Номен Нескио "Бетельгейзе"
22 час.45 мин.
- Бам - Бам - Бам, - раздался осторожный стук палочкой в ржавую металлическую кружку, висевшую на верёвке у входа в чум Пересвета. Это было что-то вроде звонка.
- Заходи, - пригласил Пересвет, машинально взглянув на хронометр, при этом несколько добавил света в керосиновой лампе и расстегнул застёжку на чехле большого ножа.
Пока тяжёлая оленья шкура отодвигалась, запуская посетителя, Пересвет пересел на место за лампу, прикрыв её со своей стороны книгой, что бы вошедший не сразу заметил его.
На пороге чума появилась молодая женщина из местных, в ягушке и цветастом нарядном платке, по имени Саване. Надо сказать, что Пересвет давно заметил, что она смущалась при встрече с ним, прикрывая лицо концом цветастого платка, так неумело скрывая свои чувства, а то и вовсе убегала, сильно хромая на одну ногу.
Женщина она была по-своему красивая, раскосые глаза, широкоскулое лицо, загорелое от северного солнца, естественные дугообразные брови, но более всего в ней подкупал кроткий нрав. Ещё прошлой зимой Саване сосватали соседней семье в жёны, но жених, следуя на смотрины, замёрз по дороге в тундре, и родственники отказались от неё, решив, что Саване будет приносить несчастья их роду. Своя семья тоже стала несколько холодно относиться к ней, посчитав её причиной всех бед. Так осталась она в посёлке, состоя на службе при администрации, куда её привлекали в качестве истопника и переводчика при общении с ненцами.
- Чего тебе? - обратился Пересвет к поздней гостье.
- Я подарок принесла тебе, батюшка, позволь мне войти? - чуть слышно проговорила женщина и, не дожидаясь приглашения, положила перед Пересветом большой кусок копчёного оленьего мяса, — Это не краденое. Моя семья меня не забывает…, но и не хочет, чтобы я жила с ними. Я теперь в администрации живу, дядя Юха позволил…, ну и присматриваю за зданием одновременно, а вот в зиму еще назначили меня топить там печку. Сейчас я сбежала, к вам…, ну что бы вот подарок принести.
- Что же…, Спаси Христос! - поблагодарил Пересвет Саване, - Проходи, конечно, - он внимательно смотрел на девушку, а та смущённо прятала свои глаза, но тревожно было на её лице, нет, подарок только повод, - Но вижу душа твоя не на месте и не из-за подарка путь ко мне в такой поздний час. Что опять случилось…? Кроме того, о чём мне известно.
Она молчала, опустив глаза, как будто не было ничего в мире более привлекательного, чем лежащая шкура, покрывавшая пол жилища.
- Ну хорошо раз так, - прервал неудобную паузу Пересвет, — Вот что…, посиди пока, а я чай приготовлю…, ты не торопишься? - женщина кивнула в знак согласия и хозяин, выйдя из чума вскоре вернулся с тремя дровинами для маленькой печки.
Взяв в руки топорик, Пересвет увлечённо стал колоть их на щепы, давая ей возможность собраться с мыслями. Хотя и думать тут было нечего.
Пересвет знал, зачем она явилась к нему в такой поздний час:
- Ты вот что, сходи-ка на реку и принеси воды.
Саване было протянула руку что бы взять чайник, но тут же одёрнула её не решаясь, а более того боясь, что дотронется до руки Пересвета. Он улыбнулся и поставил чайник перед ней, она тут же схватила его и буквально выпорхнула из чума.
- Ну и дела, - подумал Пересвет. В его душе противостояли друг другу мужчина и священник.
- Бум-бум, - снова послышалось снаружи.
- Так заходи уже. Я же пригласил тебя в первый раз, - Саване зашла, пятясь спиной, держа в одной руке наполненный чайник, а другой, стараясь плотно прикрыть вход в чум.
