Если вам когда-нибудь доводилось прогуливаться по 4 линии Васильевского острова, наверняка ваш глаз останавливался на массивном фасаде дома №21. Здание это привлекает не только своими размерами, но и необычной архитектурой: несмотря на то что, ему всего чуть больше 100 лет, построено оно в лучших традициях итальянского возрождения. Присмотритесь повнимательнее и увидите, что колонны на каждом этаже различаются. Архитектор Демьян Фомичев решил украсить фасад колоннами разных ордеров: дорического, ионического, композитного и коринфского.
Но кому же принадлежал этот серый исполин? Тут все довольно прозаично: здание заказала судовладельческая фирма «П.П. Прохоров», владеющая пристанью на Университетской набережной. Дом на 4 линии был доходным и должен был приносить фирме дополнительный заработок. Впрочем, вряд ли владельцам удалось заработать на сдаче квартир. Вот что по этому поводу пишет Вадим Шефнер в повести «Счастливый неудачник»: «Цыганский дом — это был большой красивый дом на Четвертой линии. Он строился перед самой империалистической войной и даже в войну, а после революции хозяин его сбежал за границу, так и не достроив. В неотделанных квартирах самостийно поселились цыгане. Они, конечно, никакой квартплаты не платили, управдома в этом доме не было. И даже милиция туда боялась заходить, потому что в нижнем этаже цыгане держали четырех медведей. Днем они с этими медведями ходили по улицам и дворам и давали представления, а вечером приводили их домой. Медведи были дрессированные, но понимали только по-цыгански, на русском языке им ничего нельзя было втолковать, — с ними лучше было не связываться.
Но мы с Лунатиком посещали Цыганский дом в такое время, когда медведи были на работе. Мы проходили через двор, где на асфальте виднелись следы костров — печей цыгане не топили, — и, миновав несколько пустых кибиток, подымались на четвертый этаж. Тут жили цыганские ребята, хорошие знакомые Лунатика — они его почему-то очень уважали. Из принесенных нами дров и из тех дров, что всегда имелись у цыганских ребят, мы разжигали па лестничной площадке костер. Мы все сидели на ступеньках, а у наших ног горел костер, и дым красиво уходил в окно.»
