Вестернизация как историческая тенденция
Мир устроен несимметрично. Восточные культуры крайне восприимчивы к вестернизации. Некоторые даже принимают сознательную установку на вестернизацию, как Россия или Япония.
Теллурократии также крайне восприимчивы к влиянию талассократий, вплоть до того, что позволяют себя эксплуатировать через посредство имплантированных экономических механизмов. Империи обычно создаются именно талассократиями, играющими роль метрополии. Российская Империя здесь не исключение, ее метрополией была Ингерманландия, а не Московия.
В силу этого максимизация взаимодействия культур всегда приводит к преобладанию западных и талассократических культурных элементов, в то время как автаркизация приводит к резкому ослаблению этих влияний.
Вестернизация, вообще говоря, благотворно сказывается на восточных культурах до тех пор, пока не входит в противоречие с некими фундаментальными несводимостями. В этом случае возникает диссонанс, затрагивающий ментальную и экономическую жизнь народа. Разрешением этого диссонанса является кризис и переход к той или иной форме фундаментализма, иногда оформленной как другая модель вестернизации (лучший пример тому - коммунизм как реакция на радикальную вестернизацию 1861-1913 годов).
Эллинизм как модель вестернизации
Наилучшей в истории моделью вестернизации является эллинизм - первый исторический опыт вестернизации. Греческая талассократия создала целую систему государств на базе классических восточных теллурократий и обеспечила процветание этих государств гораздо лучше, чем обеспечивали их национальные режимы.
Причиной успеха эллинизма была сама его изначальная идеология. Эллинизм был сформулирован как противоположность тотальной эллинизации. "Будь эллинам вождем, но варварам властелином" - этот урок Аристотеля Алексндрийские Птолемеи заучивали из поколения в поколение. Демократия и частное право для греков и финикийцев - но патриархальная власть и общинное право для египтян и сирийцев. Религиозная свобода для греков - но традиционные религии для азиатов. Монетарная рыночная экономика для греков и семитов - и общинно-феодальное натуральное хозяйство для сирийцев и египтян.
Наконец, традиционное восточное право для теллурократической зоны и "римское право" для талассократий. Кстати, понятие "римское право" условно, ибо выработано оно было в эллинистических государствах Востока, а кодифицировано в Византии при Юстиниане, то есть является в чистом виде продуктом именно эллинизма.
Эллинизм был вовсе не эклектикой, а успешным синтезом. Он создал удивительные по степени стабильности общества, просуществовавшие от Александра Македонского до Арабского завоевания почти тысячу лет. Эллинистические обшщества были базой Римской Империи, но сама эта империя была лишь эпизодом в их истории. Они родились раньше ее и надолго пережили ее.
Эллинизм как синтез породил Христианство и дал тем начало западной и православной цивилизациям. Эллинизм стал базой светской культуры мусульманского мира.
Хотя историю эллинизма принято вести от Александрова похода, на самом деле сложился он намного раньше, а истинными его основателями были не те греки, что боролись против Ксеркса и Дария, а те, что служили в его войске. Эллинизацию Восточной Империи начала именно греческая диаспора, а александров поход стал революцией, утвердившей первенство (но не монополию) греческой талассократии среди азиатских элит.
Исторический успех эллинизма определялся именно чувством меры, глубоким прочувствованием и осознанием несводимости Европы и Азии, талассократии и теллурократии. Это чувство меры позволило построить мир гармоничного сосуществования и взаимодействия несводимых культур, предотвратить столкновение их ядер и создать общую периферийную среду.
Именно умеренность этой политики, ее гибкость, позже вошедшая на Западе в поговорку как "истинное византийство" позволила азиатским теллурократиям безболезненно принять лидерство и господство греческой талассократии. В отличие от римлян, греки успешно уживались и с азиатской, семитской талассократией (Финикией и Карфагеном).
Эллинизм для сегодняшнего Запада является неоценимым и неоцененным историческим примером, моделью успешной вестернизации Востока. Успех вестернизации начинается с осознания самобытности чужой культуры и уважения к этой самобытности. Успех вестернизации заключается в том, чтобы предоставить людям каждой культуры жить в гармонии со своим ментальным строем, чтобы разрешать конфликты имманентно этому ментальному строю, чтобы отстаивать свои интересы, а не навязывать свои архетипы и стандарты.
Россия - конец вестернизации или конвергенция?
Логика российских радикалов типа Ельцина, Гайдара или Немцова, их многочисленных последователей из числа внутренней талассократии, будучи столь же радикальной и мессианской в экономике, как и в культуре, несет в себе страшную опасность для человечества, являясь мощнейшим катализатором фундаментализма. Попытка навязать талассократическую модель экономики гигантским континентальным массам повлекла грандиозный крах национальной индустрии и формирование на ее обломках лагерной экономики.
Сегментированный рынок труда, лагерные условия труда, работа "за пайку" сочетается в "новой русской" экономике с территориальным характером власти и собственности, гигантской монополизацией и региональным патернализмом. Будучи надстройкой над этим неупорядоченным конгломератом теллурократических форм, будучи чуждой ему, талассократическая экономика столиц выглядит с точки зрения континентальных масс высасывающей их кровь химерой и уже сегодня начинает отторгаться ими.
Не будучи способной осознать суть пореформенной экономики, талассократическая элита терпит поражение за поражением силою вещей, несмотря на видимое нежелание и неспособность теллурократии к наступлению и перехвату власти. Усиливая свой контроль в регионах, теллурократия все более изолирует внутреннюю талассократию. Уже сегодня талассократия контролирует лишь цитадели - Петербург, Владивосток, Мурманск. В ближайшей перспективе и здесь сохранение контроля будет невозможно без отделения от страны.
