Я живу в Рязани последние 5 лет, переехал из Кирова. Киров, Кировобад, Кировокан, Кировское, Кировка, Совхоз имени Кирова. Вообще-то это Вятка, но люди предпочитают называть свой город в эдаком шинельно-суконном стиле. Им так больше нравится.
Между Вяткой и Рязанью ровно одна тысяча километров и оба этих города - места куда я мигрировал в поисках нового дела и новых возможностей. В общем, милая чужбина. Но в Кирове я провел десять счастливых лет и он стал практически домом. А для моей семьи и младшего сына это вообще - родина.
И вот, последние 5 лет наша семья постоянно курсирует между Вяткой и Рязанью. И эта дорога, одно из важных приключений нашей жизни. Раньше, чаще случалось ездить на автомобиле, но после того как дорога нас сильно напугала, используем странный маршрут который включает автомобиль и поезд. 240 километров на машине до Владимира, а там на прямой поезд до Кирова.
Но иногда мы балуем себя роскошью автомобильного путешествия с Юга на Север и обратно. И я обожаю эту жутковатую, с холодком под ложечкой, дорогу. Это всего один день пути с раннего утра и до вечера. Но в эти 12 часов гонки, для меня помещается настоящее, впечатляющее путешествие. Знаю дорогу наизусть, но она ничуть не надоела и каждый раз открывается новыми гранями.
Такие ощущения я испытываю в основном из-за того, что для меня весь это северный путь представляет собой концентрат чужбины. То есть вот эти вот дремучие леса, холодные мутные речки, безлюдные сотни километров - самое чуждое явление, какое я только могу представить. Здесь для меня чужое и неизведанное все - трасса, леса, вечно хмурое небо, запах мхов и грибов, который веет на тебя, стоящего за кустом во время вынужденной остановки. Это как путешествие по чужой планете, куда ты угодил случайно.
Мой мир морской, пахнущий нагретыми на солнце кипарисами и морем, а тут, холодные ароматы лесной прели и сырой дух, идущих от рек, которые текут из одних дебрей, в другие. Полная, полная, полная противоположность всему, что плещется в моей крови. И это захватывает.
Эта дорога разворачивается как черно-белый кинофильм про дальние дали. Иногда возникает довольно жуткая мысль - а вдруг никого нет, стоишь на обочине дороги, моросит дождь, и тебе нужно вон за тот поворот, в поселок, название которого написано на синем указателе - «Нея. 56 км». И вот эти запахи, стена леса и дорога, которую последний раз ремонтировали в шестидесятых. Веет жутью.
Об этом приятно думать, лишь глядя из теплого нутра автомобиля, наполненного голосом диктора, читающего тебе захватывающую книгу. Здесь рядом теплый бок жены, на заднем ряду возится с котом сын, а по лобовому стеклу показывают захватывающий как-бы фильм. Но это не вся дорога. Ощущение, что ты участвуешь в диком ралли навевает лишь один участок, километров в 500. И это половина пути.
Едем мы так. Часов в 6 утра, садимся в автомобиль и правим в сторону Владимира. Это 240 километров по живописной и очень населенной местности. Есть тут даже маленький, игрушечный дикий участок - километров 40 по Мещерскому заповеднику, который начинается от поселка Тума. После того, как мы пересекаем чистенький, всегда умытый Владимир, едем в сторону города Иваново. Эта часть пути загружена транспортом - нужно постоянно обгонять грузовики и искать лазейки, чтобы ускориться и не потерять среднюю скорость.
Петляя по странному городу Иваново, мы всегда говорим о депрессии. Дудь снимает фильмы о депрессивных Магадане и Петропавловске-Камчатском, но вот тут, прямо в Центральном Федеральном Округе, стоит город, от которого безумно тянет безысходностью. Мы проезжали Иваново зимой, весной, летом и осенью - ничего не меняется. Это грязный, пыльный, унылый город, в котором никогда нельзя понять - ты в центре или на промышленной окраине.
