Нашу отечественную психологическую и психотерапевтическую практику частенько ругают и приводят в пример коллег из Европы и Америки, что там пациенты полностью защищены от ошибок специалиста, а если что, есть этический комитет, куда стоит пожаловаться, и нерадивого "тераписта" лишат лицензии.
Не могу ни подтвердить это, ни опровергнуть, поскольку у меня нет опыта прохождения психотерапии за рубежом. А если бы он и был, я бы всё равно не смогла поручиться за всех психотерапевтов.
Лично моё мнение, дилетанты со званием психотерапевта есть в любой стране, как бы ни был силен и закпеплен на законодательном уровне этический кодекс. Точно так же, как в каждой стране есть люди с совестью и без, которые просто хотят кого-то использовать на безвозмездной основе.
Для одних психотерапия - это призвание, для других - отбывание на работе. Это касается не только работы психолога/психотерапевта, но и педагога, врача, инженера и т.д.
Пациент и за рубежом так же не застрахован от ошибок даже опытного психотерапевта. Вспомним многосерийный зарубежный фильм "In Treatment", в котором психоаналитик не справился со своим контрпереносом по отношению к пациентке Лоре.
Как психотерапевт может использовать своих пациентов?
1. Лишая их автономии, поощряя зависеть от своего мнения и, тем самым, решая проблему своего одиночества, своей значимости.
2. Принижая пациентов и, тем самым, возвышаясь над ними, утверждая своё Эго.
3. Поощряя пациентов делать подарки, оказывать материальную помощь и любую другую.
4. Допуская секс с пациентом.
5. Навязывая пациентам несуществующие проблемы и диагнозы, чтобы заставить их постоянно ходить на психотерапию и т.д.
В период, когда пациент наиболее одинок, дезориентирован, подавлен, наиболее беззащитен и зависим, психотерапевт со слабым Суперэго, дающий волю своим инстинктам, использует его по полной программе.
Подобные печальные примеры лже-психотерапевтов описаны в книге Ирвина Ялома "Лжец на кушетке".
Книга - блестящее пособие для начинающих психологов и психотерапевтов, также она будет интересна и людям, просто увлеченным психологией.
Вероятно И. Ялом создавал эти яркие зарисовки об отношениях терапевт-пациент не только благодаря своему воображению, но и на основе реальных событий. Очевидно, что и среди своих коллег Ялом знал немало случаев злоупотребления, которые были им искусно проиллюстрированы.
В этой статье приведу лишь один отрывок из книги.
"Доктор Кук (так звали психотерапевта Кэрол) тайком пододвигал свой стул ближе и ближе. Он уверял Кэрол, что она привлекательная, очень привлекательная женщина, держал ее за руку, когда она плакала, крепко обнимал ее в конце сеансов, утверждал, что такая очаровательная женщина без труда может вскружить голову другим мужчинам. "Я говорю о себе", — сказал он и сообщил, что его тянет к ней.
Для рационализации своих действий доктор Кук обратился к теории: "Для вашего исцеления, Кэрол, прикосновения просто необходимы. Расставание с Расти раздуло непотухший костер ранних, довербальных потерь, так что и терапевтический подход строится на невербальном подходе. Вы не можете поговорить с памятью своего тела — их можно только убаюкать, успокоить телесным контактом".
Успокоение телесным контактом скоро перешло в успокоение сексуальным контактом, имевшим место на печального вида потертом ковре между двумя их стульями. С того момента сеансы шли по налаженной схеме: несколько минут рассказа о происшествиях за неделю, сочувственные "ш-ш-ш" доктора Ральфа (она никогда не называла его по имени), далее — исследование симптомов — навязчивые мысли о Расти, бессонница, анорексия, неспособность сосредоточиться, и в конце концов — повторение интерпретации: столь бурная реакция на расставание с Расти черпает силу в уходе отца из семьи.
Доктор Кук был профессионалом. Кэрол успокоилась, чувствовала, что о ней заботятся, — и была благодарна за это. А потом, где-то за полчаса до окончания сеанса, доктор Кук переходил от слов к делу. Например, во время проработки сексуальных фантазий Кэрол он говорил, что некоторые фантазии необходимо реализовать; или в ответ на ту злость, которую Кэрол направляла на мужчин, он утверждал, что его профессиональный долг — доказать ей, что не все мужчины — подонки; или когда Кэрол говорила, что кажется себе некрасивой, что она не может нравиться мужчинам, он отвечал, что может лично доказать, что она в корне не права, что он сам не может устоять перед ее очарованием. Еще был такой вариант: Кэрол начинала рыдать и он говорил: "Эй, ну что ты. Поплакать, конечно, полезно, но давай я лучше обниму тебя".
Как бы ни развивался их диалог, остаток сеанса проходил по одному и тому же сценарию: он сползал со стула на потертый персидский ковер и протягивал к ней руки, приглашая последовать его примеру. Несколько минут уходили на объятия и ласки, потом он протягивал ей разноцветные презервативы и предлагал выбрать, какой ей больше нравится. Возможно, эта нехитрая процедура помогала ему поверить, что она контролирует ситуацию. Потом Кэрол вскрывала упаковку, натягивала презерватив на его эрегированный член — того же цвета, что и его чисто выбритые розовые щеки. Доктор Кук всегда играл пассивную роль: он лежал на спине, позволяя Кэрол забираться на него и самой контролировать ритм и глубину сексуальных танцев. Возможно, это было очередным приемом, с помощью которого он убеждал себя, что она несет ответственность за происходящее".