Запад, оказывая помощь исключительно радикальным силам, склонен рассматривать ситуацию как их противостояние коммунизму. При этом и Запад и все эти силы оказываются заинтересованными в игнорировании политических сил, ориентированных на устойчивую вестернизацию, на прагматизм в экономике, на сглаживание противоречий.
Переворот 1993 был направлен именно против конструктивных сил, и учредил режим жесткого противостояния радикалов и коммунистов. Он уничтожил жизнеспособную альтернативу коммунизму, перевел страну в режим коллапса экономики и агонии радикального западничества, сделал неизбежным сращивание национальной теллурократии с коммунистическим фундаментализмом. Поддержав переворот, Запад сделал такое развитие событий неизбежным.
При сохранении существующих тенденций неизбежен всплеск русского фундаментализма, жестокая девестернизация страны, формирование тоталитаризма.
Однако, национальная теллурократия сегодня еще не готова окончательно идентифицироваться с коммунистическим фундаментализмом. Ее сегодня токает к этому отсутствие другой альтернативы радикал-либерализму и жесткий культурный прессинг извне. Снятие этих двух проблем способно сделать российскую теллурократию союзником и опорой вестернизации, подобно эллинистическому образцу, глубоко заложенному в генетической памяти восточнохристианской цивилизации.
Запад и внутренняя талассократия обязаны сегодня предложить российской теллурократии альтернативу коммунзму, приемлемый, неразрушительный путь вестернизации. Этот союз - последняя надежда и последняя альтернатива фундаментализму.
Петербургская талассократия в очередной раз готова сформулировать национальную стратегию. После краха радикально-рыночной стратегии именно в Петербурге был сформулирован как радикально-националистический, так и имперско-коммунистический фундаментализм, подхваченные Москвой и легшие в основу того курса, который предлагается сегодня на смену линии Ельцина. Агрессивное давление Запада сделает победу этого курса неминуемой.
Однако, в самом Петербурге преобладает прозападная ориентация и сегодня Петербург способен выработать стратегию вестернизации для России. Внутренняя талассократия снова смогла бы сыграть конструктивную роль в национальном масштабе, став проводником умеренного западничества и предложив конструктивный путь выхода из национального кризиса, эффективный способ разрешения ментальных противоречий.
Но для этого необходим целый ряд объективных условий. Первым из них является возвращение Запада от мессианства к линии конвергенции. Вторым - сугубая поддержка Западом умеренной части внутренней талассократии и ее "неовизантийской политики", отказ от навязывания стереотипов. Третьим - преодоление самой петербургской талассократией прозападного радикализма.
Продолжение кризиса и возрождение фундаментализма в России, необходимость в этом случае закрыть "окно в Европу", вплотную поставит перед Петербургом и Ингерманландией проблему самосохранения, разрешимую только в форме завоевания государственного суверенитета и окончательного примыкания к западному миру. Но в этом случае неизбежен раскол самого Ингерманландского общества, где наряду с прозападными сильны имперские и фашистские тенденции.
Назад - к конвергенции!
Понимание сути происходящего доступно лишь человеку, живущему на стыке миров и культур. Чем ближе к ядру цивилизаций, тем более очевидна собственная точка зрения и тем труднее поверить в равноправие любой другой. Но географически оказавшись на периферии миров, посредник часто оказывается на периферии и ментального процесса каждой из культур. И то, что может сказать он, не доходит до ядра каждой из цивилизаций, встречается в штыки.
Испытывая давление с обеих сторон, посредник оказывается в лучшем случае в положении патера Лоренцо, но еще чаще прямо объявляется врагом обеими сторонами. В течение десяти лет ни одна из работ автора этих строк, касающаяся взаимодействия культур или опыта эллинизма, не публикуется и не принимается в научный оборот ни в России ни на Западе.
Несомненно, такое положение вещей имеет объективные причины. Несомненно, тенденции к мессианству с одной стороны и фундаментализму с другой очень агрессивны. Шаг вправо, шаг влево - враг, ату его! Любой взвешенный мыслитель объявляется в России врагом как западниками, так и фундаменталистами. Один и тот же текст вызывает обвинения с одной стороны в антисемитизме, с другой - в сионизме, с одной - в почвенничестве, с другой - в мондиализме, с одной - в коммунизме, с другой - в рыночном радикализме.
Хотя взвешенная позиция и является крайне невыгодной в условиях противостояния множества уверенных в своей абсолютной правоте сил, все же именно она способна предотвратить грядущую вселенскую катастрофу и возвратить нас на путь конвергенции и детанта.
Логика Мадлен Олбрайт или Тони Блэра, подобная логике эпохи крестовых походов, не только не способствует вестернизации, но и делает ее невозможной. Доминирование талассократий строится не на их силе, а на культурном влиянии. Максимизация культурного влияния требует "византийской" политической логики. Агрессивное мессианство, применение военной силы из идеологических соображений влечет за собой автаркизацию не-Западных культурных кругов, а значит - сокращение влияния Запада на них и в конечном счете его ослабление.
Способен ли Запад сегодня преодолеть свою мессианско-универсалистскую позицию и помочь не-Западным культурам преодолеть начавшуюся тенденцию к автаркизации? Способна ли НАТО на деидеологизацию своей стратегии и возвращению к роли гаранта стабильности? Способен ли мир вернуться на путь конвергенции или продолжит сползание к мировой катастрофе?
Ответ на этот вопрос даст в ближайшее десятилетие история. Та самая, из которой никак не хотят извлекать уроки…