В прошлом году на театральной площади города-курорта Ессентуки на «Аллее звезд» появилась именная звезда Аллы Демидовой. Фильмы с ее участием вошли в золотой фонд советского кино – «Шестое июля», «Вся королевская рать», «Аленький цветочек», «Собака Баскервилей»... Любопытно, что Алла Демидова – еще и автор девяти книг.
– Алла Сергеевна, в вашей семье были актеры?
– Не было. Мама всю жизнь работала в Московском университете на Моховой. И каждое утро отводила меня в детский сад, который находился прямо во дворе МГУ.
Увлеклась театром еще в детском саду, где мы играли сказки. В семь лет я уже придумала свою первую концертную программу. Когда к нам приходили гости, вставала на стул и читала монолог Катерины из «Грозы», потом под аплодисменты – отрывок из «Анны Карениной». На вопрос взрослых: «Кем я хочу быть?» – не задумываясь, отвечала: «Великой актрисой».
– Правда, что в юности у вас была плохая дикция, поэтому не сразу поступили в театральный?
– В школе №626 я занималась в драматическом кружке, который вела актриса детского театра. Так как школа была исключительно женская, мне почему-то всегда доставались мужские роли. И я с ними справлялась неплохо. Что касается моей плохой дикции, то у меня она была от застенчивости. Для себя сделала вывод, что в актеры идут люди для того, чтобы преодолеть застенчивость, спрятать ее в каком-нибудь образе.
Став уже известным, свои недостатки можно использовать, как индивидуальность. Например, не очень хорошая дикция была у Иннокентия Смоктуновского. Во МХАТе служит прекрасная актриса Тенякова, жена Юрского, так вот у нее прекрасный голос, но плохой тембр.
Из-за дикции меня не приняли в Щукинское театральное училище. Я окончила факультет политэкономии МГУ, где еще больше захотела стать актрисой. С третьего курса играла в студенческом театре, которым руководил Ролан Быков. Сначала возглавить театр предлагали драматургу Плучеку, но его назначили худруком Театра сатиры. Тогда драматург Арбузов посоветовал обратить внимание на актера ТЮЗа Ролана Быкова. Я, студентка, в компании двух докторов наук пошла посмотреть на Быкова. К нам вышел маленький, худенький в гриме Бармалея человек. Он отказывался от нашего предложения возглавить Студенческий театр МГУ, но мы его уговорили. Он поставил спектакль «Такая любовь», который имел большой успех. И меня, как исполнительницу главной роли, пригласили в Ленком. А через год исключили из театра за профнепригодность. Но я поступила в Щукинское училище, как мечтала.
– Вы одна из тех, кто создавал легендарную Таганку. Расскажите, как все начиналось?
– Ранняя Таганка возникла в начале 1960-х с одного спектакля «Добрый человек из Сезуана», в котором играли вчерашние студенты, еще никому не известные. Он имел феноменальный успех, на не него невозможно было купить билет. Мы, актеры, игравшие в этой постановке, были все одинаковые и поначалу с удовольствием играли в массовке. Первым в театре стал знаменитым не Володя Высоцкий, а Николай Губенко. Ему повезло с ролями. Потом стали узнаваемыми Высоцкий, Филатов, Золотухин.... Я ситуацию на Таганке в 60-е годы сравниваю с современным Гоголь-центром. Он развивался, как и Таганка, с одного спектакля с молодыми актерами. Сейчас там уже известные артисты – Горчилин и Ерофеев. Они мне нравятся, я за ними наблюдаю с самого начала. Горчилин уже снял неплохой фильм «Кислота», который был показан на Берлинском кинофестивале.
– Вы были ведущей актрисой театра на Таганке. Почему в 1990-е создали свой «Театр А»?
– Он возник случайно. В театре на Таганке Роман Виктюк поставил пьесу Цветаевой «Федра». Пьеса очень интересная, но слишком трудная для сценического воплощения. Мы с Виктюком два года работали над спектаклем, он получился очень хорошим, но выбивался из репертуара Таганки. А нас с этой постановкой постоянно приглашали на фестивали. Любимову не нравилось, что мы пользуемся именем Таганки. Тогда я предложила вернуть Юрию Петровичу деньги, которые театр потратил на подготовку спектакля, чтобы он стал моим. Выплатила все до копейки. Какие-то декорации мы даже не взяли, потому что их негде было хранить. Все спрашивали название театра, и я предложила «Театр А», так и не посмела расшифровать. Мы существовали только от сборов. Тогда мои мальчишки, Певцов и Серебряков, только начинали. А когда стали известными, потребовали гораздо больше денег. Я не могла платить столько. Повторяю, мы существовали только от сборов. К тому же траты на аренду, зарплаты, переезды были большие. В результате все закончилось.
