Здравствуйте дорогие читатели. Этим рассказом я открываю серию рассказов собранных в группу "Однажды". Это достоверное описание моих приключений, лишь слегка отредактированные для удобства восприятия описываемых событий. И ТАК:
Я, не совсем хороший человек. Совсем не хороший. Даже очень.
Я видел смерть. Я видел просто умирающих и тех, которые умирают от моей руки. Я видел их лица, полные страха и паники от происходящего с ними. Но не было в их глазах боли. В их глазах был страх перед неизвестностью.
Люди боятся того, чего не знают, о чём не слышали, не читали, не видели пе телевизору. Смерть в числе страхов. И хотя о ней много чего написано, снято фильмов, всё равно, смерти боятся все. ВСЕ, только не я. Я её видел в глазах умирающих. В глазах смирившихся и согласившихся на своё возможно последнее путешествие в неизведанный мир черноты.
Я всё последнее время жил для себя и бесцельно болтаясь по миру, лишь изредка возвращаясь в Россию. Как то, еще в две тысячи третьем, катаясь на роликовых коньках по парку, а предположил, что способен сделать еще один круг. У меня было два круга, большой и малый. И вот, заканчивая незапланированный круг, я почувствовал, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. Я присел на скамейку чтоб отдышаться, закурил...
...Изумрудное поле шелковой травы до горизонта. Сочное, ярко синее небо и тепло от высоко стоящего солнца. Всё яркое, светлое, но от этого света не режет глаза, а наоборот, зрение чёткое до мельчайших деталей, до дальней травинки... и аромат травы с приятным сладким ванильным привкусом.
Чуть впереди, посреди поля, заросли кустов акации и невысоких садовых деревьев с красными и желтыми плодами, огороженные забором из кованной решетки на крашенных белоснежной известью столбах из кирпича. И оттуда, из-за акации слышны разноголосый смех, лиричные переборы на гитаре и удары по воланчику бадминтона.
Я направился к забору и подойдя попытался заглянуть сквозь заросли. Шум за акациями напомнил мне "родительские дни" в пионерском лагере, когда можно было с приехавшими родителями отдыхать на поляне, есть привезённые угощения и не спать в "тихий час".
Люди по ту сторону ограды заметили меня и подбежав подсказали на вход с левой стороны ограды. Я прошел не больше пяти минут, как ограда повернула и недалеко от поворота стояли большие ворота с витиеватым рисунком с позолотой и открытой калиткой.
Возле калитки стоял невысокого роста черноволосый парень моих лет, этакий менеджер, одетый в чёрный костюм с белой рубашкой и красным галстуком. Он держал в руке необычный плоский компьютер, только без клавиатуры, и о чём-то оживлённо разговаривая с миловидной женщиной по другую сторону ворот. А чуть дальше, мне на встречу радостно выбежали дорогие мне друзья и родственники, уже ушедшие из мира, и радостно махали мне привлекая внимание. А еще чуть дальше те, кто попал сюда с моей лёгкой руки. Но не было злобы в их лицах.
Я, извиняясь за беспокойство, попробовал пройти в калитку, но менеджер остановил меня сообщив, что нужно зарегистрироваться и указал на еще одного менеджера, чуть поодаль в тени огромного кряжистого дуба сидевшего на огромной белой птице с кошачьим телом, и внимательно следящим за нами.
Ну, что-ж, соблюдём формальности, подумал я и направился ко второму. Я назвал ему фамилию, имя, отчество, год и место рождения. Он долго рылся у себя в компьютере водя по экрану пальцем перемещая таблицу на подобии Exel, и наконец сообщил, что -для меня места не забронировано.
-То есть как? Тут еще и бронировать нужно? Вы в своём уме? Как это можно заранее запланировать? Суицид?
- Ничем не могу помочь. Вас нет в списках на сегодня. Сожалею за предоставленные неудобства, но таковы правила.
- Так мне что, не улице до завтра сидеть? Здесь есть какая ни будь гостиница для ожидающих, ну или хотя-бы кафешка? Когда там на меня забронировано? Сколько мне у ворот торчать?
- Ни кафе, ни гостиниц у нас не предусмотрено. Я вообще не понимаю как вы тут раньше времени оказались. Нужно будет писать рапорт о вашем появлении. А на счёт завтра сейчас посмотрю во сколько вас пропустят.
Он долго рылся в своих таблицах то шёпотом чертыхаясь, то натужно сопя, и наконец сделал недоуменное лицо и произнёс - Вам забронировано на середину апреля...