И вот, мелькает указатель «Кострома», и мы с облегчением покидаем Иваново. Через 100 километров начинается самая интересная часть пути. Это не только довольно дикая дорога, это еще и книжный, киношный путь. Сразу за Иваново начинается территория Бориса Акунина. Впереди таинственная Кинешма. Таинственная, потому что за 5 лет мы ни разу туда не заезжали. Старый, старый, 300-летний город, который еще предстоит узнать. Для меня это город из книжки Акунина. Там живет проницательная монахиня Пелагия. А где-то по щербатым улочкам Кинешмы бегает потерянный белый бульдог. Боюсь заехать в Кинешму, и вместо купеческого городка обнаружить пару «Магнитов» и грязные, выцветшие баннеры «Единой России».
Кинешма остается справа. А перед капотом тянется длинный, занудный, адски раздолбанный поворот. В его финале распахивается простор. В любое время года я с нетерпением жду этого момента. Даже в скверный ноябрьский день встреча с Волгой впечатляет. На 3 минуты, пока едешь по огромному мосту, захлебываешься зрелищем. Как-то даже не очень верится, что вот-так, внезапно, может появиться огромная река.
И здесь не просто мост через Волгу. Здесь мост, на котором заканчивается фильм «Овсянки», режиссера Федорченко. Этот фильм надо смотреть до поездки по этой дороге, и пересматривать после. В финальной сцене, две птички, овсянки, вспархивают из клетки, стоящей в машине, и водитель от неожиданности вылетает с моста. В гостеприимные объятия реки. Дорога по фильму «Овсянки» начинается мостом у Кинешмы и заканчивается у поворота на поселок Нея. Но туда еще нужно доехать, миновав городок Заволжск. Ну как городок. Такое. Селение. Но это территория Акунина. Помните «Парус одинокий»? Это из Заволжска Фандорин отплывает по дикой реке вглубь зытяцких, фино-угорских языческих дебрей. К монастырю «Утоли мои печали», стоящему на островке посреди реки. Река эта, возможно Ветлуга, а может и Нея.
Акунин речку не называет и скорее всего, бывал в этих местах только в своем воображении. Но он угадал. Здесь дебри! Фино-угорскую народность - зытяков, Акунин похоже выдумал, но здесь и правда живут племена - марийцы или мери. Кстати, фильм «Овсянки» именно про мери и их обычаи. Википедия говорит, что сценарист выдумал все обычаи, которые перечисляются в фильме! Там все наполнено эротизмом, языческим естеством и магией. Но знаете, если живешь в таких местах, ты должен быть язычником. А фино-угоры здесь жили всегда. И сейчас живут.
В общем, проезжая Заволжск, я всегда представляю себе Эраста Фандорина, стоящего на старом баркасе, идущем по мутной лесной реке, вдоль диких берегов. Фандорин как всегда одет с иголочки, и выглядит исключительно чуждо окружающей действительности. Он и чувствует себя бесконечно чуждым здесь. Я тоже здесь себя так чувствую. Это важная часть настоящего приключения.
А после Заволжска начинается настоящее географическое чудо. Мы находимся посреди огромной равнины, по которой течет Волга и еще сотня малых рек. Здесь нет никаких гор. Но как только выезжаешь из Заволжска, начинается самый настоящий горный перевал! Трасса превращается в серпантин, вьющийся по крутым склонам, которые заросли соснами. Тут совершенно альпийские пейзажи! Тут крутые повороты, как на дороге между Коктебелем и Судаком! И тут добрый десяток километров очень крутого подъема!
До сих пор не знаю, что это за чудо. Но эта часть пути работает как телепорт. Внизу, в Заволжске, ты находишься в Центральной России. Такая обычная, скучноватая русская природа. Потом попадаешь на горный серпантин и открываешь рот на каждом повороте. Где-то посреди этой альпийской пасторали проезжаем еще одну книжную точку - имение писателя Александра Островского - Щелыково. «Гроза», «Свои люди, сочтемся», Здесь он и похоронен. Место красивое. Стоит побывать.