Пересвет взял наколотые щепки и стал забрасывать их в топку «буржуйки» сочтя это занятие прекрасным поводом, чтобы не смущать гостью.
Она осторожно поставила чайник на печь и присела на шкуры в дальний угол чума, где было меньше света.
- Ну…, так я слушаю тебя, дитя моё, - заговорил Пересвет, - Ты говори, не бойся никого. Я постараюсь понять тебя. В этом и состоит моя служба Господу.
- Скажи, Пересвет, - после продолжительного молчания наконец-то произнесла Саване, - А ведь твой Бог не запрещает тебе жить с женщиной.
- Он ничего никому не запрещает. Люди вправе делать все, что считают правильным, Он лишь потом спросит за каждый вздох земной жизни и там уже решит, насколько чисты были мысли и поступки. Праведнику нечего бояться в этой жизни, почитая Его как своего Небесного Отца и живя в покорности Его учению, а потому нечего бояться и Его Суда.
- Возьми меня к себе, Пересвет…. Возьми в жёны. Я чистая женщина и не было еще власти мужчины надо мной кроме как родительской. Тебе не будет стыдно за меня, - хриплым голосом чуть слышно произнесла она и уже готова провалиться сквозь землю за такую вольность в своих словах. Это был первый решительный поступок в её жизни.
- В жёны? - наигранно удивился Пересвет, давно уже ожидая этого предложения, с тех пор как она, чуть более полугода появилась в его жилище с просьбой принять христианство, в чём ей не было отказа.
Пауза опять повисла в чуме, но вскоре на выручку пришёл закипевший чайник.
- Позволь мне приготовить чай, - обратилась Саване к Пересвету.
- Приготовь, конечно, если ты этого так желаешь, - согласился Пересвет.
И вот теперь уже его чум как-то наполнился жизнью от весело трещавших дров в печи, поднимающейся струйки пара из носика чайника. И даже керосиновая лампа по-другому стала освещать жилище, ожившее какой-то домашней и несколько даже семейной суетой. На небольшом столике с низкими ножками появились две кружки, наполненные ароматным чаем, чашка с морошкой и кусковой сахар. Несколько осмелев, Саване придвинулась к столику. Испуг исчез с её лица, который всё ещё был покрыт стыдливым румянцем, но смотреть в глаза Пересвету всё- таки не решалась. Она осторожно взяла горячую кружку, пряча свои несколько огрубевшие руки в рукавах одежды.
Пересвет глубоко вздохнул, посмотрел на девушку и произнёс с некоторой грустью в голосе:
- Я уверен…, я знаю…, ты хорошая девушка, Саване. Ты еще будешь счастлива, но зачем тебе нужен именно я…, тем более что моё положение…. Нельзя так поступать от безысходности. Идёт где-то к тебе человек, который будет хорошим мужем. Господь не оставит невинную душу. Верь мне.
- Я счастлива, Пересвет. Счастье моё в том, что ты позволил мне объясниться с тобой и даже стыд не остановил меня. Ты тот человек, который пришёл ко мне землёй…, пришёл из тундры. И не пытайся посеять сомнения в моём выборе. Завтра я не скажу тебе ни слова, и даже если ты прогонишь меня, я подчинюсь…, но сегодня…, сегодня я прошу тебя, не отнимай у меня этой возможности говорить с тобой.
- Никогда из этого дома я не гнал никого.
- Но я же другое…. Сейчас я…, другое. Я сама пришла в дом к мужчине и пусть осудят меня, я уже не боюсь.
- Ты можешь пожалеть об этом, добрая Саване. Меня не примут твои родственники, к тому же я чужой и этой власти…, по сути, изгой, я сам выбрал этот путь и не отступлю, и вот теперь ещё ты….
- Но ты сам говорил о судьбе Спасителя…. И что люди должны следовать его дорогой к своему счастью, даже если она даётся с большим трудом.
