— Адддуууу! Уффф! — вырвался я из объятий смерти и посмотрел на испуганную Лизу и нервного Валеру.
— Ну? — вопросительно наклонился офицер в мою сторону, — говорите, Сергей Владимирович!
—Баха, Бухарин Алексей Анатольевич, меня… эээ, его зарезал Артур Костомар, собственноручно…
— Молодец, Сергей Владимирович, продолжай, это мы примерно и сами знали… Меня интересуют знания Бахи!
— Так Лиза, пожалуйста, выйди, тебе не стоит это всё знать… — я дождался, пока девочка вышла, кинув на меня недовольный взгляд, и продолжил: — …Короче, Валер, у вас в конторе, на которую работал Баха, завёлся крот. Двенадцатого сентября, двенадцатого года была встреча Артёма Павловича Антонова с Бахой, а ещё присутствовал Тимур Рустамович Галимов. И кто-то из этих двух записал на диктофон разговор, а потом слил Артурчику. Думаю, ваши люди отработают этих двух…
— Это уже дело техники, — записывал в блокнот фамилии, Валера, — мне ещё нужно что-нибудь… Сергей Владимирович, повспоминай, ради бога!
— Там и вспоминать нечего, этот Артур – исчадие ада! За ним полтысячи покойников числятся в Саратове - он всю область держит в кулаке почти двадцать лет. Но можно за жабры схватить эту тварину, Баха очень много сделал для этого… Он этого очень хотел, методично собирая компромат на Костомаровскую мафию… Пиши там у себя, Саратовская область, вилла Костомара близ села Усть-Курдюм, русская баня на самой территории, под деревянным настилом, под порогом спрятан металлический ящик. Прямо под носом Артурчика лежат документы, диски, фотографии и много чего ещё. Уверен, что он уже почти полгода роет окрестности в поисках этого сундучка. Только ради бога, постарайтесь полицию местную не подключать, боюсь, прогнил местный аппарат до самых корней…
— Спасибо! — нетерпеливо вскочил возбуждённый Валера, — я на минут десять к себе… Ты представляешь… вы представляете, Сергей, что… эээ, чего стоит эта информация? Вот! Ради этого вы и нужны Родине!.. Боже мой… Да вместе мы горы свернём…
Дверь закрылась, офицер побежал в свой кабинет делать звонки в Москву.
— Баха, ты умер не зря… Эта сволочь получит своё! — прошептал я, вспоминая ещё не успевшие развеяться тени Артура, его шоблы, и той девушки, которую любил Баха.
— Серёжа, может кофе или чай? — вошла Лизка, держа в руках две чашки и проходя к столу.
— Чай… — улыбнулся я, смотря на такую родную малышку и на эти милые ямочки на девичьих щёчках.
— Тогда я кофе! — улыбнулась в ответ, Лиза, протягивая горячий напиток.
— Слушай, Лиз, ты с этой работой совсем не имеешь личной жизни… Так то мы с твоим отцом уже ждём… — я многозначительно подмигнул и отхлебнул чай.
— Не понимаю, о чём это ты… — покраснела девушка, устраиваясь в гостевое кресло и чуть не расплескав кофе.
— Да хватит тебе - всё ты понимаешь! На свадьбе охота погулять, пока не стал старым пердуном, а то потом не потанцевать, не повеселиться…
— Аааа, вон о чём… папа мне мозг выносит, а теперь ещё и ты… Это он тебя попросил со мной поговорить!?
— Нет… никто, ничего не просил… — оторопел от такой агрессивной реакции девочки на такие безобидные слова. И тут меня спас зазвонивший смартфон. Пальцем я показал тишину и, приложив к уху, нажал на разговор. — Здорова, Антоха!
— Серёга, привет! Всё узнал, о, величайший чернокнижник и чародей…
— Хоре, кривляться, давай по-существу! Есть у Германа сын?
— Да!.. И он болеет очень серьезно! Сейчас он лежит в лечебнице, но в скором времени его отправят в сиротский дом, в интернат, умирать. Мальчику четыре года, что-то там у него с иммунитетом и позвоночником, докторишки называли диагноз, название хитрое, язык сломаешь… Есть мать, но она отказалась от ребёнка, короче… ничего хорошего!..
— Не увиливай, ты забыл, что я тебе наказывал?
— Ну, Серёжа, чего ты хочешь? Ребёнок почти обречён… Он очень плохо выглядит… — я почувствовал, что голос у Антона дрожал, как бы он не напускал на себя весёлость, но что-то там его очень тронуло. Мне надо было это выяснить!
— Договаривай! Говори всё, что узнал и не надо хитрить!
— Эээх, ну значит так… Есть лечебные средства чтобы остановить болезнь, в Германии, но они стоят почти два миллиона рублей… Но это ещё не всё, а потом надо делать операцию и пересаживать костный мозг от донора и его ещё найти надо… это ещё два миллиона… Даже если всё это сделать, и то, только тридцать процентов на успех…
Я знал, что делаю глупость, и меня накрывает сумасшествие, но ведь мальчику надо дать шанс, пусть он и будет мизерный…
— Антон, оплачивай, мы будем его спасать! И ещё… как его зовут? — не знаю почему, но я насторожился, как будто чего-то ждал такого зубодробильного.
— Уффф… эх… хм… хм… — там, в Кирове, этот баламут, вечный весельчак, сдулся и захныкал. По моей спине пробежали мурашки, — Богдан…
И короткие гудки, Антон отключил связь.
— Что с тобой, Серёжа? — испугалась Лиза, увидев моё перекошенное лицо.
Я не ответил, перед глазами ясно стояла картина. Анна держит в руках Богдана, и они идут к Свету, удаляясь от меня всё дальше и дальше. И сын машет прощально рукой…
— Ничего… — наконец ответил Лизе, — просто у меня, кажется, появился сын…
