Стюардесса мягко коснулась, плеча Нади, укутанной пледом.
- Через полтора часа посадка. Что вам приготовить перекусить?
- Что ни будь легкое – ответила Надя, потягиваясь.
Спала она часа четыре, не больше. Просматривала бумаги, делала заметки. Ей предстояло встретиться с человеком, который имел, пожалуй, самый большой политический вес и запредельное влияние на политику Японии. Информации о нем было крайне мало, и все же она имелась. Перед взлетом, Ракитин отдал ей папку. Чуть виноватым тоном, он сказал, что это все, что у них есть. Папка была действительно тоненькая. Уже в полете, внимательно вчитываясь в материалы, Наде, в какой-то момент показалось, что человек, к которому она летит, вовсе и не человек. Те скудные строки говорили о небывалом могуществе будущего визави.
Прежде чем начать приводить себя в порядок, Надя задумчиво перебрала несколько платьев, которые висели на импровизированной вешалке. Решившись, она выбрала, отнюдь не строгое, а легкое, летнее, средней длинны. Закончив все приготовления, а ушло на это минут этак сорок, она принялась за завтрак.
Зазвонил штатный телефон. Аппарат был встроен в стол, за которым Надя и сидела.
- Але, Надя? Нормально слышно?
- Привет, Андрюша. Ты как?
- Все хорошо, лечу из Лондона в Вашингтон. А ты?
- Смотрю в иллюминатор и вижу Японию. Скоро посадка.
- Переживаешь?
- Совсем нет, мой хороший. Я, как не странно, очень спокойна и уверенна. А ты?
- И я тоже. Даже удивительно.
- Я люблю тебя. Все будет хорошо. Жду не дождусь нашей встречи.
- Уже скоро. Я тоже тебя очень люблю.
Надя положила трубку, отпила сок из стакана. Самолет стал снижаться.
Сойдя по трапу, она увидела небольшую группу людей. Когда ее нога ступила на землю, они дружно поклонились. Тот, кто стоял ближе к ней, сказал.
- Надежда сан, ваш паспорт пожалуйста.
Она протянула ему свой паспорт.
Человек в форме, почтительно взял его двумя руками и снова поклонился.
- Так как вы к нам ненадолго, чтобы не задерживать вас, я верну вам паспорт перед отлетом. Офицер, а это был вероятно служащий пограничник, сделал шаг в сторону. Его место занял мужчина лет сорока. Он был одет в костюм строгого кроя, безупречной белизны рубашку и черный галстук. Поклонившись еще раз, он жестом указал на стоящий рядом лимузин.
- Мы специально приземлили ваш самолет в этом аэропорту, чтобы вам не пришлось долго ехать. Поместье господина Акихико, всего в получасе езды. Прошу вас.
Мужчина учтиво открыл дверь, и Надежда села в машину.
Конечно, поместье, это было большим преуменьшением. Что такое, в сущности, поместье? Господский дом, сад или парк, несколько построек разного назначения. Здесь же, глазам Нади представилась весьма и весьма обширная территория с парой десятком построек, каждая из которых, вероятно, имела свое особое назначение. Довольно большой главный дом. Но не огромный, как «господский», а весьма вместительный и только. Выйдя из машины, она была сопровождена все тем же учтивым мужчиной в весьма странное сооружение. На небольшом подиуме, метров сорок квадратов, покрытым изящной деревянной крышей, не было никакой мебели. С одной стороны, к этому сооружению вела извилистая тропинка, выложенная камнем. Весь подиум опоясывали три ступеньки, сделанные тоже из дерева. Кое где лежали подушки. Они поднялись по ступенькам, предварительно разувшись. Мужчина указал Надежде на подушки, приглашая садиться там, где ей захочется, поклонился и ушел. Надя огляделась и поняла, что она находится в саду камней. С каждой из четырех сторон сад был иным и все же, в целом это был единый сад. Раздумывая с какой бы из четырех сторон ей присесть, она выбрала тот в котором вертикально поставленных камней было больше, чем лежачих плоских. Пододвинув под себя подушку, она села на подиум. Ступенька служила прекрасным упором для ног, ей было удобно, и картина перед ее глазами все более и более завораживала ее. До этого, она была в Японии один раз. В компании друзей они провели в этой стране почти две недели. Посетили практически все, что предписывали путеводители. Рыбный рынок в Токио, театр Кабуки, съездили в древнюю столицу Киото, слетали в Окинаву, где кстати, славно повыпивали в течение ночи с американскими военными моряками. Были и в знаменитом саду камней. Тогда она не прониклась. Не смотря на таблички с просьбой соблюдать тишину, туристов было много, стоял какой-то гул и суть уникальности этого сооружения до нее не дошел. Теперь же было иначе. Она смотрела на ровные бороздки гравия вокруг каждого камня. Вместе, эти волны создавали какую-то единую и странную картину. Сами же камни, подобранные по цвету, были абсолютно разными и каждый из них, как бы имел свой характер, свою историю. Стала смотреть внимательней и обнаружила удивительный эффект. Если чуть отклонить голову, не взгляд, а именно, голову, то камни как бы немного поворачиваются. Причем, все в разную сторону. Она помнила, что один камень всегда не виден. Считала их, пересаживалась, число было одно и тоже, но камней, по ощущениям, было на один больше. Задумавшись над тем, что было бы если, она не знала о том, что есть камень, который «прячется», Надя не услышала шагов подошедшего к ней человека.
- Добрый день, Надежда сан.
Надя обернулась и встала на встречу. Перед ней был мужчина почтенного возраста, седой, одетый в какую-то, вероятно национальную японскую одежду. Он поклонился ей, на что она поклонилась глубже.
- Добрый день, Акихико сан. Спасибо, что нашли время для меня.
Мужчина жестом попросил ее сесть на то место, на котором она сидела и сел рядом.
- Я знал, что вы выберете именно эту сторону сада. Это северная часть. Она особенная.
- И чем же?
- Камни, которые расположены в этой части сада, гораздо суровее и по духу, да и по возрасту, моложе, чем другие. Молодость — это энергия. Желание и главное, ощущение в себе сил на перемены. Таков мой северный сад.
- А, скажите, вот эти узоры из гравия и песка, это символы вселенной?
- Нет, Надежда сан. Все это символы нашей планеты, нашей жизни, как духовной, так и материальной. Здесь все. Горы, поля, холмы. Моря и океаны. Здесь сомнения человека, решения, ошибки и победы. Знаете, когда идет дождь, я особенно люблю это место. Дождь, как бы дополнительно отгораживает меня от суеты мира. Этот прекрасный сад, мы с моим другом строили шесть лет. Странно? И правда странно. Казалось бы, что сложного? Выровнял землю, привез камни, расставил их, граблями прошелся, бороздки сделал и готово. А потом сядешь на ступеньку, посмотришь и не нравится. А что не нравится? Да, все. Там камень не так стоит, здесь он вообще другого оттенка. А вот в том углу бороздки не той дугой. Переделываешь, переставляешь. Ох, и ругались же мы с ним, ужас. Но все же достроили. Через год он умер. Но свой сад увидел. Я знаю, что вы по делу прилетели и времени у вас мало, но все же решил нашу беседу начать здесь в этом саду. Пойдемте, продолжим за обедом. Угощу вас, там за едой и поговорим.