И вот, перевалив через водораздельный хребет матушки Руси, мы вдруг оказываемся на Русском Севере. Здесь начинается Костромская область и кардинально меняется природа. Тут мачтовые леса, клюквенные болота, с дороги виднеются седые заросли мхов. Тут даже воздух другой. Прохладный, пропитанный густым ароматом влажного леса. И здесь начинаются настоящие КОМАРЫ.
Тут уже нельзя вот так просто выйти из машины, и сходить за кустик. Тут требуется длинный рукав и крепкие нервы. Насекомые не вьются над тобой в поисках удобного местечка. Они вонзаются с лёта, на бреющем. Сладострастно откусывают от тебя куски, как от пломбира. Приходится позорно бежать, помахивая веточкой, и прятаться в машине.
А зимой в этих местах мороз. Там внизу, в Заволжске, влажная восточно-европейская, хилая зима. А здесь, "за перевалом", в Костромской области, трещит настоящий мороз. Однажды он и нас пощекотал. Это был обратный путь - из Вятки в Рязань. На отрезке между Вяткой и Костромой бортовой компьютер вдруг начал резво отбивать отрицательные температуры. Сначала это были вполне мирные -25, через сотню километров, ближе к Костроме, стало -35. Когда счетчик космического холода показал -38, автомобиль начал нервничать. Нордический кроссовер повел себя как уроженец Таджикистана в Воркуте. Заволновался, не поверил своим ощущениям, разогнался… А потом исторг из щелей двигателя все масло и остановился. На градуснике было -42 градуса, а навигатор показывал полное безлюдье.
Приключение было чудесное, с настоящим привкусом надвигающейся катастрофы. Мы тогда конечно выкрутились, но все-таки, года полтора не ездили в Киров на автомобиле. Предпочитали хоть и скверный, но надежный и безопасный уют РЖД.
И вот мы на просторах Костромской области. До Кирова примерно 500 километров по очень пустынной дороге. Тут так мало населенных пунктов, что даже сложно понять где находишься. Если из Кирова звонят родные и спрашивают с энтузиазмом: - Ну вы как? Где едете? Ответить особо нечего. Лепечем просто - мы где-то в Костромской области, до Кирова еще четыреста… Где-то тут находится тот самый поворот на поселок Нея, стоящий на реке Нея. Именно там завязываются события в фильме «Овсянки».
Раньше этот отрезок пути был еще и медленным. Дороги практически не было. Фуры здесь шли яхтенными галсами, как бы лавируя против ветра. Они пытались ямы объезжать, но куда там. Костромская трасса это воплощение той самой 1000-летней дороги между городом Арбатовым и Черноморском из романа Ильфа и Петрова. До последнего времени здесь был один могучий ухаб, растянутый на полтысячи километров.
И вдруг магия дикого тракта исчезла. Теперь здесь новый асфальт. Почти везде. Средняя скорость движения такая, что стыдно писать, ГИБДД разволнуется. Даже как-то жаль проклятого бездорожья. За лето дорожники тут совсем автобан сделают.
Дикие полтысячи километров позволяют прослушать целую аудиокнигу. За это время мы проглатываем очередной роман Акунина, или повесть Стругацких, или например, «Гостью из будущего», Кира Булычева. Где-то посреди лесов мелькает указатель «Костромская область. Счастливого пути» и встречает такой-же вымпел «Кировская область». Теперь, считай дома! Каких-то 200 километров осталось.
Совсем скоро город Котельнич, это первый нормальный населенный пункт Кировской области. Котельнич славен невероятными видами на реку Вятку, гигантскими, круглыми ледниковыми валунами из гранита и кладбищем самых настоящий динозавров. Они водятся в мезозойских отложениях на берегу Вятки.
Еще через сотню километров, встречает город, названный в честь Сергея Мироновича Кирова, как еще 200 или 300 маленьких населенных пунктов бывшего СССР. В самом его центре, на улице Спасской, можно заметить, что все-таки находишься в старой уютной Вятке. Кировчане любят Вятку, но это название терпеть не могут, возможно поэтому они кировчане, а не вятчане или вятичи.
Конец. На счетчике 1 050 километров