- Я не Спаситель…. Я привык быть один и покорился своей участи. Тем более что идёт война, я добьюсь отправки на фронт.
- Пересвет, ты для меня Спаситель теперь, каково бы ни было твоё решение, а война…, война же когда-нибудь закончится. Знай, я не подойду к тебе как к мужчине до тех пор, покуда ты не призовёшь меня к себе. Я знаю, что достойна осуждения, но мне не страшно…, теперь уже не страшно. Я люблю тебя, Пересвет.
После этих слов Саване опустила голову, закрыв, от стыда за свои слова, лицо платком и зашептала:
- Прости, прости…, что же я такое говорю….
Плечи её вздрагивали от рыдания, и она и сама уже не знала, то ли это слёзы счастья от того, что она призналась сама, первая, в своих чувствах к мужчине, или от строха, что Пересвет отвергнет её предложение или хуже того, посмеётся над её чувствами. Для неё прямой путь в реку, жить ей уже не хотелось. Это не страшно, надо только заставить себя войти в реку, всего лишь несколько шагов и только бы не остановиться. А дальше вода сделает своё дело и обратно дороги уже не будет. Ну почему он молчит, почему не прогонит ее, придав тем самым мужества и решительности.
Её тело пронзило словно током, от прикосновения его руки:
- Саване, что есть твоё имя? Что оно обозначает по-русски?
Она подняла заплаканное лицо и сквозь пелену слёз посмотрела в глаза Пересвета.
- Что…? О чём ты спросил меня?
- Я спросил о твоём имени. Саване…, что значит твоё имя?
- Я не знаю…, наверное, что я хорошая…, но что может измениться, если бы даже и сказала тебе? Родители при рождении дают ребёнку имя, связывая с этим свои надежды, но, никто не знает, будет ли человек ему соответствовать, когда выйдет на большую дорогу.
- Ничего не изменилось бы, - ответил Пересвет, - Ты,вот что…, приходи в мой дом и будь хозяйкой.
От изумления она стала похожа на ребёнка, который своими глазами увидел ожившую добрую сказку, не в силах произнести хоть какое-то слово, даже её дыхание замерло. Она не верила в то, что видит и слышит. Уже Пересвет смущённо опустил глаза. Саване вновь закрыла своё лицо мокрым платком и повалилась на бок, рыдая, вот теперь уже точно от счастья.
Он осторожно поднялся и потихоньку вышел из чума, присев на связку дров, лежавшую недалеко от входа. Достав трясущимися руками папиросу, долго чиркал спичками по коробку, ломая их. Наконец пламя зажглось, осветив его лицо. Саване занимала всё его сознание. Подкуривая папиросу, сквозь огонь пламени спички он вдруг на мгновение увидел слабую вспышку света на воде со стороны моря. Пламя больно облизало пальцы. Пересвет замер и еще долго всматривался затаив дыхание, в темноту, царившую вокруг. Луна была скрыта тяжелыми облаками.
- Да нет…, показалось наверно. Откуда может быть свет, скорее блик на волнах? Хотя Луны невидно. Ну кому взбредёт в голову что-то делать на воде в такой час?
Он спрятал в ладонь огонёк папиросы, тем не менее, пытаясь найти объяснение увиденному, продолжая смотреть в ту сторону. Он точно или почти был уверен, что видел именно вспышку света, похожую на свет фонаря или блик. Из чума осторожно вышла Саване и, приблизившись к Пересвету тихо села, рядом слегка прижавшись к его руке своим плечом. Пересвет не отстранился и даже забыл про видение. Присутствие женщины и свежий воздух ночи буквально опьяняли его, испытывая блаженство в этот момент.
Она обхватила двумя руками его руку и крепко прижалась к нему лицом всё так же, не смея поднять глаза, горячо зашептала:
- Спасибо тебе…, спасибо, Пересвет! Мне теперь ничего не страшно, я верной женой и хозяйкой тебе буду и без тебя мне уже не жить, моего слова против тебе не будет. Только уж не гони и не обижай меня, а я деток тебе рожу коли Бог позволит, и ты пожелаешь.
- Нет, Саване, я не обижу тебя и не прогоню. Ну что же ты так. А детки будут потому как помыслы твои чисты и мне ты по нраву, по сердцу.
Она всё крепче сжимала предплечье Пересвета, вытирая свои слёзы о его рукав, всхлипывая по- детски:
- А война закончится, и мы победим, ну а вдруг случится на фронт отправиться, так я с тобой пойду или ждать в безмолвии тебя стану, сколько бы ни продлилось это лихо. Мой голос без тебя этому миру, без надобности. Ты веришь мне, Пересвет? Ты верь мне, муж мой! Позволь теперь проводить тебя в дом, холодно что-то сегодня, а я ещё чай приготовлю, ты мне разреши заботиться о тебе.
Пересвет и Саване поднялись со своих мест. С неба полетели колючие хлопья снега. Они остановились, вглядываясь в тёмноту, подставляя свои лица снежинкам, и им казалось, что так можно было стоять вечность, чтобы не спугнуть вот этот момент, когда одиночество, с каким уже было смирились в этой жизни эти два человека, вдруг перестало существовать. Призрак счастья…, да нет же…, вовсе не призрак, всеобъемлющее чувство счастья и полной гармонии наполнили вот эти последние несколько минут и секунд жизни Пересвета и Саване. Вот это тот момент, когда так хочется жить. Только пусть продлятся эти минуты, и пусть идёт снег, выстилая перед ними большую, новую и чистую страницу их жизни.
Пересвет опять вспомнил о вспышке. Он не мог ошибиться.
- Ты иди в чум, Саване. Я скоро буду…, задержусь немного. Ступай. Захвати вот ещё дров и то правда, холодно что-то, ты права, чай не помешал бы.
- Что-то беспокоит тебя…, я чувствую. Как будто беда рядом, - с каким-то сомнением произнесла Саване.
- Нет, всё в порядке. Иди с Богом.
Она ушла. Пересвет осторожно отошёл от чума, прислушиваясь и впиваясь взглядом в темноту. Только ветер властвовал своими звуками вокруг. Аламай замер, ещё никогда он не видел посёлок таким, а может просто не обращал внимания. Молчали даже собаки, несколько усыпляя бдительность, но чувство тревоги не оставляло его, не отпускало вернуться в чум, где его ждала женщина и хозяйка. Сердце бешено колотилось в груди, дыхание надолго задерживалось после короткого вздоха и глаза, кажется, совсем не моргали, боясь пропустить увидеть что-то такое…, какое-то нечто на чёрной воде, старательно скрываемое темнотой, гулом и порывами ветра.
Пересвет с большим трудом заставил себя вернуться в чум. Там горел свет от керосиновой лампы, весело трещали дрова в «буржуйке», на столе был ужин, разлит по кружкам чай, нарезанное мясо взывало аппетит. Саване сидела за столом, уже без ягушки, в простеньком чистом цветастом платье, очевидно с довоенной разъездной ярмарки и кажется смущалась еще сильнее прежнего. Сброшенный с головы платок, что прежде прикрывал пышные смоляные волосы, убранные в тугую косу, покоился на плечах.
- Ну что же, хозяйка, давай теперь и поужинаем, чем Бог послал, - приветливо произнёс Пересвет, стараясь, избавить молодую женщину от смущения и заодно отогнать тревожные мысли и протянул ей галету. Она приняла еду, тем не менее, всё так же, не решаясь смотреть в глаза Пересвету. На столе появилась небольшая армейская фляжка. Пересвет показал её Саване, и та кивнула. Это была водка. Он налил себе в небольшую стопку, а ей в крышечку от фляжки, совсем несколько грамм. Они выпили. Саване зашлась кашлем и Пересвет нагнулся, и осторожно похлопал её по спине. Она взяла его за свободную руку, крепко прижав её к своему лицу. Слёзы катились из её глаз.
- Ну будет…, будет тебе уже плакать. Ты здесь, и я прошу тебя уже не уходить от меня.
О чём они говорили, пусть останется их семейной тайной, скрытой тёплыми оленьими шкурами чума. Можно взять на себя смелость и попробовать предположить, что вот так, внезапно началась у этих двух, совершенно разных людей новая жизнь, о которой пока знали только они. Конечно, не мешало бы поставить в известность местное руководство, но это было отложено на потом, до утра. До утра, которое обещало быть уже совершенно другим. А сейчас Пересвет рассказывал всякие истории, всё больше о своём бывшем и уже далёком доме на Кавказе, и Саване с благодарностью то смеялась, то слушала с неподдельным интересом рассказчика. Лицо её горело от счастья.
***
Где-то очень далеко тишину нарушил лай собак. Пересвет и Саване замолчали. Чум погрузился в полную тишину. Он осторожно потянулся к лампе и убавил яркость света, почти до полной темноты. Какое-то пока что необъяснимое беспокойство вкралось в жилище. Минут около десяти они сидели в полнейшей тишине. Явный посторонний шум снаружи привлёк их внимание.
- Тс-с-с…, - произнёс Пересвет, приложив руку к своим губам, и указал пальцем на стену чума, которая приходила в движение от какого- то прикосновения. Кто-то снаружи осторожно ощупывал её, двигая рукой по шкуре.
- Чужие…. Это чужие…, ищут вход. Это не наши…, и это не зверь, - почти губами произнёс Пересвет и вытащил огромный нож.
Саване, которая еще совсем недавно представляла собой покорную, почти безмолвную женщину, изменилась в лице. Она, как и Пересвет буквально застыла на месте, осторожно и глубоко втягивая ноздрями воздух и, протянув руку, взяла в руки топорик, которым еще недавно Пересвет колол дрова. На лице женщины в этот момент абсолютно не было страха, она более походила на охотившуюся волчицу. Сейчас она была в своей стихии, и поступком для неё было не вступление в единоборство с опасностью, а скорее объясниться, признаться мужчине в своих чувствах. Пересвет остался доволен, уже считая, что их двое. Снаружи что-то хрустнуло, потом загремели падающие дрова, сложенные у чума в маленькую поленницу. Явно ощущалось присутствие чужого человека, абсолютно незнакомого с укладом жизни.
- Teufel. *
- Können man ja vorsichtig sein und schauen Sie unter Ihren Füßen. *
Чужие звуки раздавались снаружи, и можно было услышать очень тихий и приглушённый говор:
- Muttergottes, wie sie leben hier und wo anmelden? *
- Es scheint, als gäbe es so etwas gibt. *
Пересвет показал пальцами, что там находятся два человека. Потом подняв руку вверх на уровень головы, а после на топор, давая понять Саване, куда нужно бить. Она кивнула головой и встала у входа в чум слева. Монах разместился напротив, присев на колено. Оставалось только ждать. Прошли ещё около двух минут, приглушённые голоса снаружи прекратились. Брякнула металлическая кружка у входа, оленья шкура, прикрывающая вход, зашевелилась и стала отодвигаться. В проёме показался ствол автомата и корпус человека, одетого в камуфляжный комбинезон. Второй человек перехватил полог, освобождая проход своему напарнику. То, что незваные гости несколько запутались в устройстве жилища местных жителей, было только на руку хозяевам. Пересвет оценил обстановку и сделал выпад вперёд, нож, скользнув по кожаному ремню амуниции, вошёл в живот. Он сделал неполный оборот лезвия с характерным хлюпающим звуком, наматывая кишки. Человек вскрикнул и захрипел.
- Бей! - негромко скомандовал Пересвет.
