Модно нынче, очень модно описывать что и как происходило во времена СССР. Развелось знатоков той эпохи - "пруд пруди". Блоги и форумы, статьи и передачи... масса персонажей, спорящих до драки, до хрипоты о том, как это было. Лишь одного не учитывают сии "знатоки": велик и могуч Советский Союз. Велик и могуч настолько, что для каждого его обитателя находился свой, персональный, отличный от других кусочек советской действительности. Иногда - светлый и радостный, иногда - уродливый и мрачный. Разным был СССР, многообразным: об этом стоит помнить каждому, кто пытается о нём рассуждать.
Мечтать об увольнении в запас - "дембеле", призванный в Советскую армию, начинал в тот момент, когда из окна автобуса или железнодорожного вагона, уносящего его к тяготам и лишениям воинской службы, исчезают провожающие: родители и родственники, друзья, любимая девушка... Непременно нападала тоска: впереди неизвестность, если повезёт - два года "в сапогах", а если не очень - три "в ботинках" (во флоте). Успокаивало лишь одно: "дембель" неизбежен как крах империализма...
Пункт сбора. Всё решалось там: медосмотры, беседы, тестирования... По каким-то неведомым свойствам и признакам многократно сортируют, просеивают, отбирают, объединяют в команды и передают "покупателям" - представителям воинских частей, прибывавших на сборные пункты за молодым пополнением. А до того счастливого момента, пару-тройку дней, взаперти, дабы от избытка чувств пополнение не разбежалось. Бытовали легенды об "ушлых" новобранцах, прятавшихся от "покупателей", представлявшихся чужими именами и выкрадывавших свои личные дела, добиваясь таким способом распределения в самые "козырные" места: творческие и спортивные роты.
Путь в предначертанную военкомом воинскую часть - самый длинный в жизни, отягощённый, к тому же, мыслями об основных, для молодого солдата, проблемах: дедовщине, оставшейся на гражданке любимой, и отпуске. "Нормальный покупатель" куда и зачем едем, не скрывает, даёт возможность позвонить (ежели попадётся на пути междугородний таксофон) домой, а то, как гласят легенды, и домой смотаться (ежели недалеко и время есть). В противном случае - полная неизвестность.
Команда - это новые, чаще всего, ранее не знакомые молодые люди. Кто-то пьёт горькую, кто-то балагурит, кто-то "устанавливает авторитет". Последнее, чаще всего, сводится к рассказам о собственной крутизне, которая неизменно (в понимании утверждающегося) характеризуется связями с влиятельными людьми, пьянками, беспорядочным сексуальным отношениям и склонностью к правонарушениям. Складно излагаемые байки многие принимают (совершенно напрасно) за чистую монету. Повергали в шок по пути вливающиеся ребята-азиаты в национальных халатах и тюбетейках, а также матёрые бородатые горцы. Те и другие, зачастую, великим и могучим не владели совершенно.
Воинская часть: закрытый от всего остального мирок. Туда рано или поздно прибывает команда. Трёхметровый забор, увенчанный орнаментом из колючей проволоки. Металлические ворота со звездой. Часовой на входе. Идеальный порядок на территории. Плакаты с изображением бодрых воинов. Коробки шагающих строем солдат. Особенно "радует" иногда доносящееся приветствие: "Духи, вешайтесь!" Ничего крамольного: просто - приветствие молодняка. В концентрированном мужском коллективе некоторый цинизм есть некая неизбежность. Молодых воинов разглядывают, рассматривают, изучают - как зверей в зоопарке.
Процедура выдачи обмундирования многого времени не занимает, ибо с подбором размеров "складской" особо не заморачивался: "на вырост", "зато ушивать не придётся", "потом поменяешься или обменяешь". Подстрижка, баня, облачение в новенькое, по сезону, "ПШ" или "ХБ" и... мешковатые, в сапогах, фигуры перестают друг-друга различать. Неведомым каким-то образом все становятся "на одно лицо". Способность к распознаванию обязательно вернётся: через недельку-другую. А пока - лёгкая дезориентация и нервная "ржака".
Казарма. Внутреннее её убранство традиционно вызывает культурный шок: всё оттёрто до бела, натёрто до зеркального блеска или выравнено по ниточке. Сиё великолепие на некоторое время отвлекает от мощного амбре, намиксованного из запахов мужского пота, сотни-другой далёких от стерильности тел и средств по уходу за кирзовыми сапогами. Картину усугублял аромат дешёвых одеколонов из местного военторга и солдатского (что чуть светлее хозяйственного) мыла. Дом, милый дом. Через пару дней этот запах станет родным до незаметности и близким, вытеснив из памяти все остальные. А пока: мастер класс по наматыванию портянок и пришиванию подворотничка. Погон, шеврон, кант, эмблема, петлица: что, куда и как пришить, к чему приделать, на какой высоте подрубить, в какую сторону развернуть: пальцы исколоты, иголки сломаны, нитки запутаны...
Очень настораживает солдатская постель: узенькая, зачастую двухъярусная металлическая коечка с "панцирной сеткой". Лёгкий матрасик, чуть уступающий толщиной домашнему одеялу. Синенькая покрывашка с тремя чёрными полосами в ногах, слегка превосходящее толщиной приложенные две простыни (пододеяльник, а равно, одеяло, не предусматриваются) и наволочка с подушкой, плоской как женщина... Пройдёт совсем немного времени и каждый убедится, что нет постели теплее и слаще...
Столовая. О, это отдельная и затяжная песнь... Далеко не каждый отважится в первый день службы отведать "придуманный" военными поварами харч. Впрочем, через недельку с аппетитом уминаются даже шматы варёного сала с ласковым названием "мясо ПРЦ" (порционное).
Письмо. Его нужно написать обязательно: любимой, маме, друзьям - сообщить куда попал, адрес воинской части, позвать на присягу. И ждать. Первое письмо из дома идёт очень долго, 3-4 недели. Об этом говорят все: бойцы, офицеры, но уже на следующий день с надеждой смотришь в сторону ящика для писем.
Наконец, отбой. "Один день отслужил,- думает солдат, проваливаясь в сон. - "Дембель" стал на день короче..."
ЗЫ. Автор не претендую на истину в последней инстанции, но пишет лишь о том, с чем столкнулся лично.
Читайте другие воспоминания о воинской службе по призыву времён СССР: