Я работаю двадцать четыре часа в сутки.
Днем – в конторе, которая продает вагонами соль. Она так и называется - «Соль».
Это самая обычная контора, которая покупает и перепродает, ведет черно-белую бухгалтерию, запаздывает с выплатами зарплат, путается в документах, коллекционирует пыльные папки на сломанных стеллажах, туманно оправдывается перед клиентами за задержки товара, поднятие цен и пропадающие в неизвестность вагоны на железных дорогах страны.
Сотрудники тоже вполне обычны. Они приходят каждое утро в десять, чтобы сидеть до шести в большой захламленной комнате. В узкие окна, расположенные под потолком, можно было бы рассмотреть небо, если бы не жалюзи. Поэтому в комнате всегда горит мигающий механический свет.
Все здесь расставлено как попало: тумбочки, вешалки, шкафы, стойка секретарши, кашпо напольное на три вазона; на стенах развешаны календари, плакаты, фотографии детей и открытка с восходом солнца, часы, объявления, бантики от коробок конфет. Все это принадлежит сотрудникам. Десять несчастных людей, которые живут в этой комнате каждый рабочий день, 8 часов в сутки, 5 дней в неделю, 250 дней в году.
Каждый день сотрудников мучает вопрос, чем занять время. Можно говорить друг с другом по телефону, в скайпе, мессенджерах, форумах, чатах и просто в самом себе; можно дремать, подперев рукой подбородок над «Договором поставок», или, глядя потухшим взглядом в мерцающий монитор, прокручивать в голове мысль: «Засыпаю», а потом заснуть, и когда зазвонит телефон, оглядываться по сторонам и спрашивать у всех: «Как же это я заснула?». Можно испортить некоторое количество бумаги, произведя «документы» (для архива макулатуры) и, дождавшись обеда, радостно уйти на час, а потом опять засыпать или томиться фантазиями, ожидая, когда кончится время, растянутое, как резинка старых трусов.
Когда стемнеет и сотрудники фирмы разойдутся, можно будет с мстительным удовольствием выключить гудящий свет, вырвать себя из надоевшего офиса и, предвкушая свидание, долго ловить такси до метро, замерзая под холодным сентябрьским дождем.
Я работаю в фирме «Соль» месяц. В целом, мне нравится, но…
Ночью я служу в фирме «Лось». Точно не помню, как сюда нанялась, но, кажется, было это тогда же.
Здесь царит суета, и никто не объясняет толком, что делать. Неясность беспокоит меня, потому что нужно успеть вовремя сдать отчет.
Мою начальницу мучает нервный тик. Она дергает головой, и чтобы скрыть этот недостаток, каждый раз значительно говорит: «Так!». Каждую ночь она требует от меня отчета и все повторяет: «Так! Так! Так!»
Я не знаю, как делается отчет, ведь никто мне не объяснил. Я прошу начальницу рассказать, что именно нужно делать. Она злобно такает и оскаливается. Лицо ее расползается и вытягивается. Она шипит. Я вижу короткий розовый язык и костистый ромб глотки. Она хочет клюнуть меня, но что-то удерживает ее в последний момент. Кивком головы она отсылаем меня на место, давая еще один шанс. Я улепетываю, обливаясь холодным потом, благодарю всех святых и даже шепчу известную мне половину молитвы.
Дрожащими от волнения руками я перекладываю бумаги с одного конца стола на другой, из одних ящиков в другие. Все делаю в спешке, что-то роняю и обязательно проливаю на клавиатуру чай. Чаинки лежат мокрой горкой на буквах «Ж» и «Д», заставляя с ужасом вспомнить о важном. Я же должна дозвониться начальникам железнодорожных станций!
Сейчас два часа ночи, у них обед. Но я все равно звоню снова и снова, проходя весь железнодорожный путь из одного конца страны в другой, а дозваниваясь, забываю, кому звонила. Я, конечно, путаю имена, вместо Сергея Борисовича говорю Борис Сергеевич, или того хуже, Казимир Малеевич. Мой писклявый голос долетает ко мне эхом, его догоняет трубный глас начальника станции: "Дааааа! Я вас аллоооо!". От страха я вешаю трубку. Я в отчаянии. Мысли в голове путаются, расползаются, словно ветошные лоскуты, и бесследно тонут в омуте сознания. Остается страх и беспомощность. Боюсь не оправдать ожиданий начальницы, которая превратится в птицу и уволит меня.
Всю рабочую ночь она неотступно следит за мной, то выглянет из-под стола и погрозит пальцем, то отразится в зеркале за спиной, когда в туалете я мою руки, или ворвется в кабинет и заорет: «СРОЧНО! СРОЧНО!». Все остальные поворачиваются ко мне и тоже орут: «СРОЧНО! СРОЧНО!» Я начинаю метаться, кричать, отмахиваться от них руками и просыпаюсь.
Мокрая от пота простыня липнет ко мне. Бьет озноб.
Я встаю, выхожу на балкон и закуриваю. Рабочая ночь не закончилась. Еще три часа кошмара, и начнется рабочий день.
___________________________________________
Эргофобия - страх перед работой