Жили в одной небольшой деревеньке два друга. Худощавый, с живым острым умом- Николай. И неторопливый, медлительный, но всегда рядом-Михаил. Жили, как живут все мальчишки в деревне: оба лазали в соседний сад за яблоками, учились в одной школе и классе, потом пошли в армию и одновременно вернулись домой.
А время пришло сложное. Его так и прозвали: «лихие 90-е».
Надо было как-то на жизнь зарабатывать. Деревня из тех, которые называли понятным словом «вымирающая». Сила и молодость есть, а работы нет.
И решили друзья очень простым бизнесом заняться. Стали они машины пригонять из Германии. Хорошо расходились Жигули и Москвичи, не успели пригнать, как продали. Может потому и продавались быстро, что цена была по карману большинству в округе – 2000-3000 долларов.
Стали парни известными. И в деревне своей считались богатыми, уважаемыми. Появились свободные деньги. Задумались о расширении бизнеса. Мол, а не организовать ли нам ресторанчик, скромный такой и уютный…
Задумались над этой идеей оба, а воплотить ее в жизнь решил один. Николай.
Пригнали как-то друзья очередные Жигули из-за границы. И покупателя нашли, быстро договорились о дате оформления сделки.
А вечером, накануне дня продажи, Николай предложил другу расслабиться – съездить в соседнее село в местной кафешке посидеть, на официантку Лизку посмотреть. Уж очень хороша была Лизка-пухленькая, сдобненькая-так и хотелось ущипнуть. И всегда улыбчивая. А голос! Ей с таким голосом на сцене ворковать, а не в глухой деревне.
От такого предложения было трудно отказаться. А поехали парни на Жигулях, чтобы проверить их еще раз перед продажей.
Вечер был тихим, за окном-звезды с кулак, и Лизка рядом-то наливочки принесет, то шашлычка подложит. Хорошо посидели друзья, душевно. Вот только чаще обычного Николай Михаилу наливочки подливал. А сам пить отказывался, мол, за рулем. Да так хорошо Мише стало, что к машине его Николай почти нес на руках-сам бы друг не справился.
Выбрались из деревушки и поехали вдоль лесной полосы. Тут и остановил машину Николай, вышел из нее, открыл капот и достал домкрат.
«Ты чего там ходишь? Поехали домой»-сказал Михаил.
«Сейчас, вот только в порядок все приведу»- ответил Николай.
«Успокойся, у нас все в порядке, садись и поехали»- пробормотал Михаил.
Руки у Николая тряслись, а потому домкрат упал, да еще ему на ногу.
«Я тебя сейчас успокою!» И, открыв дверцу, вытащив из машины Михаила, ударил его домкратом по голове.
Он как-то неловко дернулся, рухнул на землю и сразу обмяк. Но дышал. Из раны хлынула кровь. Ее было много, и первым порывом Николая было вытереть это темное пятно с лица друга.
Но это было только порывом. Он вдруг понял, что не сможет повторить свой удар еще раз. Но задуманное решил довести до конца. А потому достал из машины веревку, обмотал ею бесчувственного друга и привязал к машине. Сел в кабину, завел мотор и тронулся. «Надо все доделать, все доделать, потому что не простит…» - бормотал сам себе Николай и набирал скорость.
Он знал куда надо ехать. В тридцати километрах от их родной деревни был известковый карьер. Он был достаточно глубоким для того, чтобы спрятать в нем человека. Так и сделал. К карьеру приволок Михаила уже в неузнаваемом состоянии. Отвязал от машины и притащил на самое дно карьера. Не отвязывая от друга веревки, засыпал известью.
А на следующее утро пришла к нему мать Михаила и спросила о том, что вот вечером вчера вместе уехали, а Миши все нет. Уж не у крали ли какой?
Николай ответил, что не знает. Приехали вместе, машину поставили, а потом Миша домой пошел. Так же говорил Николай и в милиции.
Машину в тот же день продал, получил деньги-3000 долларов. Приступил к открытию задуманного ресторанчика.
Все получилось, все наладилось. Вечерами он сидел в своем кафе, слушал тихую музыку, но очень редко люди видели улыбку на лице. Если кто заговаривал о Михаиле, тут же переводил разговор на иное. Так прошло три года.
Однажды наступил день, когда все село разволновалось новостью: Николай в милицию сдался. Пришел и заявил, что это он убил Мишаню. И это оказалось правдой.
Спустя 3 года после той ночи, пришел Николай в милицию и все рассказал.
Признался, что не может больше спать и есть. По ночам приходит Михаил. Исхудавший, с большими глазами. Весь в извести. И печально просит о том, чтобы только бы по-людски похоронил, с церковью. А то не пускают его туда. Говорят, ты сделаешь все правильно, с церковью. И тогда он уйдет навсегда, успокоится. Ты помнишь, как мы жили, яблоки, школа, танцы в клубе…За что ты так со мной? Сделай, как людям положено. И я уйду. Навсегда.
Вместе с группой милиции Николай приехал к карьеру. От Михаила почти ничего не осталось, только чистые косточки и кусочки веревки. Все съела известь.
Он подписывал все бумаги, что ему давали. Не оправдывался. Не сопротивлялся. Только сказал, что пришло его время платить. И он готов принять все, что ему назначат.
А Михаила отпели в церкви и похоронили под большим кустом сирени. Тихо там у него и спокойно.
