Профессор Щукин сказал:
- Есть один момент, который я не понимаю. Вопрос вот какой: вера с детства. Как приходили к вере в девяностые-двухтысычные годы? Ну то есть основной костяк храмов. Всем этим людям было очень плохо. Был очень тяжелый жизненный опыт, часто беспросвет. Представь, что тебя вталкивают в темный зал. Там очень темно и страшно. Какие-то невидимые карлики бьют тебя железными палками. Ты ничего не видишь, ничего не понимаешь, бегаешь хаотически в темноте, натыкаешься все на новых карликов, ищешь спасения и случайно обнаруживаешь, что в этом зале существует один-единственный угол, в котором не бьют. Карлики все прикованы, и туда палками не достают. И этот угол - ВЕРА. Ты спокойно стоишь в этом углу. Возможно, женишься (выходишь замуж). Допустим, у тебя рождаются дети. Уже сразу рождаются в безопасном месте, где не убивают.
Но у детей ситуация уже другая. Им не пришлось пройти зала, не было опыта и шрамов. Со временем многие дети говорят: "Да ну... что тут в углу стоять? Темно, скучно, тесно! Да, может, нет никаких карликов! Вы же их не видели?"
Эти дети уходят в темноту, и там карлики, которые никуда не делись, убивают их железными палками. Красивая схема, ну с точки зрения карликов, конечно. А назад эти дети не возвращаются... Ну очень редко, потому что человек очень редко возвращается туда, где он был. Хочется добежать куда-то еще.
- А как же притча о блудном сыне? - спросил Воздвиженский.
- Тут очень сложно и неоднозначно, - сказал Щукин. - Если вчитаться в притчу внимательно, то поймешь, что на самом деле у отца ушло в темноту десять сыновей или даже сто, а вернулся только один. Потому-то отец и был так рад. Но как же жалко остальных! Вот что меня путает... Пытаешься алгоритм поймать и не можешь.
Автор: Дмитрий Емец