Саване, резко вскинув топор, ударила что есть силы в то место, где могла находиться голова второго человека по ту сторону полога. Послышался звук падающего тела, и стон от боли. Тот, кто хотел первым войти в чум, так и повис на руке у Пересвета, упав на колени. Монах вытащил нож и быстро выскользнул на улицу. У входа лежал человек, прикрывая руками лицо, он стонал и корчился от нестерпимой боли. Своим ударом Саване на прочь снесла ему челюсть.
- Помоги мне…, отодвинь полог, быстро, - прохрипел Пересвет и втащил раненого в чум, а после и второго, уже мёртвого солдата, - Да уж, вот дела! Сделай свет побольше.
Саване прибавила света в лампе и теперь можно было осмотреть ночных гостей. Они были в камуфляжных комбинезонах с капюшонами, покрытыми разворачивающейся антимоскитной, в высоких ботинках на толстой подошве с металлическими набойками с квадратными головками, вооружённые автоматами, пистолетами и ножами. Пересвет обыскал солдат, собрал оружие и перевёл дух.
- Пересвет, кто это такие?
- Немцы, Саване…, это немцы…, понимаешь? Фашисты…, диверсанты наверно. Ты это…, немного перестаралась с ударом-то.
- Я сделала всё, как ты сказал.
- Ты молодец, конечно…, и то, правда, кто знал, куда ты попадёшь. Вот какой «язык» с него теперь.
- Язык будешь отрезать ему? - удивилась Саване.
- Ай..., да нет же…, ну да…, откуда тебе знать-то…, в общем, ты…. Всё правильно сделала.
- А откуда они тут взялись?
- Откуда…? А вот это мог бы рассказать вот этот вот товарищ-фриц, только, я думаю, что он надолго утратил эту способность, к тому же кажется вообще без сознания. Шок у него, по-моему, - Пересвет нагнулся к телу раненого и прислушался, - Что-то у него там, в горле хлюпает. Ты вот что, здесь побудь, а я осмотрюсь вокруг. Это разведка и когда-нибудь она должна вернуться туда, откуда пришла, или придут за ними…, а придут обязательно, и мы должны быть готовы встретить их друзей.
Пересвет быстро достал из своего сундучка армейский пехотный ремень и одел его поверх рясы, заправив полы за амуницию. Саване, не отрываясь теперь смотрела на него. Он понял, что просто обязан что-то сказать этой женщине, ставшей волею войны его соратницей:
- Ты вот что…. Саване…. Этого…, ну который мёртвый…, накрой шкурой…, крови с него как с кабана…, да и другого тоже можно пока припрятать. Я за доктором и в администрацию. Ты меня дождись и из чума не выходи. Умеешь из автомата стрелять?
Она виновато покачала головой и произнесла:
- Я возьму нож. Ты не беспокойся за меня. Мне с ножом удобней…, с ножом я умею….
- Я там снаружи дровинку прислоню, ты услышишь если она упадёт, значит кто-то идёт к тебе. Будь готова.
Она кивнула и ответила:
- Ты иди, Пересвет и себя береги, а я тут ждать тебя буду. Ты вернись только, не оставляй меня одну. Мне страшно, но я справлюсь. Пересвет, возьми ключи от «чёрного» выхода.
Пересвет кивнул головой, ничего не сказав более и прихватив свой нож, трофейное оружие с боеприпасами, выскользнул из чума в темноту опустившейся ночи.
__________________________________________________________________________________________
- Teufel. (нем.) - Дьявол.
- Können man ja vorsichtig sein und schauen Sie unter Ihren Füßen. - (нем.) Да будь ты осторожней и под ноги гляди.
- Muttergottes, wie sie leben hier und wo anmelden? - (нем.) Матерь Божья, как они тут живут и где входить?
- Es scheint, als gäbe es so etwas gibt - (нем.)- Кажется, вот тут что-то есть.