРОДОВ
Михаил Булгаков, судя по его московским дневникам 1923 — 25 гг., изъятым ГПУ в 1926-м и впоследствии возвращенным в 29-м, очень внимательно следил за внутрипатийными движениями, борьбой вождей и оппозиций. Поэтому он не мог не знать знамений афоризм Сталина о партийных уклонах — "Оба хуже".
(Полностью так: "Вы спрашиваете: какой уклон хуже? Нельзя так ставить вопрос. Оба они хуже, и первый, и второй уклоны" — из политического отчета ЦК перед XIV съездом партии).
В последних редакциях "Мастера и Маргариты" — знаменитая сцена полета главной героини (с разнообразным дестроем в московских квартирах):
" — Свет надо тушить за собой в уборной, вот что я вам скажу, Пелагея Петровна, — говорила та женщина, перед которой была кастрюля с какой-то снедью, от которой валил пар, — а то мы на выселение на вас подадим!
— Сами вы хороши, — отвечала другая.
— Обе вы хороши, — звучно сказала Маргарита, переваливаясь через подоконник в кухню. Обе ссорящиеся повернулись на голос и замерли с грязными ложками в руках".
Ну, мы же знаем, кого видел Михаил Афанасьевич в качестве первого и главного читателя романа. Поэтому, скорее всего, здесь имеем дело со сталинским парафразом.
К тому же мне не раз приходилось говорить, что расправа Маргариты с театральными и литературными критиками — и по духу, и по стилистике (общий антураж погрома при относительно бескровном итоге для пострадавших) — явное предвосхищение и проект идеологических кампаний конца 40-х.