Еще в Москве перед отъездом в Каталонию я забронировала входные билеты в самый удивительный храм в Барселоне – Саграда Фамилия, построенный Гауди. Хотела в него попасть еще в прошлую поездку, совсем недавнюю, в апреле этого года. Но тогда и узнала, что из-за большого наплыва желающих не сколь приобщиться к святыне, сколь удивиться каталонскому модернизму, билеты в храм продают только заранее и только по интернету. И теперь, после 2-х дней dolce far niente – счастливого безделия, загара, купания и прогулок у моря, моя беспокойная душа потребовала новых впечатлений.
Храм, действительно, хоть и кажется издали готическим, вблизи совершенно не похож ни на один из многочисленных соборов Европы. Чем ближе к нему подходишь, тем больше кажется, что он, как живой, весь течет, словно тающий под водой замок из песка. Все линии плывут, сглаживая углы, закругляя и без того округлые башенки, закручивая их, как водоворотами.
Ощущение нереальности усиливается, если взглянуть на отражение собора в воде в небольшом пруду напротив. А ведь он так и строился не по чертежам, а по отражениям, это удивительно и кажется невероятным, как он может вообще стоять.
Удивило то, что, несмотря на конец туристического сезона, количество желающих не уменьшается, и билеты, даже по интернету, необходимо покупать чуть ли за неделю вперед. Но зато можно выбрать лучшее время, для меня это вечер. Днем идет сплошная череда туристических групп, а вот за час до закрытия уже нет экскурсий и можно все спокойно рассмотреть.
Внутри храм кажется еще более огромным, чем снаружи. Возможно из-за эффекта, что стройные, тонкие колонны, похожие на ноги чудовищных птиц, которые тебя окружают со всех сторон, уносятся далеко ввысь и там, на самом верху, как в поднебесье, перекрещиваются. Наверху же словно крона тропического леса или, скорее, скелет огромного животного.
Неудивительно то чувство, которое возникает, смеси удивления и трепета, похожего на первобытный страх– человек здесь, словно маленькая букашка в чреве неизвестного чудовищных размеров животного в тропическом лесу.
Особенно ужасают колонны храма, похожие на белые берцовые кости с утолщениями посредине, напоминающими коленные суставы.
Из узких окон с витражными стеклами льется мрачноватый, приглушенный свет, с каждого фасада разного оттенка – на одном окне краснота витражей напоминает о заходящем солнце, в другом темная синь неба, в третьем- яркая зелень тропического леса.
Ощущение, что ты в тропическом лесу, порождает и странное распятие, напоминающее парашют, спустившийся с купола и парящий в воздухе. А по краям этого парашюта расположены еще и сигнальные лампочки. Все, чтобы пронзила мысль – мы одни в этом огромном мире, полном опасностей, затерянные и мелкие, словно букашки в тропическом лесу. Помощь и свет, возможно, спустятся к нам с Неба, как на парашюте, но только если мы будем очень в это верить и ждать, и надеяться на чудо.
Снаружи фасады храма тоже очень сильно отличаются друг от друга, и по оформлению, украшениям, и по идеям, их воплощающим. Очень четко видно, что весь храм словно составлен из 2-х смысловых частей, настолько разные по стилю его противоположные фасады.
Центральный фасад, который еще успел построить Гауди, фасад Рождества Христова, весь пышно украшен лепниной, скульптурами, которые хочется рассматривать долго, одну за другой, потому что глаз теряется в этом бесконечном перетекании форм, скользящей плавности линий.
И сам фасад – весь словно из зыбкого песка, течет, преобразуется. Здесь можно увидеть все многообразие живой природы в виде украшений из цветов, фруктов, животных, деревьев с пышными кронами. Все это - настоящий гимн Природе, и поэтому рождение Бога-человека воспринимается, действительно, как чудо, и как венец творения.
А сверху, из-под купола фасада спускается звезда, своими лучами указывающая на маленький грот, где и произошло это чудо. С этим ощущением, ожиданием чуда и входишь в Собор.
Выход из храма, напротив, невольно воспринимается трагически. Задний фасад чем-то напоминает даже морское чудище. Здесь уже нет никаких украшений, он предельно строгий, только жесткие линии, рубленые, застывшие каменные фигуры, как изваяния в пустыне страстей. Странники с застывшими лицами, рыцари в латах с печальными глазами. Но больше всего поражают надломленные, согбенные от горя фигуры.
Это фасад Страстей Господних, который венчает высоко вверху распятие с изможденной фигурой Христа. Здесь тоже невольно замираешь, с комком в горле и держась за сердце, и трудно отвести взгляд от этих фигур воплощенного страдания.
И на смену восхищения и изумления в ожидании чуда, с которым вступаешь в храм, приходит глубокая печаль, когда его покидаешь. И еще приходит осознание бренности земного пути – родившиеся из песка в песок и рассыплются.
Все фото автора.
Продолжение следует.. Каталония, октябрь 2019