– Как вы считаете, был бы востребован Владимир Высоцкий сегодня?
– По этому вопросу могут быть только предположения. Володя хорошо чувствовал время и смело откликался на его вызовы. Причем поначалу Высоцкий пародировал лагерные темы, дворовые. Он обожал всякие слухи. А еще он любил общаться с геологами, физиками, учеными. Кто приезжал в Москву, Высоцкий любил у них узнавать, что-то новое. Помню, как он пришел на репетицию и поделился с нами, что его друг-охотник рассказывал ему: прежде чем охотиться на волков, нужно лес обложить красными флажками. Мы все удивились, стали спорить с Володей, почему именно красными, неужели волки различают цвет? Но он нас убеждал. Вскоре появилась его знаменитая песня «Идет охота на волков».
Помню, Высоцкий первый раз выступил перед залом, вмещающим пять тыс. человек. Потом с горящими глазами рассказывал мне, что это совсем другое ощущение, чем во время игры в театре. Когда Высоцкий умер, мы не могли опубликовать о нем хороший некролог, потому что о нем было не принято писать.
– В чем феномен его популярности?
– Вы сейчас Высоцкого воспринимаете как результат, но у каждого результата есть слагаемые. Я уже говорила, что первым стал популярен на Таганке Губенко, а когда он ушел, все его звездные роли достались Высоцкому. Это был хороший трамплин к популярности. Затем к его известности прибавилось то, что он женился на Марине Влади, которая после главной роли в фильме «Колдунья» была очень популярна в Советском Союзе. У Высоцкого была настойчивость и у него хватило сил вырваться из жизненной рутины. К сожалению, он сорвался на высокой ноте.
– Вы знали о его зависимости?
– Мы с Высоцким много времени проводили вместе, поэтому я знала. У него уже был загранпаспорт с визой во Францию, чтобы после окончания театрального сезона лететь в Париж и лечиться от наркозависимости. Последний спектакль был 27 июля, а 25-го его не стало. О Высоцком пишут много неправды, например, что его в театре не любили. Да, некоторые завидовали его успеху, но таких, чтобы не любили, – не было. Любимов боролся с его пагубными привычками, кричал на него, но в то же время давал ему звездные роли. Роль Гамлета Высоцкий начал еще мальчишкой в 1971-м, а закончил мудрым философом. Помню, 25 июля я прибежала в театр на репетицию и у служебного входа завпостановочной частью сказал мне: «Не спеши!». Я спросила: «Почему? Репетиция сейчас начнется…» На что он мне ответил: «Володя умер». Я растерялась и спросила: «Какой Володя?» А он грустно сказал: «Высоцкий». У меня было оцепенение, шок. И чем больше приходило осознание, тем труднее было смириться. Я это поняла после смерти мужа.
– В чем вы черпаете силы?
– У меня ничего не изменилось, я как работала много, так и работаю. Последняя моя роль в кино – у Рустама Хамдамова «Мешок без дна». К сожалению, этот фильм видели только на кинофестивалях, потому что в прокате его не было. Рада, что снялась в последнем фильме Киры Муратовой «Вечное возвращение». До этого я снималась у нее в «Настройщике».
Если говорить о театре, то я работаю в Гоголь-центре. У меня каждый месяц – по два спектакля по Ахматовой. Анатолий Васильев, который много работал в Европе, в прошлом году под меня поставил спектакль по произведению Хемингуэя «Старик и море». Постановка на два с половиной часа. Спектакль можно было показывать чаще, но он дорогой – сложные декорации, которые монтируются четыре дня. С этим спектаклем нас пригласили в Петербург в БДТ. У меня также много концертов в Москве и Петербурге. В наше время сложно два часа стихами держать зал. Я рада, что у меня это получается.
Артур МЕХТИЕВ